– Что я овца! – взвилась Эльза. – Пасите своих овец и не трогайте мирных людей. Что еще ждать от пастуха, – разошлась она, но пастух уже не слушал ее. Развернулся и вместе с собакой удалился по лесной тропе.

Женщина спустилась на землю. Чувство вины захлестнуло ее. Это не пастуха с собакой она сейчас отчитывала, а начальницу, которая ее уволила, мужа, который с ней развелся. Все раздражение, обиду, злость, накопившиеся и не нашедшие выход, выплеснула она на этого деревенского парня.

С тяжелым сердцем вернулась Эльза домой, впервые не получив от прогулки спокойствия. Угрюмо села за стол на кухне. К счастью, Стефан уже ушел. У нее не было настроения с ним шутить.

Хелена возилась с посудой. Эльза не двигалась с места. Женщина несколько раз посмотрела на дочь. Потом оставила чашки и села напротив нее.

– Ты не думала, что собираешься делать дальше? – спросила мать.

Эльза пожала плечами.

– Я в тупике, – призналась она. – Наверное, пора возвращаться в город, искать работу.

– Это не обязательно, – сказала Хелена.

Дочь удивленно посмотрела на нее.

– Работать?

– Я имела в виду, не обязательно возвращаться в город.

– Предлагаешь остаться здесь? Чем же я буду заниматься?

– Чем и в городе.

– Как ты себе это представляешь?! – разозлилась Эльза на то, что мать не понимает, как важно для нее, что она делала. – Я была редактором раздела!

– Редактором раздела, – подчеркнула мать. – Но ты ведь мечтала стать редактором журнала! Что тебе мешает издать свой журнал?

– Здесь?! – повторила Эльза пораженно, будто Хелена предлагала ей нечто невероятное.

– Ты в Грюнберге уже две недели, и я надеялась, хотя бы немного поняла.

– Поняла, что?

– Что настоящей жизнью живут не только модные дизайнеры, актеры, художники, рестораторы… Что интерес могут представлять обычные люди. И те, кто выращивает морковь, и те, кто печет пироги, и те, кто учит детей. Оглядись вокруг, Эльза. Раскрой глаза. Тебя окружает уникальный мир, первозданная природа, незаурядные люди. Расскажи об этом!

– Я мечтала быть редактором глянцевого журнала, – сказала Эльза упрямо.

– Так сделай глянцевый журнал про загородную жизнь, про природу, про людей. Толстый, с красивыми фотографиями, вдохновляющими историями.

Эльза не нашла, что сказать. Она никогда не задумывалась о том, что мечту ее можно осуществить, стоит только взглянуть на нее с другого ракурса.

– Но кто будет работать в журнале? – возразила женщина. – Тексты смогу написать я, но фотографии? Кто сделает их? А снимки в журналах решают все.

Хелена задумалась.

– Мартин! – воскликнула она.

– Какой Мартин?

– Он пасет овец. И фотографирует, – добавила Хелена, заметив скептический взгляд дочери. – Я серьезно. Он снимает природу, людей. Даже победил в каком-то конкурсе. В журнале печатали его снимки. Подожди, у меня есть вырезка.

Мать подошла к шкафу, достала потрепанную папку, где хранила странички с рецептами, всякими полезными советами по домоводству и садоводству, просто симпатичными картинками. Минуту она перебирала свои сокровища, пока с торжествующим видом не сунула под нос дочери бумажку. На ней были изображены просторы Грюнберга с отарой овец, играющий с собакой ребенок, горы, много гор. Эльза собралась сказать что-нибудь язвительное, но снимки оказались, действительно, хороши.

– Может он уже не фотографирует, – усомнилась Эльза, возвращая Хелене вырезку.

– Сходи и узнай. Заодно познакомишься.

– Боюсь, я уже с ним знакома. И он вряд ли захочет со мной разговаривать.

Мать вопросительно подняла бровь. Эльза вкратце рассказала про собаку и резкие слова, которые бросила мужчине.

– Думаю, тебе в любом случае придется пойти к Мартину, извиниться. Он хороший человек, не нужно с ним ссориться.

– И как мне вымолить у него прощение?

Мать пропустила иронию, сквозившую в голосе Эльзы, мимо ушей.

– Испеки пирог. Желательно, сладкий. Как у Ариэль, конечно, не получится, но все-таки.

– Мартин любит сладкое? – Эльза вспомнила суровый облик мужчины. Нависшие над глазами брови, бороду, мощную фигуру, представила, как он уплетает сладкий пирог и улыбнулась от этой забавной картины.

– Не знаю, любит ли сладкое Мартин, а вот его сынишка пирогу образуется, и мост между вами будет возведен.

– Я подумаю, – сдалась Эльза.

Хелена разбивала ее аргументы один за другим. Похоже, у Эльзы в самом деле не было препятствий для издания собственного журнала.

Ночью женщине не спалось. Она ворочалась на постели и думала, правильно ли сделает, ввязавшись в историю с журналом. На бывшей работе ей выплатили приличную компенсацию. Разумно ли потратить ее на издание, будущее которого не известно. Конечно, она попытается продать тираж, но выйдет ли из этого что-нибудь. Надо продумать концепцию журнала, темы, героев. Определиться с фотографом. Поднять контакты дизайнеров, которые помогутразработатьоблик журнала, сверстать его. Найти типографию. Голова кружилась от дел, и в то же время чувствовалось небывалое вдохновение. Хотелось не лежать в кровати, а скорее браться за дело.

5

Эльза встала рано. Она почти не спала, но ощущала бодрость, прилив воодушевления и сил не покидал ее со вчерашнего вечера. По опыту молодая женщина знала: торопиться не стоит, все нужно делать по порядку и по степени важности. А самым важным сейчас было заполучить фотографа. Поэтому Эльза повязала материн фартук и принялась за готовку. Конечно, она могла перепоручить это дело Хелене, заказать пирог Ариэль или даже купить, но для Эльзы это было своего рода искуплением вины. Она оскорбила человека, теперь нужно сделать ему приятное и добиться прощения.

Пока тесто поднималось, Эльза приступила к начинке. В морозилке кстати оказалась упаковка вишни. Эльза смешала ее с сахаром, выложила тесто в форму, сдобрила щедрой порцией ягод. Сверху перекрестила пирог косами, присыпала ванилью и поставила в разогретую духовку. Заварила чай. На улице было пасмурно. Серые тучи нависли над поселком, но от этого в доме сделалось еще уютнее.

В кухонном шкафу Эльза нашла потрепанную тетрадь для записей и огрызок карандаша. Для начала этого было достаточно. Кот Орех пришел, взбудораженный звуками и запахами, забрался молодой женщине на колени. Она рассеяно погладила его и раскрыла пожелтевшую страницу.

Первые капли упали на стекло, когда Эльза закончила. Перед глазами ее теперь был план публикаций и фотосьемок номера, заметки о том, каким должен быть журнал, обрисован его примерный облик, объем, прописана идея, примерные сроки.

Эльза достала из духовки пирог и по кухне разнесся сладкий аромат выпечки. Проснулась мать. Очень удивилась, обнаружив на столе пирог.

– Это для Мартина, – пояснила Эльза.

– Заверни в салфетку и положи в корзину, – сказала она.

– Когда лучше отнести?

Хелена бросила взгляд на часы.

– Можно сейчас. Он должно быть отогнал овец на пастбище и вернулся домой. Я объясню, куда идти.

Эльза надела дождевик, взяла пирог и отправилась наводить мосты.

Дом Мартина находился на окраине Грюнберга рядом с лугами. Это был простой деревянный коттедж, добротный и опрятный. Эльза постучала в бутылочного цвета дверь, но никто не открыл. Постучала еще раз. Потом толкнула. Дверь оказалась не заперта. Эльза шагнула в просторный холл с ореховым шкафом для верхней одежды, скамьей, на сиденье которой был кинут клетчатый плед. Навстречу ей выбежал мальчуган лет пяти.

– Привет. Ты кто? – спросил он бойко.

– Эльза, – ответила она. – А тебя как зовут?

– Кристоф.

– Я пришла к твоему отцу. Он дома?

– Сейчас вернется, – ответил мальчуган. – Подождете?

– Пожалуй, –согласилась Эльза. – У меня с собой пирог.

– Здорово! – обрадовался Кристоф. – Идем на кухню.

– А ты разве один дома? – спросила Эльза, входя в чистое помещение с большим столом посередине.

– Один.

Эльза выложила пирог на блюдо. Чувствовала она себя неловко. Казалось, в любую минуту сюда войдет хозяйка и поинтересуется, что Эльза делает на ее кухне. Или Мартин разозлится, увидев ее, и прогонит прочь. Расспрашивать Кристофа про маму или других родственников Эльза постеснялась.