На козырьке тоже никого не было. Только плеть винограда одиноко висела, спускаясь ниже на этаж.

Свирт грязно выругался. Незнакомец его переиграл. Он ушел через окно этажом ниже.

– Ну погоди, Румбо! – погрозил кулаком Кварт. – Доберусь я до тебя!

Разозленный своей неудачей Свирт спустился в свою комнату. С раздражением плюхнулся на стул у стола и, прикрыв руками глаза, задумался.

Какую роль во всей этой трагедии играет карлик? Его привез с собой ландстарх. Кто так ловко его подсунул ему? Если узнать это у самого хозяина, то можно выйти на след заказчика. Придется ждать Гиндстара ла Коше. Он опустил руки и неловко локтем сбил со стола чернильницу. Та упала на пол и закатилась под шкаф.

– Тифлинг бы тебя побрал, – пробормотал Свирт и, кряхтя, полез доставать бронзовую чернильницу.

Он шарил рукой по полу и что-то нащупал. Вытащил и увидел то ли тетрадь, то ли альбом, какими пользовались для записей и рисования. На корешке была надпись «Занятия по счету Ризбара ла Коше». Посмотрел и положил на стол. Затем нашел чернильницу и тоже поставил на стол. Отодвинул ее подальше и обратил свой взор на находку. От нечего делать открыл первую страницу. Там были задачи, которые юный наследник должен был решать. Почерк у парня был не ахти, и с математикой он был явно не в ладах. На полях и внизу решений рукой матери были сделаны замечания. Он перелистнул страницу – все также исправления и замечания. Затем перелистнул следующую и еще одну. И замер! Посидев мгновение, осторожно перевернул страницу обратно. Точно. Ему не показалось. На этой странице было не замечание, а похвала:

«Сынок, молодец. Я рада твоим успехам. К.».

Всего несколько слов, но написаны они были почерком точно таким же, как на злополучной записке, приведшей к гибели Ризбара. Свирт кинулся к своей дорожной сумке и, покопавшись в ней, вытащил эту записку. Положил рядом с записью в тетради, вытер ладонью мгновенно вспотевший лоб. Сомнений быть не могло: это один и тот же почерк.

«Вот тебе и мужской почерк! – потирая от волнения щеки, подумал Свирт. – Что же получается? Или это писала мадам Коше, или… у Ризбара была еще одна мать с инициалом «К.»?»

Нет, этого не может быть! Чушь какая-то. Какая вторая мать! О ней в замке никто не слышал и не видел ее. Тогда чей это почерк? И кто это – «К.»? Мать парня зовут Кринтильда ла Коше. Но ее почерк он уже изучил, он ровный и округлый. Она левша. Тогда кто мог оставить эту запись? Одни загадки в этом семействе.

Свирт стал ходить по комнате, подыскивая подходящую версию.

А если матерью Ризбара была покойная компаньонка хозяйки замка? Нет, не получается ее звали Барбара ла Муж. Тогда кто подписался именем матери? Написавший назвал Ризбара сынком. Или это был мужчина? Стоп. Он заглянул в тетрадь. Тут написано «я рада». Значит, это женщина. Так кто же эта таинственная «К.»?

Сколько он ни думал, его мысли возвращались к мадам Коше. Он перелистал весь альбом, но эта запись была единственной.

Остаток ночи Свирт провел в размышлениях. Утром за завтраком он встретил хозяйку. Выглядела она бледной и усталой. Свирт не спешил с расспросами, а мадам Коше вообще ничего не замечала. В конце завтрака она только поинтересовалась:

– Нашел ли господин дознаватель что-то новое?

– Немного, мадам, – улыбнулся Свирт. – Вот, служанка разбилась.

– Да, я слышала, – равнодушно ответила женщина. – Какая печаль. Это так странно.

Свирт понимал, что ей было все равно, что случилось с горничной.

– Если у вас ко мне вопросов нет, то я, пожалуй, пойду. – Риньера встала и оправила платье.

– Скажите, мадам Коше, а кто занимался обучением вашего сына?

– Конечно, я, сударь. Я сама учила Ризбара письму, счету, риторике. А почему вы спрашиваете?

– Просто хочу знать, кто учил вашего сына. Может, еще кто помогал вам? Например, риньера Барбара?

– Ну что вы. Барбара была глупенькой и не могла сосчитать пальцы на своих руках, – слабо улыбнулась женщина. – Я должна была научить сына всему, что нужно для… правителя.

– Ну, может, кто-то еще проверял его задания? – Свирт говорил спокойно, но в его тоне слышалась настойчивость.

Ее уловила риньера и более внимательно посмотрела на мужчину.

– Нет, ему задания давала я, и проверяла тоже я.

– Тогда, может, скажете, кто сделал эту запись? – Свирт вытащил из-за пазухи тетрадь Ризбара и, поднявшись, показал женщине.

Кринтильда ла Коше взглянула на лист, сильно побледнела и упала на стул, потеряв сознание.

Артем быстро, но в то же время осторожно двигался в тени высокого забора. Сейчас он напоминал хищника, вышедшего на ночную охоту. Но на самом деле Артем прятался от случайных глаз и патрулей ночной стражи. После событий, произошедших в доме купца, куда он попал по собственной неосмотрительности, землянин не хотел, чтобы его видели случайные прохожие или патруль. Найдут трупы, вспомнят, что видели парня, и могут начать его поиски. Это, конечно, по его мнению, было мало вероятно, но он решил быть осторожным.

Ему повезло. Город был неухоженный, и у заборов домов росла высокая трава вперемешку с кустарником. Дважды Артем прятался в траве и за кустами, когда парный патруль стражи, освещая дорогу ночными масляными фонарями, топал мимо. Он заметил, что все ночные патрули были навеселе. Шли вразвалочку, держа короткие копья, словно палки, на плече. Громко переговаривались, отпускали плоские шутки и смеялись.

Ну да, усмехнулся про себя Артем, ребята скрашивают ночное дежурство, периодически посещая ночные кабаки. Скорее всего, они пьют бесплатно.

Так, крадучись, он дошел до городских ворот. У стены, защищающей город, притулилась пара постоялых дворов. Именно сюда Артем и направлялся. В таких постоялых дворах цены были невысоки и можно было наняться в караван охранником. Он уже понимал, что передвижение одинокого путника по дорогам привлекает внимание как дорожных патрулей, так и бандитов всех мастей. Здесь было не принято путешествовать одному и пешком.

Под светом тусклого фонаря он поднялся на высокое крыльцо постоялого двора и, открыв дверь, вошел в зал. В воздухе витали запахи пива, пригорелой пищи и самогона. Стоял гул разговоров, неразличимых по отдельности. Да и никому не было нужды прислушиваться к чужим разговорам, никому, кроме вошедшего Артема. Он оглядел зал, освещаемый несколькими вонючими лампами, и, заметив двоих крепких бородатых мужиков в стеганых куртках – такие были в ходу у охранников караванов, тех, кто победнее, – подошел к их столу.

– Господа охранники, вы позволите присесть рядом с вами? – вежливо спросил Артем.

Бородачи не обратили на него никакого внимания, просто мазнули взглядами по пухлой, глуповатой роже и отвернулись. Но Артему их равнодушие было только на руку, он спокойно сел и сделал заказ подошедшему подавальщику.

– Мясо с овощами и взвар, а господам по кружке пива, – показал он рукой на сидящих охранников.

Те удивленно уставились на Артема, а когда им принесли заказанное пиво, подобрели. Тот, что постарше, огладил черную бороду и принял кружку.

– Благодарствую, парень, – сказал он и сделал большой глоток.

Артем лишь вежливо улыбнулся и принялся за еду. Напарники пили пиво и тоже молчали. Когда тарелка Артема опустела, тот же бородач спросил:

– Тебя как зовут, парень?

– Артам, господин охранник. – Артем с удовольствием пригубил взвар.

– Чем занимаешься? – Второй бородач, с жиденькой ржавой бороденкой, оценивающе посмотрел на паренька.

– Да вот, следую до Аногура. Хочу наняться в какой-нибудь караван охранником, который следует в том направлении. Не подскажете ли чего?

– Охранником? – переспросил ржавобородый. – А оружие держать умеешь?

– Могу обращаться с копьем, господин охранник.

– Да брось ты нас так величать, Артам, – отмахнулся старший. – Я Мирс, а это мой брат Вирс, – показал он на второго бородача. – Мы не до Аногура идем, но в ту сторону. Вижу, ты парень вежливый, не проходимец. Утром приходи на грузовой двор, найдешь нас, мы порекомендуем тебя старшему охраны. Нам как раз нужен один человек. Но сам понимаешь, там как старшой решит, – подмигнул он.