– Еверий, что… что произошло?– произнес самый первый из вошедших, восточный купец Палладий, грузный и темный, в нескольких цветных халатах. Его маленькие и хитрые глазки быстро оглядывали Еверия, ожидая ответа.

Еверий улыбнулся и пристально уставился на вошедших.

– Что ты молчишь?!– не выдержал Палладий.– Говори, что там произошло?! Там… там гора трупов!!! Там черт знает что творится?.. Я.. я… да, что ты так смотришь на нас?!!

– То, что вы привыкли нечестным путем добывать себе богатство – это я знаю!– злобно громыхнул Еверий.– Но у всего же есть предел! Вы, как я погляжу, за моей спиной, польстились на чужое, а теперь получили плоды своей же вероломности! Денег вам захотелось, а кукишь вы не хотите?!– тут Еверий показал своими массивными пальцами то, о чем говорил:– Вот вам, а не деньги!!!

Экспрессия товарища, может и задела чувство торговцев, но они благоразумно решили промолчать.

Видно было, что собравшиеся сожалеют о развернувшейся авантюре, но, вероятно, это благостное раскаяние происходило не оттого, что они и вправду чувствовали себя виноватыми, а оттого, что их предприятие все же не выгорело.

– Я же знаю, что вы первые заметили богатства парня, и когда этот неотесанный болван,– тут Еверий пихнул ногой лежавшего капитана,– предложил совершить разбой, о-о-о-о, вы не могли не согласиться! Теперь смерти, ненужные человеческие смерти, лежат, в том числе и на ваших продажных душонках!!!

Еверий налил себе еще стакан обжигающего рома и начал пить. В наступившей тишине слышались только его гулкие глотки.

– Но что нам теперь делать?!– обреченно воскликнул Палладий, обращаясь к своему давнему другу, норов которого был ему хорошо известен.– Нам страшно… а вдруг он придет за нами… Он… он пугает!.. Кто знает, что творится у него в голове?! Скажи, наконец, как нам поступить? Тебе, я вижу, повезло, он тебя пощадил, а нам придется туго! Скажи, что нам можно предпринять? Может дать мальчишке денег? Может еще чего?.. Кто же знал, что он так силен?..

Рыжий гигант, с гулом поставил на стол опорожненный бокал, отчего утварь разбилась вдребезги. Первое мгновение он хватал воздух от нахлынувшего возмущения.

– Повезло!!!– яростно взорвался Еверий, резко встав со стула и нависнув над Палладием.– Да мне чуть башку не отделили от основного тела! А ты говоришь – ПОВЕЗЛО!!!

Палладий не нашелся, чем ответить взбешенному товарищу, а Еверий в конце концов снова плюхнулся на стул – не распускать же, в самом деле, кулаки среди «своих»!

Наступила тишина.

Еверий раздумывал над ситуацией, уставившись на крышку стола; брови его нахмурились пуще прежнего. Он подпер свою массивную челюсть медвежьей рукой, и долго бы так просидел, перебирая воспоминания о произошедшем, если бы торговцы, столпившиеся в дверях, не начали вскоре терять терпение.

Они ерзали в его каюте, переминаясь с ноги на ногу, шелестели дорогой парчой и шелками, кто-то стал откровенно шептаться, поэтому забыть о их присутствии не было возможности.

Еверий, наконец, оборотился в их сторону, но уже не было в его взгляде того принужденно-насмешливого и злого взора – он успокоился.

Палладию хорошо было знакомо это настроение рыжего медведя; он хорошо понимал, что Еверий не может долго держать обиды; знал, что, если к нему обратиться за помощью, да со всей откровенностью, он никогда не откажет. Теперь же Палладию было хорошо известно и то, что его близкий знакомый с вероятностью, до определенной точности, пойдет заступаться за них перед страшным пассажиром.

– Хорошо я схожу к нему! Попытаюсь с ним поговорить… в том числе и о вас,– Еверий вздохнул.– А вы, в свою очередь, приготовьтесь откупиться. Возможно, придется расстаться и с товаром…

Торговцы растерянно переглянулись, между ними пробежал недовольный ропот. Их глаза казались испуганными еще более того, чем секунду назад перед угрозой неминуемой смерти. Злато уж очень укоренилось в их умах и сердцах, так что большие губы Паладия невольно дрогнули от мысли, что ему придется распрощаться с драгоценным металлом и понести вынужденные убытки.

– Как же так, Еверий,– начал Палладий все время бестолково заикаясь.– Как же мы без товара? Ведь это наша жизнь, ведь наше же добро… без него нет нас…

– Вас и не будет, если паренек вздумает мстить,– язвительно отрезал Еверий, снова выходя из себя.– Море щедро примет в пучину и вас, и меня, и всех тех несчастных, которые вздумали сегодня свершить глупость, если парнишке придет в голову от нас избавиться! В этом возрасте они очень обидчивы и не всегда могут действовать по уму!

Наступила действительно роковая тишина: томящая, тяжелая, словно физически сдавливающая неподъемным грузом.

Для торговца потерять товар – значит разорение и нищета, которые, в большей своей части, заканчиваются голодом и смертью.

– Как же Еверий?..– снова нерешительно промямлил Палладий, как будто не веря тому, что только что услышал.– Да возможно ли это?!– неожиданно воскликнул он с металлической злостью в голосе.– Не позволю!!! Лучше уж ты меня сразу и здесь резани по горлу, чтоб не мучиться, да в воду!.. Без товара я никуда! Без него я не могу…

Ему сразу начали вторить негодующий хор соглядатаев, пока Еверий не пресек возгласы толпы простым ударом по столу. Бутылка с ромом рухнула на пол, разбрызгивая содержимое.

Отчасти отчаяние этих людей фортуны можно было понять, и Еверий их понимал, как никто другой, ведь экспедиция, которую они затеяли уже достаточно давно, представляла из себя огромнейший риск.

– Опомнитесь, друзья, опомнитесь,– громко начал увещевать Еверий, тщательно выбирая свои слова,– ведь жизнь все же дороже! У вас товар и капитал еще на родине остался, не все еще потеряно! А вдруг малец не захочет и того? Может он больше запросит, чего мы ему отдать не сумеем? А может быть и вовсе обратное, и ему не будут нужна компенсация! Но если выбирать из худшего, то выхода, как такового, у нас нет.

– Так, постой, друг, погоди,– взял слово Палладий, его широкие ноздри от волнения то вздувались, то снова принимали обычный вид.– Ты сам меня в свой северный край пригласил, сам меня притащил в свои родные места, чтоб торговлю открыть! Как ты тогда распинался, как уговаривал нас все эти годы к тебе плыть! Никто не хотел, никто не решался в такую даль переться, а вот мы все согласились! И ты теперь предлагаешь всего лишиться?! Именно ты нас сговорил с тобой отправиться, утверждая, что мы наткнулись на золотую жилу! А теперь что, на попятную?! Только из-за тебя мы сюда, к черту на кулички, и отправились! Только из-за тебя рискнули всем, чем обладаем! А ведь могли себе спокойно жить на родине!!! Говори, так это или не так?!

– Так, я и не спорю,– раздраженно согласился Еверий, на этот раз не теряя самообладания.– Да только разве я вам сказал напасть на парня?! Вы от своей жадности с ума посходили! Это вам ни ваш континент Мальта! Прежде чем совершать такое, нужно было все хорошо взвесить и обдумать, со мной посоветоваться, чего вы сделать не удосужились!.. Вот оно как все обернулось боком…

– Ты от нас не отделяйся, брат! Только по твоей воле мы здесь,– хмуро заметил Палладий.– Если в твою северную страну направимся, то лишь с товаром. Поговори с парнем, и если затребует лишнего… То выхода у нас нет: нападем на него всем скопом, обезоружим и выбросим за борт.

– Но он один почти дюжину матросов убил: парней намного больше, сильнее и выносливее, чем мы все, – обеспокоенно возразил какой-то лысый старичок из толпы торговцев, выходя вперед. Выглядел он маленьким, сухим, но с быстрыми хитрыми глазами, не потерявшими, не смотря на возраст, остроты.– Нам с ним не совладать!..

– И правда, какие из нас воины,– поддержал товарища другой купец, широкобровый, большеротый и темноволосый.– Только Еверий, может быть, с ним бы и потягался в силе, но не мы…

– Я бы, может, и потягался, братцы,– саркастически ответил Еверий, аккуратно вытирая выступившую из раны кровь на горле.– Да только сегодня я уже один раз чуть не оказался в той злосчастной дюжине, о которой вы только что упоминали и которая сейчас на палубе кормит крыс! Как бы это прискорбно не звучало, но по доброй воле у меня нет особого желания нанизываться на чей бы то ни было меч! Уж простите!