– Но ходят слухи, что в пучине пенных вод живет чудище морское, – заметил Всесвятлир, боявшийся пути через море.
– Да, – согласился Брисинор. – Кличут это чудо горбом подводным, и, говорят, оно топит ладьи и лодки и сжирает моряков!
– И берегин тоже говорил об этих чудищах, – заметил Всесвятлир. – Так что, видно, слухи не пустые.
И вправду слухи про это чудо морское, про горб мосальный, были правдивы. Оно жило в глубине, на дне океана, и, бывало, повергало целые суда в пучину, и даже берегины боялись его, зная его коварство и ярость. Но витязи всё же решили отправиться к морю и именно морским путем попасть в Брегокрай. Дорога их лежала на запад, ведя через несколько небольших сосняков. Вскоре путники вступили в их пределы и повеселели. Ведь свет, обильно проникавший между пушистыми кронами сосен наливал все эти сосняки чудесным сиянием, ибо смола, что чуть ли не струями текла с дерев, блистала на нём точно самоцветы. К тому же кругом пели птицы сладкоголосые и весело жужжали лесные пчелы, занятые работой в своих ульях.
Но вскоре дорога стала крутой, поднялась вверх и вокруг нее появились заросли медового вереса и всяких кустарников. Трава залегла к востоку: туда с моря дул ветер. Но прошла еще пара дней, прежде чем славные витязи узрели вдали морскую синь. Но когда они увидели её, то их сердца молодые объял немой трепет и все они даже замерли на мгновенье. Море волновалось, колыхались его бурливые воды, над его беспокойной лазурью носился ветер могучий и напевал свои издревле сложенные песни.
И тут, пока воины глядели вдаль, на запад, перед ними появился, откуда ни возьмись, какой-то дед. Борода его отливала мёдом и вилась до самого пояса. Была она ухожена и всем своим видом показывала состоятельность и мудрость своего хозяина. Брови деда цветом были, как и борода и были очень густы и кустисты, прямо как листва хмурого вяза. Сам он был весьма велик ростом и широк в плечах, и позади него развевались на ветру его плащ и длинные седо-медовые волосы. И оттого его вид был грозен и внушал всем трепет. Когда же старик приблизился к Белениру и его спутникам верным, они увидели, что его очи ярые были не карего и не серого цвета, но цвета, подобного желтому, но более тёмного и золотого, будто бы медового. К тому же глаза деда были грозны, как и он сам, и в них блистала его мудрость, накопленная долгой жизнью. Одет старец был в рубаху мужицкую и коричневый плащ, застёгнутый серебряной фибулой. Подпоясан он был широким кушаком и обут в лапти. Дед отвесил путникам поклон и улыбнулся.
– Гой еси, славные богатыри! – промолвил он громко, соблюдая обычаи святой старины. Белениру притом показалось, что голос старца был самый могучий и сильный из тех, что он слышал.
– Почто вы приветствуете меня поясными поклонами? – спросил дед, увидав, что путники поклонились ему до пояса. – Меня уже тысячи лет все приветствуют поклонами земными! – и тут воины поклонились ему до самой земли, ибо поняли, что перед ними сын Земли и Солнца. – Вот так-то лучше! – и старец заметно подобрел и улыбнулся, оголив белые зубы.
– Но кто ты? Давай сперва познакомимся! – воскликнул Беленир удивленно, и почувствовал запах мёда крепкого и хмельной медовухи.
– Я землею рожден, рожден благодатной, – ответил дед, – я не из бездны пришёл, не из пропасти, солнце меня породило, яркое сотворило, лучами согрело и оживило!
– А я, – начал было Беленир, но дед продолжал:
– Мои кости – от камня гранитного, кровь-руда моя – от воды свежей, пот – от вешней капели, жилы от корней дубовых, а волоса от высокой травы. Меня знают все. Неужели никогда не слышали вы о том, кого берегины рекут Фрерин, а карлы Ободрин? Люди же называют меня Дед-Пасечник, – и он рассмеялся так, что смех его подхватили все путники, – вы думали, небось, что все сказки про меня всего лишь сказки и всё?
Сказок про Деда-Пасечника в народе ходило много, поговаривали, что когда-то он столкнулся с Лешим Старцем и победил его с помощью своей великой силы и тем спас древнюю землю, на которой располагался теперь Заповедный Край.
– Здравствуй вековечно, могучий дед, властитель пчёл и боярин мёда! – наконец вымолвил Всесвятлир, тогда как все остальные стояли, пораженные, и не знали, что им делать, ведь встретили они того, про кого раньше слушали сказки.
– Но зачем ты встретил нас, – вновь сказал Всесвятлир, видя, что его товарищи молчат, – и знаешь ли ты наши имена?
– Да, знаю, – ответил дед-весельчак, – ведь в ваших руках судьба Заповедного Края! А это земли не только людей, но и моих братьев, которые живут там в тенистых лесах, солнечных полях, в скалах гранитных да в светлых сосняках. Быть может, мы и уйдем когда-нибудь в другие земли, не тронутые рукой человека, но не сейчас. Так вот. Я вас не искал, а встретил случайно. А раз встретил, так одарю кое-чем. Ведь хотите вы отыскать коня, по бокам у которого часты звезды, во лбу светел месяц, а под сердцем красное солнце, а это трудное дело. Потому я дам вам напиток медвяный – мою медовуху живую, чтобы сдобрили вы ею ретиво сердце, кровь горячу и буйну голову, с моей медовухой не страшно будет бороться даже с любым чудищем! Но без веры и она не может помочь. Верьте в победу и победите, ибо вера и гору сдвинет!
И Дед-Пасечник достал из-за пазухи три бутыля и молвил:
– До встречи, друзья, скоро встретимся, буду ждать вас у себя дома – найдите меня в Брегокрае! – и он на своих резвых ногах вскоре скрылся в зарослях вереса и оттуда крикнул:
– Пусть скатертью белою стелется вам путь-дорога через поля и моря, через горы и леса. И шершень пусть не тронет и пчела не ужалит!
Удивленные, но не испуганные, путники продолжили свой поход, представляя, что дорога будет стелиться перед ними и впрямь скатертью. Но затем их умы поглотили сладкие грёзы о том, как они сидят у очага и пируют вместе с друзьями и вскоре они совсем позабыли про весёлого деда.
До самой ночи и еще полночи шли путники, и на следующее утро, едва лучи пали стрелами на сыру землю, они завидели издалека крыши рыбацких избушек. Над их головами пролетели чайки белогрудые, а в лицо задул морской бриз и оживил все тело. Трава же под резвыми ногами витязей стала пышна. Но она по-прежнему была расчёсана ветром на восток.
Однако, воины добрались до деревни лишь когда проглянули очи звезд, а месяц сребророгий засиял ярче самоцвета, осветив зыбучее море, что крутыми волнами вспенивалось вдали и отражало небесные хороводы. Так вот, как я сказал, лишь тогда, когда наступила глубокая ночь, предвестница утра ясного, молодцы добрались до изб смелых рыбарей. Но чтобы прийти в эту деревню, путники проделали немалый путь, спустившись с холмов по витой тропке в прибрежную низину, где и стояли на песчаной почве сосновые избы рыбаков вразброс с лодками и ладьями, чьи паруса изо дня в день обитатели этих мест расправляли по вольному ветру.
Беленир постучал в дверь первой попавшейся избушки. Вскоре хозяева отворили её, и из дома в уличные потёмки проник свет лучины, пав на суровые лица воинов. Беленир вежливо попросил ночлега, и хозяин тотчас впустил его и его спутников в свою избу, не желая нарушать издавна чтимые всеми законы гостеприимства. Путники, привязав коней крепкими узлами к столбу дубовому, вошли в избу.
– Здравствуй, человече! – воскликнул гордо Беленир, поглядывая на хозяина избы. – Спасибо тебе, друг мой, что приютил нас на эту ночь. Может статься, скоро меж облаками разразится гроза! – и, действительно тучи уже собрались в небе, предвещая страшную бурю. – Будь так добр, приготовь нам кушанья, какие есть, да постели нам где-нибудь спать! – и тут Всесвятлир снял шлем боевой, в котором всегда ходил, а Брисинор шапку, и вместе они уселись за стол, что стоял в горнице.
Хозяин же был человек добротный, довольно увесистый, одет был в рубаху, и вся одежда его пахла копчеными окунями, да и изо рта его веяло какой-то рыбой. У него была окладистая жёсткая борода, черная как смоль, и он всё время трогал волосы, отчего они были покрыты жиром и оченно грязны. Но не успел хозяин закрыть дверь, как вдруг в ночи тёмной, разрезая воздух холодный, ярко-серебристой стрелой пала наземь молния, озарив все окрестности, и море всколыхалось вслед за ней, освещенное ею. Серебряные блики на мгновенье заиграли на бурных волнах. Разразилась гроза буйная, пошёл дождь проливной, и рыболов закрыл дверь.
