– Закладка сама по себе не доказывает что ты…

– Значит, я это сделал, по-вашему!? – поступивший от прилива ярости в кровь адреналин немного выровнял общее состояние Саши. – И это я…

Тошнота снова начала подступать к горлу, Саша схватил стоявшее рядом ведро, но понял, что тошнить уже нечем.

– Когда ты в последний раз ел? – спросил Андрей Сергеевич.

– Еда!!! Не говорите при мне о ней, – перед глазами Саши предстала яркая картина, он как будто снова очутился в том боулинге, и среди каши человеческих тел он мог различить остатки частично переваренной пиццы.

Саша не верил, что у него получиться, но его организм СМОГ выдавить из себя еще немного уже полностью безвкусной слизи.

Следователь смотрел на это все почти с сочувствием, и пытался вспомнить времена, когда он сам бы среагировал на это все подобным образом. Вспоминал времена, когда еще мог относиться к людям как к нечто большему, чем просто к кускам мяса.

– Я тебя ни в чем не подозреваю, и пытаюсь тебе помочь.

– Тогда отвалите от меня! Только ведро оставьте!

– Андрей Сергеевич, – в кабинет следователя без стука ввалился дежурный сержант. – Там опять эта сумасшедшая. Орет, что должна написать какое-то заявление, и требует разговора лично с Вами.

– Я уже читал ее показания, – ответил следователь. – Ничего интересного. Дальше пусть с ней нач. отдела Синельников разбирается!

– Он направил ее лично к Вам.

– Какого хрена!? Это входит в ЕГО обязанности.

– Я лишь передаю его распоряжение, – дежурный офицер не любил быть буфером, ну а кто любил!

– Ладно, – сдался Андрей Сергеевич, понимая, что видно никто кроме него с этой задачей справиться не в состоянии. – Пускай заходит.

– Есть, – с облегчением выдохнул офицер, уже намереваясь закрыть за собой дверь.

– Стой, – тормознул его следователь.

– Да.

– Парня в лазарет отведи.

– Ага, – ответил дежурный, поддерживая Сашу, и одновременно сигнализируя женщине, что та может зайти в кабинет следователя.

– Парень ну ты как? Нормально?

Саша счел этот вопрос риторическим и не увидел необходимости на него отвечать. Все на что хватило его сил, это плюхнуться на близстоящий стул, продолжая обнимать ведро.

Где-то на краю подсознания дежурного витал приказ следователя отвести парня в лазарет, но сержанта отвлекли, и он напрочь забыл о существовании болезненного вида парня с ведром. После, у этого офицера спросили, почему он с таким пренебрежением отнесся к приказу выше стоящего по званию? Он не нашелся что ответить. Вроде и парень рядом был, и до лазарета рукой подать, и со следователем шутки плохи. Но серьезно! Стоило от него отвернуться, как парень полностью стирался из сознания, как будто и не было его никогда. До того самого момента пока снова с ним сталкивался, или же тебя не тыкали в него носом, как щенка в обоссаный тапок.

Что же касается самого Саши, то он просто порадовался, что его снова все оставили в покое, хотя бы на время.

Андрей Сергеевич же такой роскошью похвастаться не мог. Следователь был на грани нервного срыва, причем еще до того как эта ненормальная ворвалась в его кабинет.

– Мне нужен четкий ответ, когда я смогу восстановить работу, – почти визжала она. – У меня сезон!!!

– Какой сезон!? – честно пытался вникнуть в ситуацию следователь. – Вы что помидоры выращиваете?

– Какие помидоры!? У меня боулинг.

– И что!?

– В боулинге сезон начинается вместе с похолоданием, а вы мне его срываете!

«– Ну, вот серьезно, – думал следователь, пытаясь держать себя в руках. – Посмотришь на нее, так вроде нормальная баба, слегка за полтинник. Но стоит этой «ебанутой» открыть рот, так сразу хочется запустить в нее чем-нибудь тяжелым, хоть бы и шаром для боулинга»

Картина летящего прямиком ей в голову 15-го шара *6,8 кг*, помогла пускай и частично восстановить душевное равновесие следователя.

«– Кольца нет, – чисто автоматически подвел Андрей Сергеевич. – Детей скорее всего тоже нет, и готов поставить годовое жалование, что у нее даже собаки нет!!»

«– Мымра!» – чуть не ляпнул следователь, но вовремя спохватился.

Эта информация не вызвала у следователя ни малейшего приступа жалости, поэтому он решил как можно быстрее от нее избавиться, тем более что до утренней планерки оставалось совсем ничего.

– Заявление написали!? – прервал он поток бреда, который никак не хотел иссякать.

– Нет.

– Тогда чего Вы ждете!?

– Но я не знаю…

– Да обычное заявление, – прервал ее Андрей Сергеевич. – Мы ведь не налоговая. У нас куда более важен смысл, чем форма.

Он протянул ей листик и ручку, радуясь, что она по крайне мере не умеет писать и разговаривать одновременно. Пока эта женщина, если ее можно так назвать, писала, следователь честно пытался понять, что в ее жизни пошло не так. То ли ей правда настолько одиноко и кроме боулинга у нее ничего и никого нет, то ли она действительно «ебанутая» на всю голову.

Читая ее заявление, следователь все больше убеждался во втором:

«Прошу вас как можно скорее…, сезон…, в связи с необходимостью очистить…»

«– Чего блять!?»

– Андрей Сергеевич, – в его кабинет снова без стука ворвался дежурный офицер, – там этот парень…

Одновременно с этим зазвонил телефон по внутренней связи, скорее всего это был начальник уголовного розыска, вряд ли еще кто-то мог звонить ему в данной ситуации, поэтому не ответить было нельзя.

– Следователь Майоров!

– Ты почему еще не на планерке, – почти орал глава уголовного розыска Синельников.

В этот момент, в поле зрения Андрея Сергеевича снова вошел Саша. Он отчаянно жестикулировал, но ничего связного сказать не мог, эта сумасшедшая, обнаружив вдруг, что перестала быть центром вселенной, продолжала визжать, Синельников требовал чего-то, чего сам не знал.

От желания послать всех на «хуй» следователя спасло лишь железное самообладание и годы выучки.

– Я сейчас разговариваю с посетителем, которого Вы сами же ко мне и послали, – проблемы нужно было решать по одной, и Андрей Сергеевич решил начать с разбушевавшегося начальника. – Сейчас закончу с ней и буду у вас через пять минут.

– У вас три минуты, – последнее слово начальник уголовного розыска оставил за собой, И повесил трубку.

– Дежурный! – вторым делом следователь решил избавиться от этой сумасшедшей.

– Да, – бедный сержант готов был под землю провалиться, и очень обрадовался, видя что может принести пользу.

– Ее в изолятор!

– Есть!

– На коком основании!!!???

– За выдающиеся похуистическое отношение к безопасности вашего заведения.

Дежурный не дал ей ответить сгреб в охапку, и выволок из кабинета, понимая, что еще чуть-чуть и его самого отправят в изолятор.

– Теперь ты, – сказал Андрей Сергеевич, одновременно замечая, что все еще держит в руках это гребанное заявление.

«– Если оно попадет к журналистам, то ее жизни придет конец, – следователь подумал, что лучше было бы его сжечь, но вместо этого спрятал его в ящик стола, – И никакого УБЭПа не надо»

– Я честно хотел вам что-то сказать, – мямлил Саша, – но я не могу вспомнить что!?

– Значит, сиди и вспоминай, а у меня планерка, – с этими словами следователь вышел из своего кабинета. Если бы у него спросили, почему он так грубо нарушил устав, позволив одному из главных свидетелей дела, остаться без присмотра у себя в кабинете, то он, как впрочем, и дежурный сержант, вряд ли сумел бы найти адекватное объяснение этому. Слишком уж быстро парень стирался из памяти. Достаточно было просто отвернуться от него или отвлечься на что-то еще, а дел у следователя было полно и без него.

Перед планеркой Андрей Сергеевич позволил себе роскошь зайти в туалет. Умывшись и хотя бы частично приведя себя в порядок, следователь взглянул в зеркало: на него смотрел, пускай еще и не совсем, но уже побитый жизнью мужчина, уже давно перешедший кризис среднего возраста.

– Это дело тебя доканает, – постаравшись как смог отогнать эту мысль, Андрей Сергеевич отправился на планерку.