Ему всегда нравилось писать, наверное, множество прочитанных в детстве книг способствовали этому. Стивен Кинг, Роберт Стайн, Ирвин Шоу, Ирвин Уэлш, Федор Михайлович Достоевский, Джоан Роулинг, все эти писатели зародили в еще не созревшем ребенке любовь к книгам.

– Вашингтон, хватить читать, иди погуляй немного с ребятами, твои друзья мне уже всю плешь проели, чтобы я тебя выгнала из дома.

– Мам, я не хочу, у меня болят ноги, пускай немного отдохнут. – сказал очередную свою отмазку он родителю, в то время как за окном, другие мамы и бабушки загоняли своих детей домой, чтобы те, хоть что-нибудь сделали из своих домашних заданий.

Улица на которой жила семья Ирвингов походила на вечно зеленую аллею с фильма Кошмар на улице вязов. Нет, так не было уродца с нестриженными ногтями, который приходил к детям ночью. Но внешний вид полностью соответствовал. Частные дома, расположенные в два ряда вдоль широкой дороги, на которой не так часто проезжали машины, отчего дети постоянно играли на ней.

– Маленький засранец, а ну быстро домой, пока я не вышла к тебе с отцовским ремнем и не отпорола тебя при твоих же друзьях обалдуях. – проворчала из окна старого дома старушка в косынке своему внуку.

Вашингтон знал этого мальчишку, он выходил на улицу сразу по окончанию занятий в школе, порой даже не заходя домой, чтобы переодеться, и приходил лишь тогда, когда на улице уж вообще никого не оставалось или же пока бабушка не соберет всю энергию, чтобы выйти за ним, догнать, схватить, как маленького склизкого поросенка и затащить его в дом, держа за ухо. В школе его все боялись, он был крупным ребенком и водил дружбу с хулиганами из старших классов, что делало ему определенный авторитет и неприкосновенность, как у депутатов, иначе его друзья по старше разбирались с обидчиком. Рыжеволосый, толстощекий мальчик всегда с подспущенными штанами, косящий под реперскую моду, звали его Тата.

И как ни странно, Вашингтон и Тата были лучшими друзьями. Они дружили с самого детства. Вашингтону нравилось водить дружбу с глупым драчуном и обучать его чему-то новому, это как иметь собаку, она опасная, недалекая, но такая милая и добрая к тебе, а Тата ловил кайф от того, что Ваш намного беззащитнее его и был для него, как старший брат, опекающий своим мощным правым хуком, хоть всегда и слушал мудрые советы и уроки Ваша.

Однажды Вашингтон показал своему другу, как при помощи обычного бруска дерева и школьного станка можно сделать лучшую рогатку на диком западе, положить карбид на уплощенную резину, поджечь и швырнуть ее, как газовую гранату. Тата часто играл так, представляя себя сотрудником спец служб на захвате особо опасного преступника, пока не случилось что-то плохое, чего можно было ожидать.

Сосед Амр заправлял свою старенькую ауди 80, восемьдесят шестого года, из канистры. Заправив, он отошел всего на мгновенье, чтобы принести тряпку, но этого мгновенья хватило для Таты. Глупец швырнул свою гранату, которая угодила под автомобиль, где был разлит бензин на земле. Все вспыхнуло и огонь перебрался на открытый бензобак, который и послужил причиной взрыва старенького друга Амра. Сосед не пострадал, но от машины не осталось ничего, кроме обугленного железа. После этого, парня поставили на учет в детскую комнату полиции, а его родители, постоянно не находящиеся из-за работы дома, отправили трудного подростка в военную школу.

Вашингтон жил и с мамой, и с папой, что было редкостью на их улице. Большинство детей воспитывались лишь одним родителем, либо бабушкой и дедушкой.

Маму Вашингтона звали Алисия, и она работала медицинской сестрой в местной Родильной больнице. Ее знал и уважал весь город и все заслужено. Не секрет, что кареты скорой помощи добираются до места вызова не спеша, могут приехать, когда человека и не станет вовсе. Поэтому большинство людей очень ценят знакомых медиков. Алисии могли набрать глубокой ночью с просьбой о помощи, и она никогда не отказывалась и не медлила. Много жизней спасла эта женщина, оказываю первую помощь до приезда нерасторопных дежурных врачей или фельдшеров. Не высокого роста, аккуратного телосложения и блестящими черными глазами она могла свалить наповал лишь своим внешним видом. Но одним из главных ее достоинств, которое так уважали в ней все мужчины и их жены, даже если не хотели, это ее чистоплотность. Алисия была помешена на чистоте и презирала макияж. В молодости она еще могла накрасить губы на какое-нибудь событие, но не более того. Какой же мужчина стал достойным такой женщины?

Отца Вашингтона звали Джо, это его сокращенное имя. Высокий, худощавый мужчина с глубоко посаженными зелеными глазами и не менее глубоким, пронизывающим насквозь взглядом. Кудрявый волос, острый нос и темперамент создавали в нем настоящего самца. Любая фраза, сказанная им, была наполнена харизмой, хоть он сам и не старался истощать ее. Он был не последним человеком в городе, военный врач анестезиолог-реаниматолог, заведующий целого отделения. Половина города боялись его, другая половина уважало. Миллион звонков в день от врачей, желающих проконсультироваться с ним. Если кому-нибудь была нужна операция, то все хотели попасть лишь к Джо. Где он, там и жизнь – говорили всегда пациенты. Несмотря на свой богатый багаж знаний в каждой области медицины, он читал кучу книг ежедневно. Если бы ему дали вторую голову, он бы и ее заставил читать, чтобы усвоить вдвое больше информации. Возможно и он определенным образом поспособствовал тому, что сын полюбил книги.

Но Вашингтон был не единственным ребенком в семье. Хоть брак Джо и Алисии нельзя было назвать идеальным, а какой брак идеален? Но любовь между ними горела, непрекращающимся пламенем.

Вашингтон был младшим среди братьев. Старшего звали Бадри, он был на два года старше Ваша. Бадри был знойным красавцем. Высокий брюнет с непослушной, даже буйной шевелюрой, небесно-голубыми глазами и обворожительной улыбкой альфа самца. Он всегда держал все под контролем и имел толпы поклонниц.

Среднего брата звали Едза, он был на год старше Ваша и на год младше Бадри. Едза был спортсменом. Высокий, (в этой семье из мужчин коротышкой был лишь Вашингтон, что очень его бесило), кудрявый с черными глазами, он был, не менее красив чем Бадри, но более груб. Его мускулы и вечно бьющий в голову тестостерон не давали спокойной жизни. Никому не позволял грубо с собой разговаривать и косо на себя смотреть, от этого и вечные проблемы.

И есть еще младшая сестра братьев, Лилия. Это девочка, как подарок для семьи. Цветок, который снимал вечное напряжение, царящее в доме. Братья вечно не ладили между собой, пока не появилась на свет она. На десять лет младше Вашингтона. Маленькая, светловолосая и кудрявая, с глазами, как у Бадри, она походила на одну из кукл коллекции Барби. С ней все обращались очень нежно и ласково. Даже грубый и неотесанный Едза не мог смотреть на нее своим обычным взглядом.

Шли годы, и привычная домашняя обстановка менялась для каждого его жильца.

– Вашингтон Ирвинг, что за странное имя такое?

– Не твоего ума дела мудазвон!

– Ты не в том положении ублюдок, чтобы в таком тоне со мной разговаривать.

– Да пошел ты, членосос ходячий, с вами по-другому нельзя!

– Отправь его на час к алкашам за решетку, пока мы тут будем беседовать с этим вторым.

Я понимал, что не стоит разговаривать на борзых с этими ребятами, но мое ломящее тело ненавидело их на столько, что я был готов их убить заточенным карандашом при любой удобной возможности, помните я говорил про наркоманов на отходниках ранее, которых сам опасаюсь, сейчас я являлся таким. Меня отвели в маленькую решетчатую камеру, где уже находилось около пяти бородатых, неопрятных, смердящих выблядков. От запаха меня сразу же стошнило на обувь сопровождающего представителя власти, от чего я получил моментальный удар в лицо дубинкой.

Эти уроды в погонах арестовали нас, как только мы зашли в церковь. Кто-то заложил все-таки этого попа барыгу и мусора пришли по его душу. Но попу кто-то заложил мусоров (никому нельзя доверять) и он успел все запрятать. Поэтому, когда они заявились поп, стоял возле икон и молился, зная, что эти лопухи останутся с носом.