Литмир - Электронная Библиотека

Коль по улице плыву – бабы морщатся:

Плясовницею слыву, да притворщицей.

А немилый кто взойдет, да придвинется —

Подивится весь народ – что за схимница.

Филин ухнет – черный кот ощетинится,

Будешь помнить целый год – чернокнижницу.

Марина Цветаева. «Коли милым назову, не соскучишься»

Принесшая поднос с едой служанка, девчонка лет четырнадцати-пятнадцати, постоянно косилась в мою сторону, пока умело расставляла на прикроватной тумбочке посуду. Дождавшись, пока она уйдет, я задумчиво оглядела то, что мне предлагали. На тарелках лежали вязкая каша серого цвета, несколько толстых ломтей ржаного хлеба, нарезанные тонкими ломтями сыр и вареное мясо, жидкость розоватого цвета плескалась в стакане. Довольно плотный обед, дома я себе такое разнообразие позволить не могла.

Каша оказалась чуть солоноватой на вкус, жидкость – сладкой. Я ела, стараясь продумать свои следующие шаги, но в голову упорно ничего не лезло. Я не знала ничего об этом мире, о повадках той, в чьем теле оказалась. Я понятия не имела, как относятся здесь к таким как я, – попаданцам поневоле. Да мало ли подводных камней, даже тех, о которых я не догадывалась.

Доев, я поднялась. Тело еще не обрело нужной подвижности, но дойти до окна я смогла, правда, держась за мебель.

Разбитый под окном парк ярко освещался солнцем. Ровные дорожки, высокие пирамидальные деревья, цветущие клумбы, аккуратно постриженные кусты. Мечта любого садовода. Судя по расстоянию до земли, я находилась на втором этаже.

– Поздравляю, Света, – пробормотала я иронично себе под нос, – ты теперь владелица целого замка с парком в придачу. Интересно, крестьяне у меня есть? А деревеньки? Как там в истории было? Феодал? А женский род? Феодалица? Ты, Света, феодалица.

Хватаясь за мебель, я вернулась к кровати, задумчиво посмотрела на пустые тарелки, мягкую перину, окинула взглядом свое затрапезное одеяние, включая мягкие тапки на ногах, и направилась к двери. Надо было выходить в мир.

Замок встретил свою новую хозяйку тишиной и безмолвием. Складывалось ощущение, что я попала не в жилое помещение, а в самый настоящий склеп. Ни шума, ни звука, даже ветерка нет. Будто вымерли все в одночасье.

Каменный пол, каменные стены, узкие редкие окошки в коридоре и чадящие факелы на стенах. Здравствуй, Средневековье. Боже, за что? Почему именно сюда? Я – изнеженная городская жительница, я к удобствам привыкла!

Шла я, держась за холодную стену, сама не знаю, куда. Просто делала шаг за шагом, надеясь найти хоть кого-нибудь живого. Нашла. Правда, не совсем живого…

Когда из стены высунулась по локоть прозрачная рука, я вздрогнула.

«Привет галлюцинациям, – пронеслась в голове мысль, – Свет, а ты точно нормальную пищу ела? Может, подсыпали что?»

Следом за рукой появились голова и часть туловища, до пояса, тоже прозрачные. Затем – вторая рука. Я приготовилась наблюдать появление нижней части тела и ног, но привидение замедлило свое появление на свет божий и повернулось ко мне:

– Ты кто, девка? Где идиотка эта, внучка моя? – свистящим шепотом спросило оно.

– Понятия не имею, где она, – ответила я честно, проигнорировав первый вопрос.

– От дура-то, – выдохнуло привидение, – как мозгов с детства не было, так и до сих пор не прибавилось. – Стена передо мной внезапно раздвинулась, образовав подобие проема с видневшейся позади него жилой комнатой. – Ну, проходи, смертница, знакомиться будем. А то ты тут дел наворотишь.

Обращение «смертница» меня не порадовало. Умирать не хотелось ни в одном из миров. Поколебавшись пару секунд, я все же шагнула в не особо гостеприимный проем. Следом за мной втянулось в стену привидение, меняясь на глазах. Пара-тройка мгновений – и передо мной оказалась женщина из плоти из крови. Среднего роста, худощавая, одетая в закрытое черное платье, судя по многочисленным морщинам на лице, прожившая бурную жизнь, она цепким взглядом осмотрела меня с головы до ног и произнесла что-то на незнакомом языке. Вряд ли это была похвала: смотрела незнакомка недовольно.

– Простолюдинка в теле аристократки. Ты, девка, за столом-то вести себя умеешь, – небрежно бросила незнакомка.

Сил у меня осталось не так уж много, и чтобы не упасть, я уселась на стоявший неподалеку деревянный стул с высокой спинкой.

– Меня зовут Света, – сообщила я, не обращая внимания на раздражение на аристократичном лице незнакомки, – манерам обучена. Все претензии прошу высказывать вашей дражайшей родственнице. Я сюда не рвалась.

– Дерзкая, – фыркнула дама-призрак, – и не трусиха. Жаль, не моя внучка. – Она помолчала немного, потом спросила. – Когда появилась тут?

– Где-то час назад. И ничего не пойму, – как ни странно, я не чувствовала угрозы от моей новой знакомой. А может, просто верила, что со мной ничего дурного, как в сказке, случиться не может. – Кто мне расскажет, что к чему?

Незнакомка взмахнула рукой, и рядом с ней появился еще один стул.

– Прибить ее мало, дуру эту, – проворчала она, садясь. – Небось, мир поуютнее выбрала, а тебя, дурынду, давненько присмотрела… Ну, девка, не свезло тебе. Рассказать-то то я расскажу, но вряд ли ты всему этому обрадуешься.

Она помолчала немного, потом прикрыла глаза и начала говорить, спокойно, монотонно, будто наизусть рассказывала главу из книги:

– Род Ломарских проклят давно. Считается, что проклятие на него упало с самого его зарождения, во времена полубога Дортона, прародителя. Он силой взял нимфу Цирею, влюбленную в его соседа, герцога Шорнарского, удерживал девять месяцев в своем имении, заставил ее родить ему дочерей. Но не забыла нимфа своего возлюбленного, наложила на насильника проклятие. Отныне все женщины в его роду становились вдовами. Ни одна не могла прожить с мужем больше трех лет. И прозвали герцогинь Ломарских черными вдовами. Не рождались у них сыновья, лишь дочери, которые наследовали проклятия. И длиться этому из рода в род.

Незнакомка замолчала, открыла глаза, насмешливо взглянула на меня:

– Ну что, дуреха, поняла теперь, куда влипла-то?

– Нет, – качнула я головой, – не поняла. Ваш род прокляли. А при чем тут я?

– При том – тебе надо будет замуж выходить. Снова. Три брака было, теперь четвертый на подходе. Хотела бы я посмотреть на того идиота, который на тебе жениться согласится, – ухмыльнулась моя собеседница.

– Зачем? Ведь муж все равно умрет.

– Такова воля императора, – явно передразнила кого-то она. – Каждая из нашего рода должна выходить замуж, пока не забеременеет и не родит наследниц, двух девочек. Одна из них, старшая, станет хозяйкой имения. Младшая вольна поступать со своей жизнью так, как считает нужным.

– Но замуж и ей нельзя? – уточнила я.

– Если только за кровного врага – он так быстрей окочурится.

Шикарная перспектива.

– А если будет больше дочерей? Или наоборот – одна?

– Не будет. Проклятие не позволит.

– У вашей внучки были проблемы со здоровьем, если она до сих пор не родила?

– Пра-пра-пра-правнучки. Не было. Эта дура намеренно пила настойки, чтобы не рожать.

Теперь паззл складывался. Селенира с трудом выдержала три навязанных брака, решила сбежать раньше, чем ее заставят связать свою судьбу с еще одним аристократом, и в качестве козла отпущения выбрала меня. Что ж, оставалось надеяться, что ей так же плохо в моем теле, как мне – в ее.

– Каковы мои следующие шаги? – мне нужно было выгадать время на обдумывание ситуации, а пока я делала вид, что согласна играть по местным правилам.

– Поедешь ко двору, потанцуешь на балах, выберешь паренька посимпатичней – и вперед, – фыркнула собеседница.

Я не стала уточнять, что будет, если «паренек» не согласится, спросила вместо этого:

– Меня искать не будут? Мы с вами тут уже давно…

– Это пространственно-временной карман, – перебила меня женщина-призрак. – Время здесь всегда одно и то же, там, в замке, не пройдет и секунды.

3
{"b":"694331","o":1}