– Екатерина, скажите вот что, вы еще кого-то видели?

– Нет, только я и моя собака были в это время на улице.

– Вы не знаете этого человека?

– Он очень похож на мужчину из соседнего подъезда…

– Мы это выясним, вот мой номер телефона, если вдруг что вспомните, позвоните, пожалуйста. – Следователь подошел к трупу. – Геннадич, в этом платке найдешь одну вещь, проведи анализ, давай только по-тихому, лично для меня.

– Как скажешь. – Криминалист Тимофей Геннадьевич, работающий бок о бок с Василичем, питал к нему глубокое уважение, несмотря на его характер.

Василич шел к зданию полиции, повторяя маршрут, который он проходил ночью во сне, они совпадали лишь частично, но его смущал один обгоревший фильтр. Подойдя к крыльцу, он предположил, что около него могли подметать, а мусор вовсе собрать. Пошарив около травы, куда могли смести пыль и камушки, он увидел тот самый сгоревший фильтр. Петр испытал испуг.

– Я, чисто теоретически, тоже могу быть свидетелем или выступать в роли обвиняемого, сам уже запутался.

Добравшись до кабинета, он постоял у дверей, слушая, как за ними Егор готовится к сегодняшнему вечеру. Он так и не зашел, решив уточнить у дневального подробности ночного дежурства.

– Дай мне график дежурства по тумбе!

– Так он у начальника.

– Как вы дежурите, по суткам?

– Нет, по двенадцать часов…

– Кого менял сегодня?

– Лазина, а он Щепкина.

– Записи с камер есть?

– Есть, а вам какие нужны?

– За всю ночь! Давай, живее!

– Так нужно через начальника!

– Если я пойду к тебе через начальника, то ты завтра уже будешь улицы мести!

– Все такие борзые, я вообще поражаюсь, а вроде как за справедливость, за порядки… – открывая отснятое видео, ворчал дневальный.

– Давай шустрей, шевели пальцами…

– Ну вот, Лазин заступил, время девять часов вечера.

– Давай на перемотке по-быстрому посмотрим! На стуле качается, в телефон играет, кино смотрит, по телефону трындит… Опа, стоп! Это кто?

– Щепкин.

– Что он тут делает?

– А я-то откуда знаю?

– Звука нет?

– Нет, только видео.

– Лазин свалил куда-то? Куда, интересно? Так, время у нас час ночи…

– Видео дальше нет…

– Как нет?

– Я не знаю, надо программистов спрашивать.

– А это чего?

– Это уже с четырех часов съемка.

– На посту опять Лазин, странная схема… – Пироз почесал голову. – Ладно, хрен с вами, позже разберусь.

И, собравшись уходить, добавил:

– Это самое, номер мне его скинь, а лучше пусть сам мне позвонит, срочно!

Петр Василич вбежал в кабинет, где на него сразу посыпались вопросы от Егора, которые он даже не стал слушать, а просто резко сказал:

– Молчи, лучше молчи, и свали с моего места.

Согнав Егора, он уселся на стул, слегка развалившись и обдумывая сложившиеся обстоятельства: «Я курю пачку в день, каким бы он ни был, в кабинете в пепельнице у меня всегда семь окурков, и пока все совпадает, а под конец дня пустую пачку я выбрасываю в мусорное ведро под столом, в нем как раз она и лежит. Сегодня же я еще не курил вообще, а это значит, что пачку я не вскрывал». Он достал пачку и, рассматривая ее, продолжал размышлять про себя: «Пачка целая, значит, сигаретные фильтры не мои, но как так получается, понять не могу? Я видел во сне фильтры, и я их нашел, фантастика какая-то…» Его отвлек и напугал звонок телефона.

– Кого там еще принесло… Алло?

– Это Лазин Александр.

– Тебе все передали?

– Я сестру родную ездил встречать и попросил подменить меня, а что там было в момент моего отсутствия… – Повисла тишина с резким раскатом страха, – Вы хотите сказать, что я под подозрением? И как мне быть? Что делать-то теперь? Я, конечно, могу взять выписку звонков в такси и маршрут, а также выписку звонков сестры, там все четко отображено.

– Ко мне живо, и Щепкина с собой возьми, – Пироз бросил телефон на стол так, что тот перевернулся. – Черт-те что происходит… Ты подготовился?

Последняя реплика была адресована Егору.

– Не сказать, что хорошо, но, думаю, что все должно получиться… – Егор ответил с большей уверенностью, чем это было в первый раз.

– Тогда слушаю.

– Хорошо: «Он вечно превышает свои полномочия, он думает, что ему все позволено, все прощается, все разрешается, но меня эта несправедливость задела очень сильно, и все из-за того случая, когда полицейский был в отпуске. Этот представитель органов власти, будучи в нетрезвом состоянии две недели, слушал, не выключая, музыку на полную катушку, мешал абсолютно всем, а мы, простые смертные, терпели все это, подавая жалобы в различные инстанции, и ждали, что хоть кто-то откликнется и прекратит этот хаос. Никто не прекратил, и за дело взялся я: пришел к его квартире, постучал в дверь молотком и, дождавшись, когда блатной полицейский откроет дверь, вошел. Он махал пистолетом, но мне это было неинтересно, потому как я знал, что он все равно не выстрелит. Получив отменный электрический разряд в руку, он побежал на кухню, но, учитывая его состояние, я, даже не торопясь, легко догнал его и нанес удар молотком в область спины, отчего тот упал. Очевидно, он был в шоке и не понимал, как так получилось, что его, стоящего на одном уровне с богом, потревожили. Он перевернулся и посмотрел на меня, а я нанес два удара током в область ушей, отчего демон умер», – Егор с чувством произносил каждое слово своего рассказа. – Вот и все, я закончил.

– Интересно, вот честно скажу тебе, Егорка, я вижу все по-другому. – Следователь не договорил, в кабинет ворвались Лазин и Щепкин.

– Мы вам все расскажем, – Лазин пребывал в заспанном состоянии, но и при этом вел доклад о случившемся. – Я был на смене, потому как подмениться не смог, но парочку часиков мне был должен Щепкин, и я его попросил.

– Вы руководство как-то предупреждаете о таких подменах?

– Вы что, нет конечно, сразу кирдык.

– Что было дальше, когда пришел Щепкин?

– Так я пришел и спать лег, а вы как раз выходили на улицу… – протянул Щепкин низким басовитым голосом.

Глаза следователя округлились.

– Я выходил на улицу? Ты ничего не путаешь?

– Не путаю, вы вышли и стрельнули у меня две сигареты.

– И что было дальше? – Задавая вопросы, Пироз смотрел на Егора, который листал дело и оценивал обстановку в кабинете.

– Вы вышли на улицу и уселись на крыльце, а я с испугу позвонил Лазину и сказал, что вы были здесь и увидели меня спящим, а он в это время был на вокзале, там были слышны объявления об отправлениях поездов.

– Ну хорошо, а кто выключил видеокамеры?

– Проверка была, вот их и отключали на несколько часов, – сказал Егор.

Следователь оживился.

– А ты откуда знаешь?

– Вчера рассылку всем сделали, все были предупреждены!

– Такое ощущение, что я отсутствую где-то… – Пироз схватился за голову. – Блин, как же я устал.

– Петр Васильевич, нам что делать?

– Щепкин, расскажи полностью, что ты помнишь…

– Так это, как его там, я пришел, мы перекинулись парочкой слов, потом подъехало такси, и Лазин побежал, а я поудобнее разместился на стуле и задремал. Не знаю, сколько прошло времени, не смотрел на часы, но вы меня разбудили, сказали, что никому не расскажете, что видели меня спящим, потом взяли две сигареты и вышли на улицу. Я позвонил Лазину, а сам смотрел за вами, вы сели на крыльцо и закурили одну, а затем вторую сигарету. Когда докурили, вы пошли в сторону перекрестка, но только шли вы по лесному пятачку, как будто следите за кем-то. На перекрестке в это время стоял человек, он ушел дальше по улице, и вы пошли за ним.

– Человек на перекрестке был один?

– Да.

– Вы вернулись обратно довольный, а в ваших руках был нож, больше я ничего не разглядел.

– Я ничего не понимаю… – Следователь колотил кулаками по своей голове. – Недавно я думал, что поймал убийцу, а сейчас так получается, что убийца я, только одно странно: почему вы-то все молчите?