И старец вековечный, пропев последние слова, неожиданно вскочил со скамьи, прыгнул с лестницы и, отвесив поклон князю, вышел вон из широкой гридницы, распахнув двери. Тут же в храмину задул сильный ветер, и тьма за дверями, хотя проникнуть в чертог, словно заколебалась. Князь Митрапирн встал со своего престола резного и поднялся в светлицу.

– Что приключилось? – спросил он, сев на скамью у стола, где ещё сидели трое витязей. – Горе или нет?

– Горе или нет – скажу, как вернусь, – удрученно ответствовал Беленир, – но Всевед ушёл и сказал, чтоб шли мы к вещей колдунье, что живёт на север отсюда, в какой-то роще. Она и поведает нам, где искать коня богатырского.

– Вижу, лихо выпало на ваши судьбы! – изрёк князь важно. – Худо будет вам, ибо путь к той роще лежит через опасные земли, в этом вы сами убедитесь. Вам предстоит пройти через Дикий Лес, а там уже давно поселилась нечисть и не даёт проходу добрым людям, отчего тропы в лесу уже давным-давно заросли. К тому же север нашей страны – не самые дружелюбные места, ведь там живут другие князья и стоят другие княжества. Люди там, говорят, якшаются с берегинами, а некоторые и вовсе стали ведунами, хотя про колдунью ваше я не слыхал, – и князь, почесав ухо, встал и ушёл.

Беленир, Всесвятлир и Брисинор ещё долго сидели за столом и обсуждали речи деда и князя, затем приготовили они к походу мешки дорожные и вскоре отошли ко сну.

И во сне Белениру привиделось, будто бы сидит он на камне возле чертога Митрапирна: ярко светит солнце, поют птицы певчие, и ветер теплый приятно играет в волосах. Но вдруг слышится звук рога, человеческие крики, и откуда ни возьмись, появляются толпы людей: кто-то с обгоревшими телами, у кого-то с головы сочится кровь, и глаза у всех испуганы. Тем временем облака заволакивают солнце. «Идогурн!» – говорят несчастные люди и тянутся руками к Белениру со всех сторон. Лес их рук все нарастает и нарастает, едва не укрывая витязя с головой. Он пытается образумить их, говорит им что-то, но сам себя не слышит: губы открываются, но голоса нет. Тогда Беленир встает на камень, и тут видит, что в небе над самым чертогом уже летит змей, а вместе с ним тьма облекает землю. Витязь смотрит вокруг себя: никого уже нет в живых, все валяются мертвые, и падальщики чернопёрые с жадностью клюют человечью плоть. Змей уже близко. Змей уже здесь. Беленир уже ощущает его взгляд на себе.

И вдруг из леса вылетает верхом на коне красавица в белом одеянии с мечом в правой руке. Грудь её закована в бронзовую бронь, состоящую из тысяч чешуев в виде ястребиных перьев, а волосы развеваются на ветру словно золотая сеть. Но чудеснее всего выглядят её глаза: они излучают какое-то чудесное синее сияние. И вот дева кричит Белениру: «Держи меч, витязь Ариха, не страшись!», и тут в руках у него сам собою оказывается меч. Вместе с тем из груди исчезает страх, и невероятное спокойствие разливается по венам. Воин готовится к бою, а змей становится все ближе и ближе. Но на этом сновидение закончилось, и Беленир проснулся посреди ночи. Не веря, что все это был сон, воин подскочил к окну и, открыв ставни, выглянул из него на улицу, ожидая увидеть там какое-нибудь подтверждение увиденных во сне событий. Но все было тихо: ни змея ужасного, ни толпы народа, ни чудесной девы. «Верно, это была древняя богиня, что оберегает наш народ – сама Перкуница», – подумал Беленир и снова лёг спать.

Глава 2. Мал-стар дедок

Взошло огнистое солнце, озарив окрестности и всё небо самыми разнообразными оттенками. Было похоже, будто небосвод покрыло золотистое одеяло. И вот, выглянув из-за крон деревьев, красно солнце осветило чертоги князя: лучи пробились в светлицу широкую сквозь щели между ставнями и стали будить витязей. Слышно было, как проснулись собаки, первыми встретив утро. Витязям же пора было сбираться в поход.

Проснувшись, Беленир встал с кровати и, отворив ставенки дубовые, глянул в окно. Там он увидел знакомую с детства дубраву, окружавшую чертоги князя: все дубы в ней были зелены, ибо середина лета была уже не на носу, а на самой переносице. Между древами словно бы покрывало стелился легкий туман, а в цветах сонных беззаботно порхали бабочки, белые как ходячее облако. Поля широкие позади дубравы были усеяны одуванчиками, так что казалось, будто это вовсе не поля, а золотые россыпи. Ко всему прочему, голосистые птицы распевали свои чудные трели, свища и чирикая на разные лады. Солнце взошло недавно, не успев согреть сырую землю от ночного холода, и потому тени ещё не укоротились. Но природа уже пробуждалась, и вскоре должен был наступить солнечный день.

Беленир отошёл от окна, разбудил своих товарищей, все они оделись, облачились в свои доспехи, сверху набросили длинные плащи и вышли из светлицы, неся в руках дорожные мешки. Всесвятлир с Брисинором уже начали обсуждать, какой дорогой лучше ехать. Спустившись в гридницу, витязи встретились с князем.

– Доброе утро, светлый княже! – промолвил Беленир, улыбаясь, и все трое отвесили своему князю поклоны, князь тоже поклонился (в те старые времена даже князья кланялись хорошим людям!) и изрёк:

– И вам утро доброе! Вам предстоит далекое странствие, так что уходите лучше побыстрее, ибо чем раньше вы выйдете, тем меньше придётся идти в сумерках или в темноте до ближайшей деревни. К тому же утро – хорошее время для пути и для раздумий, а вечером лучше спать, а не томить тело и разум. Да, и в дороге помните, что лучше лаптем черпать воду на родине, чем серебряной ендовой мёд, да на чужбине. Не сбейтесь со своего пути, – и Митрапирн, попрощавшись, сел на свой престол и взглядом проводил путников до двери. Словно бы знал князь, что нелёгким будет их путешествие.

Трое витязей вышли из княжеской храмины, оседлали коней добрых, а ноги у тех коней были точно бревна, гривы вились по ветру и лоснились словно шелк, и копытом кони притопывали, глазом примаргивали – веселили воинов. И вот пустились они в путь-дорогу. Чертог каменный с деревянным балконом прямо над главным входом и соломенной крышей, стал понемногу удаляться из виду.

– Имели дело со змиями? – спросил Беленир своих спутников. – Видели ли вживую этих тварей мерзких?

– Не доводилось, – ответил Всесвятлир. – Обычные змеи же не в счет?

Беленир улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– Я имел дело с этими чудищами, – внезапно молвил Брисинор. – Давно это было.

– В самом деле? – удивился Беленир. – Не шутишь ли?

–Да не до шуток тут! – продолжал Брисинор. – Давно, еще в детстве, жил я на юге. И в одну из злых ночей, которых немного выпадает на долю человека, проклятый змееныш спустился с гор, ища добычу, и напал на селение, где я жил. Многих он спалил дотла и многими насытился. Пали от его огня и когтей и отец мой, и мать… После этого меня взял на воспитание дядя.

– А что со змеенышем стало? – поинтересовался Всесвятлир.

– Вовремя подоспела дружина князя и змееныша мелкого забили копьями. Воинам повезло, что он был слишком молодым – наверно, будь змей постарше и побольше, никто бы не выжил.

На этом разговоры утихли. Вскоре перед очами витязей предстали деревни и селения Заповедного Края: были они просты собой и ничего удивительного там не было. Дома были деревянные, кров тоже, правда, иногда встречался соломенный. В таких домахбыло тепло зимой и прохладно летом. Часто на крышах возвышались князьками узорные головы коней или петухов. Богатые терема были в редкость – везде были избы, в которых жили сильные и гордые семьи оратаев.

Путь на север вел через три подобных поселения, и благодаря совету князя, путники добрались до первого до наступления темноты. Но они не спешили, и прошла долгая седмица, полная длинных и солнечных дней, прежде чем они оказались в последней из этих деревень, пройдя по Ущелью Белого Камня – узкому ущелью, через которое вела самая быстрая дорога на север. Другие дороги вели через Старые Валы, которые отделяли северные княжества от княжества Митрапирна. Но дороги эти были ненадежны и запросто могли завести в болото.