– Давай, ты даешь имя, если девочка, а я если мальчик?

– Давай, – улыбаясь, кивнул Олег, крепко держа руку жены. – Тем более я уже знаю имя девочки.

– И какое же?

– Наденька, – с нежностью и трепетом произнес он.

– Надежда Олеговна, звучит!

Олег посмотрел на Риту:

– А мальчика как назовем?

– Олег, – без сомнений ответила Рита.

– Олег Олегович? – усмехнулся муж.

Маргарита даже немного возмутилась:

– Ну и что? По-моему хорошо.

Олег поцеловал Риту в крохотную родинку на правой скуле.

– Как скажешь, так и будет.

Она смотрела в глубокие голубые глаза и знала, что когда он рядом, они справятся с любыми преградами.

Светлое время для супругов, видевших и суровые времена, когда не было денег, не было своего угла и надо выплачивать кредиты. Когда с близким человеком пуд соли вместе съешь, то радость становится в десять раз слаще. Сейчас их время, и они имели право радоваться жизни.

Сегодня Потеряевы засыпали с улыбками на лицах, каждый погруженный в мысли. Рита думала о том, что совсем скоро они станут родителями, у них, появится «кто-то» третий: частичка ее и частичка любимого человека. Олег думал о том, сколько всего нужно успеть сделать до рождения ребенка и о чем не забыть, возможно, стоит подумать о второй работе. Но об этом потом… когда наступит утро.

***

Грохотала приторная тошнотворная музыка. Или тошнотворной была не музыка? Оксана сделала глубокий вдох, натягивая тугой лифчик, который доходил лишь до сосков, не позволяя им бесстыдно торчать, пряча их под миллионом дешевых страз. Тонкие стразовые стринги едва что-то могли прикрыть. Завершали образ черные шелковые чулки с белой кружевной подвязкой и прозрачные пластиковые туфли на высокой платформе со шпилькой. Ксана еще раз посмотрела на себя в зеркало. Живот все такой же плоский, как и вчера, но надолго ли… Сколько она сможет работать, сколько тело будет востребованным и приносить деньги?

Громко хлопнула металлическая дверца шкафчика в раздевалке, резкий звук заставил Ксану вздрогнуть. Источником внезапного шума оказалась Кристина, и ей хотелось, чтобы Оксана услышала, в этот хлопок дверцей она вложила все негодование.

– Оксан, давай-ка побеседуем, – Кристина подошла почти вплотную и воинственно сложила руки на груди.

Края черного каре волос касались загорелых щек, Кристина смотрела на Оксану снизу вверх, и даже пятнадцатисантиметровые каблуки не помогали достигнуть ее «высот». Насупившаяся злая Кристина в черном кружевном белье выглядела забавно, Оксана не сдержавшись, улыбнулась. Чем еще больше разозлила подругу, у той даже щеки покраснели от гнева:

– Чо за херня была у тебя?

– Я беременна, – коротко ответила Оксана, взяла с полки у зеркала баллончик с блестками и обильно разбрызгала на грудь и плечи. Всем видом она пыталась показать, что не намерена продолжать разговор, испытывая страх и стыд. К тому же она только что впервые произнесла вслух свою главную проблему. Громогласное слово ожило и обрело еще больший вес. От этого проблема стала больше, реальнее, нависла грузом над головой.

Боевой настрой Кристины разом сдулся. Темно-карие глаза распахнулись в удивлении и с некоторой степенью недоверия:

– Что?.. Ты прикалываешься, Летова? – тонкие брови Крис нахмурились.

Ксана зло стрельнула глазами. Да, она очень сильно хотела бы только «прикалываться». Насколько все стало бы проще.

– Нет.

Кристина помедлила, сделала глубокий вдох, голос ее изменился, в нем больше не слышалось обиды:

– Так вот чо ты такая ебнутая была. Теперь понятно, – ей даже стало слегка неловко. – Ладно уж, да я и не злилась в принципе.

– Ну да.

– Срок знаешь?

– Два месяца.

Кристина взяла со столика пачку сигарет, достала одну, подкурила.

– И кто счастливый папочка? – она глубоко вдохнула сигаретный дым, оставляя отпечаток черной помады на фильтре, затем протянула дымящуюся сигарету подруге.

Оксана пожала плечами, взяла предложенную сигарету.

– Не знаю. Не уверена, – темно-серые глаза Ксаны бегали от зеркала к шкафчикам, панельной стене. – Может Коля или Сергей.

Никотин приятно расходился по венам. Сколько часов она уже не курила?

– Славик? – предположила Кристина, вспомнив старого знакомого, с которым какое-то время зажигала подруга.

– Может.

– Ладно тебе. Дело пятиминутное. Уже на следующий же день на работу выйдешь.

– Не собираюсь я аборт делать.

Удивление Кристины переросло в запредельную степень и скрывать его она не пыталась:

– Поехала что ли?

– Не буду и все, – твердо ответила Оксана, приняв тем самым окончательное решение и только сейчас осознала выбор. – У меня отец бы в гробу перевернулся узнай, что я аборт сделаю. Не простил бы, – на мгновение на лице появилась едва уловимая улыбка, такая… необычная, такой Кристина еще не видела. – Хоть что-то я ведь должна правильно сделать.

Воспоминания об отце были приятными, пусть слегка терпкими и солоноватыми, но бесценными. Ксана берегла память о нем с особым трепетом. Только папа бы и обрадовался по-настоящему за дочь, за то, что у него будет внук или внучка. И никогда не осудил бы! К несчастью, его давно нет рядом, и поддержать некому.

Кристина молчала, еще раз затянулась сигаретой, а потом, чуть усмехнулась:

– Ты чо, серьезно рожать собралась? Ты и ребенок? – Кристину было уже не остановить. – Ну так то да. Хех, не представляю из тебя мамашу, – она выставила руку вперед, предотвращая возмущения Ксаны. – Да ладно-ладно! Не сердись. Рисковая ты просто. Смелая.

– Ладно, – прервала ее монолог Оксана, иначе Кристина в таком потоке сейчас наговорит целую тонну всего. – Работать пора.

Сцена встретила привычным приторно-розовым освещением. Музыка разливалась по залу, окутывая и стискивая в настойчивых объятьях. Оксана появилась на сцене, на нее устремились похотливые мужские взгляды, она смотрела сквозь них, а с лица не сходила дружелюбная наигранная улыбка.

Танцовщица извивалась вокруг шеста. Плывучий звук музыки проникал через кожу, заставляя сердце трепетать в ритмичный такт.

Оксана опустилась на коленки, грациозно прогибая спину, словно дикая кошка. Затем она перевернулась на спину, демонстративно широко раздвинула ноги, маня и приглашая. «Наприглашалась уже» – ехидно проскользнула злобная мысль. В следующий миг танцовщица разом свела ноги вместе.

Рука Кристины оказалась между коленок, нежно, но напористо заставляя Оксану вновь раздвинуть ноги. Вскоре между них оказалась и вся Кристина. Она соблазнительно скользила вверх. Черные напомаженные губы накрыли ее тонкие губы покрытые прозрачным блеском в страстном поцелуе. Зал заметно оживился, послышались присвистывания возбужденных клиентов. Им нравилось это шоу. Все по сценарию их ночной жизни.

Олег

Печка работала на полную мощность. Крещенские морозы в самом разгаре не позволяли расслабляться даже автомобилистам, особенно автомобилистам. Светофоры дружелюбно включали зеленый, позволяя Олегу проехать без лишних остановок. Приятное волнение заключило в объятья и не желало отпускать, а будущий отец и не сопротивлялся. Он был по-настоящему счастлив и всегда мечтал стать отцом, мечтал о большой семье, в которой обязательно будет двое или трое озорных ребятишек. Ни у него, ни у Маргариты не было большой семьи, они оба единственные дети и, может быть, отчасти именно поэтому им сильно хотелось нескольких малышей. Раньше не приходилось задумываться о том, насколько может оказаться сложным столь, казалось бы простое – забеременеть, и вот сейчас, спустя годы попыток, мечта почти осуществилась.