Я повернулся.
– О, привет.
Это была девушка из сценарного отдела. Та самая, которую я видел раньше.
Это была Дот.
Она пришла мне на выручку.
– Что ты делаешь? – спросила она таким тоном, будто считала меня сумасшедшим.
– О, эээ, музыкальный парень велел мне тут убрать, – сказал я, держа на весу швабру. С неё капало на пол. Чернил становилось всё больше. – Он тут был и, наверное, разбил пару бутылочек с чернилами. А ещё здесь вроде как трубу прорвало.
– Музыкальный парень?
– Ага. Он такой… остроугольный.
Больше я ничего о нём не знал. Даже имени, если задуматься.
– А, – воскликнула девушка с лёгкой улыбкой. Эта улыбка тут же прогнала всю строгость с её лица. – Сэмми.
– Может быть.
– О, да это точно был Сэмми. Он… полон энтузиазма. – Дот быстро обогнула меня, чтобы посмотреть на беспорядок в чулане. – А что тут в принципе делают чернила?
Она потянулась вверх и дотронулась до липкой лужицы. Та расплылась на одной из полок.
– Густые, – сказала Дот, обращаясь скорее к самой себе, нежели ко мне.
– И не говори, – отозвался я, наконец поставив швабру на пол. Моё тело стало накрывать волной физической усталости от всей проделанной работы.
– Чернила могут испортиться? – спросила Дот, взглянув на меня.
– Понятия не имею.
Она пожала плечами:
– Ясно. Не важно. Он не должен был заставлять тебя убирать. Только взгляни на себя. Ты выглядишь ужасно.
Тут я вспомнил, что тоже полностью испачкался чернилами – благодаря Сэмми. Мама убьёт меня, когда увидит, во что превратилась моя одежда.
– Пошли со мной. Я хочу кое-что тебе показать.
Я подчинился. Любое занятие казалось лучше этого бессмысленного размазывания чернил по полу.
Я понятия не имел, почему Дот захотелось куда-то меня отвести. Ладно, признаю: поначалу я полагал, что понравился ей. В смысле не просто понравился как человек – думал, она на меня запала. Дот, если ты это читаешь: я знаю, ты смеёшься. Но тогда я не мог придумать какой-то другой причины, по которой девчонке захотелось бы проводить время с парнем – особенно в нашем возрасте. В то время мне и в голову не могло прийти, что мы можем просто быть вместе, но сами по себе.
Быть друзьями.
Я рад, что потом это осознал.
В общем, я не знал, куда меня вела Дот. И зачем. Однако это было лучше уборки – как уже сказал. К тому моменту я был настолько сбит с толку последней поставленной задачей, что уже не понимал: в чём, собственно, заключались мои рабочие обязанности? Мне требовался перерыв.
У меня хорошо получалось объяснять себе всё так, чтобы оно имело смысл.
Я следовал за Дот по коридору, поворачивая туда-сюда. Наконец мы вышли к лифту. Меня охватило огромное облегчение. Я и забыл, что направлялся не в художественный отдел. Поэтому оказался невероятно ошарашен тем, что лифт поехал вниз, а не вверх.
– Куда мы идём? – спросил я.
Клетка лифта немного тряслась. Шестерёнки, контролирующие двигательный механизм, скрипели слишком уж громко. Этот лифт, скорее всего, являлся одним из первых лифтов в мире. Исторический артефакт. Который очень медленно движется.
– Я не хочу портить сюрприз, – совершенно спокойно заявила Дот.
– Ха, – сказал я вслух, хотя не собирался.
Дот повернулась ко мне, с подозрением прищурив глаза:
– Что?
– Что? А, да ничего. Просто ты не похожа на человека, который любит напускать туман и играть в игры. – Я запнулся после своих слов.
Дот продолжила смотреть на меня. Я почувствовал себя глупо. Ведь я ничего о ней не знал. Однако в моих глазах она выглядела практичным человеком.
Но ведь внешность может быть обманчива.
– Не то чтобы ты не прав, – сказала Дот, прекратив щуриться, – но, знаешь, иногда сюрприз производит более интересный эффект. К тому же это трудно описать словами. Лучше увидеть.
– Да, иногда слов бывает недостаточно, – согласился я.
Дот на мгновение задумалась над моей фразой.
– Пожалуй, не буду принимать это оскорбление на свой счёт.
– О, нет! Это не оскорбление.
Я вовсе не хотел никого обидеть. Казалось, я просто с ней соглашаюсь. Из-за Дот я не мог расслабиться. Не покидало ощущение, что, если я нечётко сформулирую свои мысли, она меня неправильно поймёт.
Как выяснилось, это являлось правдой.
Но в хорошем смысле.
– Я Дороти, кстати.
Да, думается, именно так это и произошло. Кажется, так мы познакомились. Я Дороти, кстати.
– Люди зовут меня Дот. Я сама себя называю Дот. Так что просто зови меня Дот.
Точно. Я вспомнил, как секретарша назвала её так же.
– Я Бадди. Моё настоящее имя Дэниел, но все зовут меня Бадди.
– Серьёзно? Но почему?
– Ну, а почему тебя зовут Дот?
– Это обычное сокращение от Дороти, – ответила она так, словно я должен был это знать.
– Вот как.
– Дэниела обычно сокращают до Дэна или Дэнни. Или чего-то подобного. Бадди – это странно.
Её слова застали меня врасплох. В этом я с Дот не мог согласиться.
– Нет, вовсе не странно. В общем-то, всё началось с малыша Бадди. Все в округе меня так называли. Я был довольно мелким и всегда делал всё возможное, чтобы помочь своей семье со всякими делами. Мне просто хотелось быть полезным. Я бегал с поручениями по району. Народ просто стал меня так звать. А потом, понимаешь… – Я посмотрел вниз на себя; на свои тонкие ноги, торчащие из огромных ботинок. Я всегда чувствовал себя палкой на подставке или чем-то в этом роде.
– Ты вырос, – закончила Дот.
– Ага.
Наконец лифт с рывком остановился. Я снова клацнул зубами. Предстоит привыкнуть к таким внезапным остановкам – иначе в скором времени рискую остаться без зубов.
Дот отодвинула решётку. Мы вышли в тёмный пустынный коридор. Очевидно, что мы оказались в подвале. Я огляделся. Стало ясно: никто здесь не работает. Помещение использовали, скорее, как склад, нежели с какой-то иной целью. Огромные картонные фигуры Бенди в человеческий рост были выставлены вдоль стены справа. Дот повернула налево. Я последовал за ней, заметив по пути несколько складских помещений с распахнутыми дверьми. Каждая комната оказалась заполнена коробками, которые стояли одна на одной.
– А нам вообще можно спускаться сюда? – спросил я.
Дот пожала плечами.
Я решил, что её ответ означает «нет». Дот довольно прямо отвечала на любые вопросы. Я посчитал, что неопределённое пожатие плечами, наверное, следует расценивать как отрицание.
– Можно у тебя кое-что спросить?
Дот вновь с подозрением покосилась на меня. Со временем я понял: девушка так смотрела на всех. Она с большим недоверием относилась к людям. Тем не менее поначалу я всё время задавался вопросом – что же делаю не так?
– Спрашивай.
– Я заметил, тут работает довольно много… дам.
Я сомневался в правильности такой формулировки вопроса.
Дот рассмеялась. Это был короткий, кашляющий смешок. Она тряхнула головой.
– Кого это ты называешь дамами, Бадди? – спросила Дот с лёгкой ухмылкой.
У меня вспыхнуло лицо.
– Ты понимаешь, о чём я. Я имею в виду тех девчонок, что работают здесь. Как, например, глава художественного отдела. Она же дама. И… знаешь… – Я не закончил свою мысль и умолк.
– Знаю что? – спросила Дот, повернув за угол. Я следовал за ней. Девушка щёлкнула выключателем. Несколько пыльных лампочек, тянувшихся по узкому потолку, оживлённо вспыхнули.
– Я не… привык видеть так много женщин, которые выполняют… подобную работу.
Мне оказалось трудно выразить все мысли. По большей части из-за того, наверное, что я не был уверен в своём вопросе.
– Ладно-ладно, макаронина. Давай я тебе помогу – пока ты окончательно не запутался, – Дот остановилась и повернулась ко мне лицом. Я проделал то же самое. – Во время войны мистер Дрю, как и любой другой работодатель, лишился многих в своём штате. Сотрудники отправились сражаться за правое дело. Как и руководители других компаний, он нанял нас – «дам», как ты выразился. Война заканчивается. Не все парни возвращаются домой. А те, кто вернулись, ну… Мистеру Дрю понравилось, как мы работаем. Мне кажется, поначалу это его удивляло. Но затем он понял, что неосознанно не обращал внимания на многие таланты. А мистеру Дрю нравится талант. Ему всё равно, какой у таланта пол, возраст, цвет кожи или социальное положение.
