Наоборот, этот чудной человек вызывал в ней доверие, умиление, даже нежность. «Вот влюблюсь еще, – думала она. – А почему бы и нет?» Глаза ее блестели, губы морщились в ласковой растроганной усмешке.

– С вами можно как-то связаться? – спросила она. – Вы так хорошо меня понимаете.

– У меня нет телефона, – уклончиво ответил Георгий Георгиевич.

– А как же?.. – вырвалось у Лизы.

Она не закончила фразу, но смысл ее восклицания был предельно ясен: «А как же я? Я без вас уже не смогу!»

– Давайте так, – он раздвинул в добродушной улыбке губы. – Мы будем раз в неделю встречаться на этом самом месте. Какие дни и какое время вас устроят?

– Даже не знаю… – замялась она. – А вам это удобно?

– Обо мне не беспокойтесь, – в его голосе вдруг прорезались надменные, начальственные нотки: он почувствовал свою власть над Лизой. – Назовите день недели и время. Я подстроюсь.

– Ну, тогда в воскресенье. В четыре часа.

– В четыре часа дня, полагаю? – осклабился он.

– Конечно! – Она весело засмеялась. Ей хотелось хохотать во все горло.

– И вот еще что, – он отрешенно глядел куда-то вдаль, мимо нее, словно позабыв о ее существовании. – Давайте сохраним наши встречи в тайне. Нет, не потому, что я преступник и боюсь огласки, или у меня гнусные намерения. Упаси бог! Помните, что говорил Азазелло красавице Маргарите на скамейке в Александровском саду, возле кремлевской стены?

– Нет, – легко и беззаботно призналась Лиза.

– Тогда позвольте напомнить. Сказал он следующее: «Я приглашаю вас к иностранцу совершенно безопасному». Поверьте, я совершенно безопасен. Причина этой секретности предельно простая: я – человек робкий, одинокий, потаенный. Я одичал в своем одиночестве. Мне не нужна реклама. Обещаете никому не упоминать обо мне?

В ответ Лиза приложила указательный палец к улыбающимся губам.

Сейчас, лежа возле храпящего Ленчика, она повторяет этот жест. Потом сладко смежает веки – и тут же, как в детстве на санках с заледенелой горки, скатывается в сон.

* * *

Королек

Ночь. Анна уже спит. Сижу на кухне, потягиваю пиво и размышляю.

Немолодой любовник Жанны по-прежнему маячит на горизонте, я ни на шаг не продвинулся к нему. А что, если Фуфаечка его придумала? Не сказал бы, что она надежный свидетель. Скорее, даже наоборот. Не удивлюсь, если она замешана в преступлении и выдумала виртуального «спонсора» Жанны, чтобы отвести подозрение от себя и толстого Пьера.

Ну, допустим, слова Фуфаечки – истина в самой последней инстанции. Допустим, состоятельный любовник у Жанны был. Тогда становится ясным, почему она играла в шпионов со своим юным хахалем Костей.

Наверняка стареющий ревнивый любовник проверял список звонков в ее сотовом. Кстати, Жанна с ним по мобиле наверняка не общалась, чтобы жена не запеленговала.

Ситуация – хоть сейчас комедию пиши: супружница проверяет телефон муженька: не сходил ли налево? А он, в свою очередь, копается в мобильнике любовницы: не изменяет ли она ему?

Но эта комедия закончилась насильственной смертью. Допустим, богач разузнал, что любовница ему неверна, явился к ней под Новый год и…

Впрочем, не исключено, что он никакого отношения к убийству Жанны не имеет. Но тогда имеет отношение его ревнивая дражайшая половина. Явно кто-то из этих двоих… Или нет?

Вопрос.

Если разобраться, мутная история с Жанниным «спонсором». Казалось бы, мужик запредельно осторожный, наличие подружки всячески скрывал – и вдруг явился к ней домой и задушил?

Маловероятно.

Конечно, он мог нанять киллера, и тогда доказать его вину будет совсем непросто.

Кстати, как он познакомился с Каринской?

В клинике? Исключено. Даже не представляю себе буржуина, который будет сидеть в полутемном коридоре районной стоматологии среди простых смертных в поношенной одежонке. И уж точно не могу вообразить, как ему станут сверлить зуб ветхозаветным инструментом. Фантазии не хватает.

Нет, для таких, как он, существуют блистательные частные клиники. А если он скупердяй и пожалел бабло на частника, то не тратился бы на Жанну.

Подцепил Жанну на улице? Нет, такие, как он, не пачкают начищенные ботиночки уличной грязью, таскаясь среди плебеев, вроде Жанны или меня.

Забавно. Преступление произошло рядом с моим логовищем, погибшая – моя соседка, а кажется, что случилось это на другой планете. Да чего там ‒ даже не в Солнечной системе.

Жанна совершенно мне непонятна, ее перезрелый хахаль тонет в тумане неубедительных догадок. Да существует ли он вообще? Мотив преступления неясен. Ощущение такое, будто завис в ледяном разряженном воздухе, среди облаков, и никак не спущусь на землю, погруженную в раскисший снег.

А вдруг убийца – слезливый голубоглазый Костик?

Придушил, а на следующий вечер притащился с великолепным букетом белых роз, принялся изображать мировую скорбь, разводить сырость.

Глупости. Убийца не оставил никаких следов, действовал в перчатках, и ему не было резона являться в Жаннин дом, разве что сработал знаменитый комплекс Раскольникова: потянуло на место преступления. О существовании Костика вряд ли кто-то в наших «апартаментах» знал. Со мной он столкнулся абсолютно случайно. Стало быть, разыгрывать душещипательную мелодраму с цветами и всхлипываниями опять-таки не было необходимости.

Потом – ни с того, ни с сего – возникает мыслишка, что Костик и Жанна – ребята «не моего романа», как сказал великий поэт. И вообще, если б кому-то внезапно взбрело в голову снять фильм об этих двоих, вряд ли нашлись бы желающие смотреть такую дурацкую картину.

Костя отчаянно обожал Жанну. А она ‒ отвечала взаимностью или нет? Увы, этого я уже не узнаю никогда. Возможно, голубоглазый мальчик был и впрямь нужен ей позарез ‒ хотя бы для того, чтобы сознавать себя желанной женщиной, а не резиновой куклой для сексуальных утех похотливого богача (если, само собой, этот богач существует в природе).

Господи, какая скукотища!

Жанна и два ее любовника (а, может, имеется и третий? Не исключено). Зачем суечусь, зачем трачу время на поиски ее убийцы?

* * *

Следующий день ползет скучно, вязко и почему-то напоминает студень, серый, скользкий, противно дрожащий.

После четырнадцати часов мой желудок начинает вести себя нервозно, ему явно недостает энергии в виде бесхитростной растительной и животной пищи.

Стреноживаю «копейку» возле кафушки под названием «Аракс». В это время здесь можно отведать недорогой бизнес-ланч: салатик, супчик, второе (а это обычно котлетка с гарниром) и чаек в фарфоровых чашечках. Порции скромненькие. Обслуживающий персонал – гордые и услужливые кавказские ребята.

В кафе темновато. Слышна приторная отечественная попса. В висящем на стене плоском телевизоре поют и пляшут, но изображение не совпадает со звуком.

Посетителей немного.

Усаживаюсь за столик возле окна. Тут же является официант, худенький парнишка в черной жилетке, черных брюках и белой рубашке. Точеное лицо вежливо отстраненно.

Сделав заказ, остекленело пялюсь в окно, на расположившиеся напротив старорежимные особнячки, украшенные причудливым орнаментом. От этой дробной красоты просто невозможно оторваться. Метрах в двухстах бурлит пешеходная улочка имени Бонч-Бруевича, а здесь, в смиренном переулочке, тихо и малолюдно.

– Позволите?

Поднимаю глаза.

Возле моего столика стоит среднего роста человек. Он либо здесь, либо в своей машине (если таковая имеется) снял верхнюю одежду. На нем серый костюм, голубовато-стального цвета сорочка, дымчатый в бордовую полоску галстук. Лицо властное, начальственное, и в то же время мятое, нездоровое. Перепил в праздники, не иначе. Серо-седые волосы точно отлиты из металла. Лет пятьдесят пять. Возможно, в приподнятом настроении выглядит моложе.