Арина прожила более 80 лет, все ее дочери также прожили более 80 лет, двое или трое более 90 лет. При жизни они, когда собирались, пели песни, при матери только на русском. Когда они пели их приходили послушать, так как это были удивительные русские, женские голоса. Мне удалось слушать, правда, только бабушку и ее младшую сестру Анну, но и этого мне было достаточно понять, что это были за голоса и пение, которое брало за душу, аж до мурашек.
Как я уже сказал, бабушка первого своего ребенка родила от первого своего мужа в 28 лет и назвала Владимиром (Дмитриев 1938-1996). После началась война, и муж ушел на фронт. В военные годы бабушка с сыном Вовой жутко голодали, собирали после сбора урожая (все шло на фронт) оставшуюся, полу гнилую картошку, чтобы как-то прокормиться. С финской войны после ранения пришел в Заготскот Фёдор Антонов. Человек с сложным норовом и как сказала бабушка, он «под дулом ружья взял ее в плен». От него в 1943 (примерно 1943-2003) родился второй сын – Пётр, дальше через 3-4 года Валерий и 07.07.1948 родилась дочь Любовь, моя мама (07.07.1948-22.06.2003). Когда Любе и Валере было несколько лет, они заболели сильно, все думали что умрет Люба, так как она родилась 1,7 килограмма и была болезненной, но умер Валера. Вообще, по словам бабушки, у нее было больше детей, но про них она старалась ничего не упоминать, а лишь молилась по рано ушедшим младенцам.
Федор Антонов стал председателем совхоза, выращивали лошадей и хороших продавали в Москву, лучших чуть ли ни Сталину, опять же по рассказам бабушки. У самих было тоже хорошее хозяйство. Мама рассказывала, как она сама ухаживала за жеребенком, и все было хорошо, пока не случилась беда. Федор отвез партию лошадей в Москву и возвращался с деньгами обратно. Остановился переночевать у «хорошего» знакомого и у него пропали все вырученные деньги, совхозные деньги. После чего его посадили (странно, что не расстреляли, видать точно Сталину возил), всю домашнюю скотину, в общем, все, что было нажито – забрали. Мама всю жизнь помнила, как у нее из рук вырывали жеребенка, а она при этом кричала и плакала. Бабушка так и не смогла простить Федору такой посиделки с «товарищем».
Федора посадили в тюрьму, а потом и на зону и там однажды самого задиристого, который всех бил и изгалялся над политзаключенными и простыми людьми, хорошо вырубил головой, после чего пользовался авторитетом. По понятиям тюрьмы ему нужно было сделать наколку, но он отказался по религиозным соображениям и тогда ему вырезали на голове первые три буквы его фамилии с точкой (АНТ.). Вообще по понятиям русского православного народа раньше нельзя было делать наколки, клеймить тело, как это было на Руси, по рассказам моей бабушки. Потому что клеймо ставили рабам или должникам, которые в принципе становились рабами, потом или их держали в клетках, острогах. Сейчас у современного русского народа таких понятий не осталось почти уже, но я в свое время не стал делать себе наколки и татуировки.
Бабушка же осталась с детьми у разбитого корыта, но она никогда не сдавалась, «чему быть тому не миновать» говорила она и продолжала жить и работать. С годами заработала, а работала она не покладая рук и опять появилась кое-какая скотина, дети учились и вырастали. Старший к тому времени уже сходил в армию, потом женился на Светлане и первого сына своего назвал Валера (28.05.1963).
Человека, который обокрал Федора, задавил его же трактор, и толи вскрылось все, толи власть поменялась, в общем, реабилитировали Фёдора. Он вернулся, но жизнь семейная плохо складывалась. Вроде была еще какая то семья у него в каком-то городе и он мотался постоянно куда-то. Курево, алкоголь и купания в проруби со временем сделали свое дело, как говорила бабушка, и у него начался рак груди, который его со временем и задушил примерно в 1969 году. Тогда уже у старшего сына моей бабушки родился второй сын Сергей (04.11.1969), к тому времени они переехали в город Новокузнецк Кемеровской области. Петр уже сходил в армию и женился на Зинаиде и стал жить в Октябрьском, Башкирия. С детьми у них, что то не сложилось. Люба вышла замуж за Василия Кречетова и родила первого сына Александра 27.08.1970 года в Туймазах, после чего они переехали в город Междуреченск Кемеровской области.
В 1977-78 годах мама сошлась с моим отцом Пузыревым Геннадием Ефимовичем (20.03.1955-09.04.2016) и 31.12.1979 года в 20:15 по местному времени родился я, Пузырев Роман Геннадиевич. Вес 2800г, рост 48 см. В общем, довольно небольшой младенец, но с голосом. По сколько рождение происходило в Новый Год, как рассказывала мама, когда она меня родила и отошла от этого процесса немного, то ей как раз поднесли бокал шампанского, получилось очень приятно и символично. Потом моя мама и папа любили вспоминать всю свою последующую недолгую и нелегкую жизнь, а про меня ей тут же сказали: «слышишь, орет громче всех – это твой!».
Через пару месяцев приехала бабушка помогать маме, ухаживать и растить малыша. Маме тяжело дали роды. Рожать еще ребенка она не хотела, на этом настоял мой папа. В результате у мамы получились осложнения на сердце и через год где-то после родов ее уже прооперировали сердце в Новосибирске. В общем, с самого младенческого моего возраста бабушка действительно занялась ухаживанием и воспитанием. Когда я родился, бабушке было 69 лет. Но, не смотря на это, она практически не когда не болела и была очень живой по своей натуре и постоянно что-то делала: готовила, убирала, стирала, вязала, шила, смотрела за мной и т.п. Вязала она так, что две семьи (Дмитриевы и мы), а потом и больше всегда были в шерстяных носках. Как я уже сказал, родился я небольшим, и когда мне было 3-4 месяца начал сильно кричать, мама с папой уже не знали что делать, измучились, не высыпаясь, и бабушка сказала им сходите, мол, развейтесь, а я с ним посижу. Родители ушли в кино, а вернулись, увидели, что я сплю крепко. В общем, она нажевала мне печенек и накормила, вот я и заснул, не наедался я просто молоком уже, с детства с хорошим аппетитом прожорлив был. В этот же период уже моей жизни, моя мама положила меня спать на диван вместе с ней и папой. Ночью она проснулась от кряхтенья и увидела, как папа положил на меня ногу во сне. Я не кричал, а кряхтел и пытался выбраться. Мама быстро освободила меня, поругала папу, потом с удивлением рассказывала эту историю всем. Потому что ее удивило, что, не смотря на то, что меня чуть не раздавили, я не кричал и не плакал. Решили, что я буду терпеливым, целеустремленным, самостоятельным и не буду плаксой, когда вырасту.
В августе 1980 года меня с настоянием и организацией бабушки крестили в Новокузнецке в церкви Християн Веры Евангельской. Моими крестными стали – Валера (сын Владимира) и Неля (внучка Анны, младшей родной сестры бабушки).
Родители, как и все родители, ждали, когда скажу первое слово, и какое это будет слово: «папа» или «мама»? Но первое мое слово было «Тата», то есть Саша – имя моего старшего брата. Потом я долгое время не разговаривал вообще и подумали, что у меня какой-то дефект речи и привели на осмотр к доктору. Педиатр, осмотрев меня, принял решение отправить меня к хирургу, чтобы он мне подрезал язычок, и я стал разговаривать. Мне повезло, попался хороший и опытный хирург. Он осмотрел меня и сказал родителям, чтобы забирали меня и шли домой. На вопрос родителей «почему» врач ответил: «Да он у вас просто ленится и хитрит и все у него нормально с языком, если ему его подрезать, то тогда действительно будет проблема, и он уже не сможет нормально разговаривать, а педиатру, что вас ко мне отправил, самой язычок не мешало бы подрезать». Хирург подошел ко мне, нагнулся и сказал полушутя: «Не будешь разговаривать, и заставлять родителей нервничать язычок тебе ножичком подрежу!» и показал мне скальпель. Уже на обратной дороге из больницы я начал разговаривать с родителями предложениями. Эту ситуацию они вспоминали по жизни и благодарили хирурга, как хорошо, что в жизни встречаются настоящие профессионалы своего дела. Спасибо большое таким хорошим людям!
