– О чем так мило беседуют две девушки на другом краю стола в присутствии короля Дорноса? – прервал ее глубокий властный голос. Девушка моментально побледнела, бросив на Рину перепуганный взгляд.

Такого испуга в женских глазах Рина никогда не видела. Из надменно-пренебрежительной девушка вдруг превратилась в дрожащую овечку.

Быстро поднявшись, она склонила голову в поклоне и пролепетала:

– Прошу простить меня ваше величество. Этого не повторится.

Король скривился, беря со стола инкрустированный рубинами кубок.

– Уверен в этом. Потому, что вы сейчас же покинете мой отбор. Не собираюсь терпеть неуважение.

Девушка пошатнулась, и упала бы, если бы не уперлась ладонью в столешницу, глаза выпучились и немигающе уставились в тарелку.

От такой вопиющей несправедливости у Рины даже дыхание перехватило. Да что он в самом деле! Не в плену же они тут, в конце концов.

Король тем временем, отпил из кубка и сделал знак юноше в белом вывести девушку. Тот коротко кивнул и направился через беседку.

Девушка продолжала стоять, таращась в никуда, губы становились все бледней, в глазах блестело. Видимо, этот отбор для нее крайне важен, если так паникует. Но почему? Король обещал хорошо наградить всех, кто на него попал, отличительный знак какой-то вручить. Может надо продержаться, как можно дольше, чтоб получить больше бонусов?

Черт, ну почему она ничего не знает? Этот клирик вместо словоблудия про долг и что-то там еще лучше бы рассказал, как тут все устроено.

Нет, надо что-то делать.

– Эм, ваше величество? – проговорила Рина, подняв руку, как на лекции, когда Лиам оказался уже рядом с девушкой.

По беседке прокатился испуганный вздох, девушки переглянулись и уставились на нее дикими глазами, мол, что ты творишь, молчи, дура, а то и тебе достанется.

Король взглянул прямо на нее, и Рине показалось, сквозь ее тело пропустили огненный столб – всю обдало жаром. Но отступать поздно.

– Вы что-то хотели, м… мисс… – спросил он.

– Ри… Катриана, – быстро представилась она, путаясь в именах, которыми теперь положено называться и поднялась.

Король бросил короткий взгляд на Лиама, тот произнес четко и сдержанно:

– Катриана Отокар, племянница барона Отокара, владельца земель между Кнерскими горами и рекой Шираной.

Его величество несколько секунд изучал Рину. И эти секунды показались ей вечностью. Взгляд желтых, как расплавленное золото глаз скользил по ней, обжигал, словно на ней не платье из вообще-то плотной ткани, а вообще… нет платья. В его золотых волосах пляшут солнечные зайчики, но лицо остается внимательным и хищным. Ууу… зачем она влезла, сидела бы молча, так нет, влезла со своей обостренной жаждой справедливости.

Расхлебывай теперь.

Ансар Агаринос наконец произнес:

– Катриана? Та, что вчера рухнула мне в руки?

От такой постановки вопроса к щекам прилил жар. Ему в руки? Она же не специально!

Но девушки, которые вдруг стали смотреть на нее волком, этого не знали. И в эту секунду Рина поняла – подруг у нее здесь не будет.

Сглотнув тугой комок, она нервно поправила смоляной локон и проговорила, стараясь быть сдержанной и твердой, хотя внутри все трясется:

– Извиняюсь за вчерашнее, ваше величество. В зале было душно.

Девушки снова охнули, Рина догадалась, что опять сморозила что-то не то. Соседка, которую король приказал вывести уставилась на нее молящими глазами, мол, ты что творишь, молчи, мне уже не помочь, не топи себя, он же тебя выгонит. Лиам позади нее приподнял бровь и послал вопросительный взгляд королю.

Все замерли.

Видимо, она и правда как-то дерзко себя повела.

Король внезапно усмехнулся, все как-то расслабленно выдохнули, даже Лиам позади.

– Значит, душно? – уточнил он.

Рина уже пожалела, что сказала это, но деваться некуда.

– От тех вазонов с огнем, наверное, – проговорила она неуверенно.

– Не любите огонь? – спросил король все так же спокойно, но в вопросе Рина уловила скрытый смысл и напряжение.

Она ответила спешно:

– Почему? Люблю. Зимой в приюте печку топили, дровяную, очень помогала не замерзнуть. И когда свет отключали, свечи жгли. Нет, вы не подумайте, у меня с огнем все в порядке. Даже не обжигалась ни разу.

Рина понимала, что несет какую-то околесицу, причем слишком тарахтит, но короля, это видимо забавляет – смотрит сурово, все так же обжигающе, но самый уголок губ подрагивает.

Он потер подбородок и произнес медленно:

– Зимой… Зима это… что?

Рина запоздало вспомнила, что в совсем другом мире, тут могут и не знать про снег.

– Ну, это такая погода, – спешно объяснила она, – там, где я выросла. С неба падает замерзшая вода. Белая, очень холодная и красивая.

Брови короля сдвинулись, уголок губ дергаться перестал, а у Рины сердце в пятки ушло.

– Подойди, – коротко сказал он.

Внутри нее все рухнуло. Сейчас он ее пришибет непонятно за что. Клирик предупреждал, что он чудовище, а она, наивная, вздумала его вразумить. Короля-дракона! Она, студентка, выросшая в приюте.

Идти не хотелось. Но на нее смотрели все, а заставлять ждать короля означает вызвать настоящий гнев.

На чугунных ногах Рина выбралась из-за стола и приблизилась к правителю.

Рядом с ним ощутила еще сильней, как все тело становится мягким, неуправляемым, как сердце то замирает, то пускается вскачь. Спина взмокла. Она нервно сглотнула – что сейчас будет…

Король чуть отодвинулся, опершись на спинку стула и сделал знак ладонью, чтобы она опустилась. До Рины не сразу дошло, что он требует, чтобы она стала перед ним на колени. И в любой другой ситуации взбунтовалась бы не на шутку, но сейчас, казалось, это в пределах нормы местных этикетов, и ее не будут считать… В общем, медленно она опустилась.

Голову склонить забыла и теперь во все глаза рассматривает лицо короля. Все-таки, он невообразимо красив. Пугающе, хищно, мощно. Именно так должен выглядеть дракон в человеческом облике.

Король усмехнулся, видимо, его позабавила её непосредственность. Затем наклонился вперед, взгляд скользнул на задрапированное декольте.

– А это что? – спросил он.

– В платье не хватало деталей, – ответила Рина.

Король усмехнулся во второй раз и проговорил:

– Что-то новенькое. Лиам, кажется, швею вместе с ее шестью дочерями пора выгнать. Видишь, леди говорит, в платье не хватает деталей. Распорядись.

– Нет! – выдохнула Рина быстрее, чем вообще успела сообразить, что происходит и перепугано завертела головой, понимая, что вот сейчас точно сморозила глупость. Очень большую глупость.

Глаза короля полыхнули огнем, он чуть наклонил голову в бок.

– Нет? – спросил он глухо. – Ты говоришь «нет» мне?

Рину затрясло, сейчас ее прихлопнут, как муху на столе, но теперь придется идти до конца. Нельзя, чтобы из-за нее пострадали невинные люди.

Сделав глубокий вдох, она заговорила:

– Ваше величество, в начале хочу сказать, я не хотела вас обидеть… э… оскорбить, и заранее прошу прощения, если говорю не так. Просто… не выгоняйте вон ту девушку. Она не виновата. Это я полезла с вопросами, а она отвечала. Проявляла дружелюбие. И швею тоже не выгоняйте. Пожалуйста. И дочек ее. Они тоже не виноваты. Просто там, откуда я родом такие платья не носят. Это я. Если уж выгонять, то меня.

От собственной смелости Рину трясло крупной дрожью, и она даже не пыталась ее скрыть. Даже если король увидит, как ей страшно – ну и пусть. Но она должна попытаться как-то помочь тем, кто вот-вот из-за нее пострадает. А швея ведь даже не знает о ее существовании!

Король продолжал испепелять ее полыхающим взглядом. Затем вдруг протянул руку и приподнял пальцами за подбородок. Прикосновение буквально обожгло, но Рина не шелохнулась.

– Смело, – сказал он. – Очень безрассудно. Но смело, мисс Катриана.

– Простите, я… – попыталась извиниться Рина, но король прервал.

– Довольно. Вы сказали достаточно чтобы вылететь с отбора вместе с соседкой по столу.