— Мне казалось, что я уже достаточно покатала тебя этим утром, не так ли?

Он смеется и подходит ко мне сзади, улыбаясь моему отражению в зеркале.

— Ты так прекрасна сегодня.

Он такая бесстыжая подлиза, и мне трудно не улыбнуться ему в ответ.

— Ты хочешь сказать, что в другие дни я менее прекрасна? — отвечаю ему, с трудом сохраняя серьезное выражение лица.

— Сегодня ты особенно прекрасна, — произносит Джоэль, опуская подбородок на мое плечо и одаривая пошлой ухмылочкой, отчего я смеюсь наперекор себе.

— Фиг с ним. Надевай рубашку, и я подумаю об этом.

Я подвожу Джоэля и проклинаю себя за это. Крышесносный секс — это взаимовыгода, но с каких это пор я стала предоставлять услуги бесплатной гостиницы и такси? В следующий раз вышвырну его сразу же после секса, и мне плевать, насколько умопомрачительный этот утренний факультатив.

Подобрав по пути Лэти и обменяв Джоэля на Роуэн, я отвожу нас в АЙХОП. Благодаря моему умению водить и не обращать внимания на мольбы Роуэн сбавить скорость, мы проскочили без пробок, и нам не пришлось ждать, чтобы занять места.

— Полагаю, вы гадаете, почему я сегодня собрал вас здесь, — заявляет Лэти, как только мы занимаем места в кабинке. Он хлопает руками по столешнице, отчего мы с Роуэн переглядываемся. Она сидит рядом с парнем, выглядя при этом столь же озадаченной, как и я.

— Эм, вообще-то это я собрала вас здесь, — возражаю я.

Лэти тянется через стол, чтобы взять меня за руки. На нем лиловая футболка «Мой маленький Пони», его волнистые волосы зачесаны назад, а на макушке радужные солнцезащитные очки.

— Сладенькая, мы волнуемся за тебя.

— Мы? — удивляется Роуэн.

Благодаря Джоэлю я практически не спала прошлой ночью, так что у меня действительно нет сил терпеть все это.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? — убираю руки.

Я хмурюсь на Лэти, когда наша официантка, пожилая женщина, более чем просто благосклонная к коллекционированию оладушек вокруг талии, подходит, чтобы принять наш заказ. Как только она отходит, Лэти одаривает меня еще одной кокетливой улыбкой.

— Первый шаг — признать, что у тебя есть проблема.

Я удивленно поднимаю бровь.

— И в чем же моя проблема, Пони-бой?

— У тебя зависимость. Мы здесь, чтобы помочь тебе.

Я перевожу взгляд на Роуэн, но она лишь пожимает плечами и качает головой.

— Ладно. Сдаюсь.

Я театрально беру Лэти за руки и склоняюсь над столом.

— От чего я зависима? От высоких каблуков? Лака для волос?

Он ухмыляется и произносит:

— Ой, от кое-чего гораздо более серьезного.

— Блеска для губ? Лака для ногтей с блестками?

Он ухмыляется мне.

— Ты зависима от того, что вызывает у тебя эти ужасные фиолетовые мешки под глазами. И я думаю, что виновник этого сексуален, с ирокезом и его имя рифмуется со словом «дуэль».

Я не могу сдержать смех и отпускаю руки Лэти.

— Завидуешь?

— Безнадежно.

Он, надувшись, поворачивается к Роуэн.

— Уверена, что никто из ребят не гей?

— Абсолютно.

— Би?

Роуэн качает головой, длинные светлые пряди вываливаются из пучка.

— Сожалею, но не думаю.

— Изящный? Сладенький? Чувствительный?

Мы с Роуэн взрываемся от смеха, а Лэти тяжело вздыхает и оседает на стуле.

— Так что конкретно между тобой и парнем-с-ирокезом? — спрашивает Лэти, когда приносят наши напитки, и я за раз высыпаю три пакетика сахара в свой.

Они с Роуэн выжидающе смотрят на меня, пока я помешиваю сахар в чашке с кофе и отвечаю:

— Почему между нами что-то должно быть?

Я и не ожидаю, что они поймут. Роуэн перепрыгнула с трехгодичных отношений на сожительство с парнем, в которого она по уши влюблена. А Лэти много флиртует, но, кажется, еще бережет себя для того единственного парня. Если бы мы не были друзьями, не сомневаюсь, что эти двое считали бы меня шлюхой. И технически так оно и есть, ну и что с того? Мне нравятся парни. Я люблю секс. И если я спокойна по этому поводу, и никто от этого не страдает, то какая разница, как или с кем я провожу свои ночи?

Лэти снимает очки и указывает ими на меня.

— Ну, между вами точно что-то есть. Вы уже несколько месяцев перепихиваетесь. Сколько это раз? Около тысячи?

— А какая разница? — обороняюсь я. — Мне просто еще не стало с ним скучно.

Роуэн внимательно смотрит на меня.

— Помнишь, как ты сказала мне, что я влюблена в Адама, но я продолжала настаивать, что мы просто друзья?

Я поднимаю руки, дабы пустить под откос этот сумасшедший поезд, прежде чем он наберет обороты.

— Джоэль и я — не ты и Адам.

— Нет? — спрашивает Лэти.

Я вожу пальцем, покрытым фиолетовым блестящим лаком, между «сестрами Твидл».

— Послушайте, леди, это не какой-то вонючий диснеевский фильм, где Роуэн находит парня, и их лучшие друзья в конечном итоге тоже начинают встречаться, и они живут как одна большая, счастливая, странная, немного чокнутая семейка. Мы говорим обо мне. И Джоэле.

— Ну, во-первых, — произносит Роуэн, помешивая трубочкой апельсиновый сок, — лучший друг Адама Шон, а не Джоэль. Джоэль скорее... талисман, — она ухмыляется и перестает помешивать. — И, во-вторых, ты изменилась в последнее время.

— Нет, — утверждаю я, наигранно улыбаясь нашей официантке, когда она прерывает разговор, чтобы поставить еду. Роуэн сразу же хватает сироп и поливает свои блинчики. Затем передает его мне, и я делаю то же самое.

— Слишком изменилась, — настаивает она. — Тебя заботит, что Джоэль думает о тебе. Тебя никогда не волновало, что о тебе думают другие, — подруга поливает блины вторым слоем сиропа.

— Джоэль — всего лишь игра.

— И каков же приз победителю?

Я собираюсь сострить, когда мой рот закрываются, а глаза шокировано расширяются. Роуэн начинает оборачиваться, но я резко дергаю ее за руку.

— Не смотри.

— Почему? — спрашивает она, а я пытаюсь придумать правдоподобную ложь.

— Только что сюда вошел Джимми, — называю ей высосанное из пальца имя.

— Кто такой Джимми? — Подруга вновь пытается обернуться, и я одергиваю ее. Лэти полностью повернулся, но он меня не волнует.

— Парень, с которым я спала пару недель назад, — лгу я. — Он не перестает названивать мне. Мне нужно, чтобы ты вытащила меня отсюда.

Я как дятел, стучу по ноге Лэти под столом, и понимание медленно появляется на его лице. Я бросаю кошелек на стол.

— Лэти, можешь попросить упаковать наши блины с собой и оплатить моей картой?

Он кивает и выскальзывает из кабинки, чтобы выпустить Роуэн, а я обнимаю ее за плечи и, словно опытный телохранитель, кручусь вокруг нее, защищая от папарацци. Я прижимаюсь к ней боком, пока мы не выходим сквозь двойные двери на освещенную ярким утренним солнцем улицу, а затем начинаю рассказывать ей о выдуманном Джимми.

Когда мы по пути к моей машине проходим мимо серебристого Cobalt, я усиленно акцентирую внимание на моей истории, дабы отвлечь внимание Роуэн от машины.

— А ПОТОМ, — произношу я, вскидывая руки в воздух, — он имел наглость сказать мне, что я никогда его не забуду! Э-ге-ге, чувак, если бы ты перестал названивать мне каждые две минуты, возможно бы мне это и удалось!

Роуэн хихикает и продолжает идти, не обращая внимания ни на автомобиль, ни на то, как в моей груди колотится сердце.

— Похоже, ты действительно нравишься ему.

— Ему и миллионам других парней. У него был шанс, но он использовал только руки, Роу. И не так, как Джоэль, потому что его руки просто… Ну, Адам играет на гитаре, так что ты знаешь.

Она заливается краской, а я продолжаю болтать чепуху.

— Но руки этого парня... Боже, было похоже на то, что я занималась любовью с помощником готовщика гамбургеров!

Роу истерически хохочет, и мое сердце немного успокаивается. Когда мы добираемся до моей машины, я открываю двери, и она садится. Я открываю водительскую дверь, но останавливаюсь, прежде чем сесть рядом с ней.