Когда мы покинули погост и прошли квартал, на углу обнаружился магомобиль. Водитель в нем, завидев ворона, отодвинул заслонку. Элементаль, что жил под капотом, заурчал.

– Присаживайтесь, эйра Тай. – Ворон галантно распахнул передо мной дверцу.

– Для вас – Тайрин, – захотелось хоть так уесть карателя.

– После всего, что между нами было, думаю, уместно Тай, – светски возразил мне высочество, вскинув бровь.

– И что же было?

– Ну как же? – вкрадчивый, почти интимный шепот чуть склонившегося ко мне ворона заставил меня сглотнуть. А каратель меж тем продолжил: – Вы были во мне, заглянули в суть меня…

– Там не было ничего интересного: ливер и кости, – резко возразила я и увидела легкую усмешку, на краткий миг скользнувшую по губам ворона.

Да он надо мной издевался! В светской манере, тонко – так, что можно было бы принять за чистую монету. Ну моя нежная психика и не выдержала. Я сграбастала ворона за грудки и притянула к себе так, что между нашими лицами оказалась всего пара дюймов. И выдохнула ему прямо в губы:

– Слушай ты, высочество, – я отринула этикетные расшаркивания. – Я мертва. Мне терять уже нечего. Так что не беси!

– Надо же… Я думал, ты бросишься на меня, чтобы убить. А ты всего лишь предупреждаешь, – спокойно, оценивающе ответил каратель. – Извини, но это была вынужденная проверка на адекватность.

– Провокацией?

– Так быстрее, – ничуть не раскаиваясь, ответил он.

– А если бы я кинулась?

– Ну, я в любом случае довел бы допрос до конца.

Вот ведь… дотошный. Прямо как сын подгорного народа.

– Слушай, а ты цверг по маме или по папе? – да, я тоже умела оскорблять. Учитывая, что передо мной один из пяти ненаследных принцев, сомнение в чистоте крови приравнивалось к таковому.

– По ситуации, – судя по всему, высочество ничуть не оскорбился. А жаль.

Я осознала, что словесную дуэль проиграла вчистую. Да уж, мне не тягаться с карателем, тем более таким зубастым. Села на кожаное сиденье магомобиля. Ворон тут же очутился рядом и, захлопнув дверцу, бросил водителю:

– В отделение.

Я же, отвернувшись и сделав вид, что увлечена дорогой, как можно более спокойным тоном спросила:

– Скажи, – выкать после моего выпада показалось бессмысленным, – я могу узнать, ради чего умерла?

– Нет, – отрубил ворон. – Это дело государственной важности.

И, поспешив смягчить резкие слова, добавил:

– Тайрин, мне искренне жаль, что ты встретила ренегата. При планировании операции агенты проверили: погост должен был быть в эту ночь пуст.

– Проверили… – Я все же отвлеклась от созерцания ночных улиц бедняцкого спального квартала Смогов, в котором дома похожи один на другой, как близнецы. – Скажи…

Я споткнулась, потому что осознала, что не знаю, как зовут карателя. Да, стыдно не знать в лицо принцев, но я была далека от политики. И полное имя знала лишь у императора.

– Арнсгар, – будто догадавшись о причине заминки, наконец представился ворон.

Услышав это имя, я вздрогнула. А затем молниеносно развернулась. Мои руки сомкнулись на шее карателя. Желание задушить его вспыхнуло факелом.

С этим магом, главой отдела разведки, у семьи Росс были особые счеты. Только сестра, которую этот гад едва не убил десять лет назад, и словом не обмолвилась, что он еще и ненаследный князь. Ту историю старались не вспоминать: нервов она вытянула из Нари столько – что хоть шаль вяжи.

Я уже говорила, что в нашей семье куда ни выстрели – попадешь в гения? Даже если целишься в потолок. Кузина Нари хоть и не пошла по стопам приемного отца – знаменитого скульптора, но тоже увековечила фамилию Росс. Правда, нашей фамилией еще и материлась вся разведка империи, у которой десять лет назад случился грандиозный провал.

Нари, в студенческую пору, будучи выпускницей академии, смогла до конца расшифровать алхимическую формулу, которая спасла тысячи жизней. Единственное, те жизни в основном принадлежали альвам. Оные, к слову, были не то чтобы врагами нашей империи, но не друзьями точно.

Кузину после этого ждала в лучшем случае участь затворницы, а то и вовсе – смерть. Ведь формула была мощным рычагом давления на гордых, несговорчивых остроухих соседей. Что жизнь одной студентки против миллионов форинтов? Не думаю, что тайная канцелярия выбирала бы между Нари и годовым бюджетом империи.

Тогда сестра пошла ва-банк: опубликовала результаты своего исследования. Открытие разошлось по всем газетным листкам, теперь захочешь – не отловишь. На ее голову закончилась охота.

Именем же Арнсгар у нас в семье принято проклинать. Однако Нари не упоминала, ссылаясь на какую-то клятву о неразглашении, а мы и подумать не могли, что глава тайной канцелярии – еще и носитель первородной крови. Ведь эта работа отнюдь не чистая. Скорее даже наоборот. А цесаревичи (они же – великие князья и принцы) мне представлялись если не существами возвышенными и утонченными, то уж точно не привыкшими по локоть возиться в грязи. Пусть та грязь – и людских душ, тайн и интриг.

Но в тот момент я поняла одно: вот он – передо мной, виновник стольких бед нашей семьи, а теперь еще и моей смерти. Интриган и политик, для которого в борьбе за власть все средства хороши…

Арнсгар захрипел, его глаза расширились от удивления. А я хотела одного: убить. Вот только, увы, желать – не значит мочь. Мое тело прошил разряд. Я согнулась от боли, забыв обо всем. А тычок в грудь заставил меня отлететь к дверце магомобиля.

Все произошло за пару ударов сердца, не более. Водитель затормозил тогда, когда я вернулась на свое место.

– Все нормально, едем дальше, – кашлянув, бросил ворон и тут же, обратившись ко мне, произнес со странной иронией: – Не припомню тебя среди своих любовниц. Хотя душила ты меня столь же страстно.

– Почему именно любовниц? – ошарашенная таким заявлением Арнсгара спросила я, приходя в себя.

Элементаль, раскручивая шестеренки и поршни, заурчал под капотом магомобиля, и тот тронулся с места. Шины зашуршали, и им вторил мерный стук капель занимавшегося дождя.

Мы выезжали на проспект. Сердце столицы, квартал Кристаллов, где даже в этот ранний час машины перемигивались фарами с яркими вывесками витринами. Столица жила своей привычной размеренной жизнью, не подозревая о том, что ночью произошло на погосте окраины Эйлы.

– Потому что мои враги, столь же импульсивные, как ты, уже давно и прочно мертвы. Остались только хладнокровные и расчетливые, способные с широкой дружеской улыбкой всадить нож в спину.

Он говорил, изучающе, по-новому глядя на меня. А я наконец поняла, что его фраза про любовницу, показавшаяся мне идиотской, была точно выпад в фехтовании, рассчитанной. Ворон огорошил меня, заставил сбиться с мысли, и, пока я слушала его ответ, успела если не остыть, то взять себя в руки.

– Фамилия Росс вам о чем-нибудь говорит? – медленно выговорила я, сжав кулаки до хруста.

Но чего я не ожидала, так это того, как Арнсгар изменится в лице. Маска его невозмутимости пошла трещинами, как весенний лед на реке. Еще мгновение назад все было гладко, и вот уже – полыньи и торосы. А под ними – стремительный поток эмоций.

– Росс?! Демон меня раздери, Росс!

Его острые скулы побелели, отчего в отсветах ночных огней, что через стекло заглядывали в салон магомобиля, ворон показался мне покойником.

А потом он схватился за грудь. Там, прямо напротив сердца, обугливалась ткань черного мундира.

Я впервые видела действие клейма клятвопреступника. Арнсгар шипел сквозь зубы. По его виску стекла капля пота, он откинул голову. Кадык на открытой шее дернулся. Но я уже знала: эта беззащитность обманчива. И рискни я попытать удачу снова – точно так же попаду под удар заклинания.

– Чуть меньше десяти лет назад я принес клятву, – не дожидаясь моего вопроса, заговорил ворон: – Найриша Росс вытребовала ее у меня. Я обещал, что никто из ее семьи не пострадает от моих действий и действий моих подчиненных. Правда, это было до того, как твоя, я полагаю, сестричка предала Родину и слила всю информацию нашим врагам.