Дес не успела ответить.

– Шумы совпадают, если не учитывать погрешности. – Старший техник оторвался от голографического экрана. – И у этих двух, и у АХЛ.

Прайна поглядела на Дес.

– Изымем все поколение Синтов-ГПК? У нас нет с ними связи, а было бы не лишним проверить их.

– У нас испытания, – покачала головой Дес. – Директор разорвет меня. Хватит Синта-ГПК4.

– Что ты скажешь директору?

– Правду. Скажу, что Синт-ГПК4 испортился. Поэтому придумай обоснование, любое. Он не будет вдаваться в подробности. Ему важна только смета.

Оставив Прайну составлять отчет о причинах списания Синта-ГПК4, Дес и Ховил посетили склад. Ховил взял из вскрытого ящика баллон с изолятором, использующимся для устранения частых утечек воздуха.

Обнаружив параинтрал, концерн строил Базу не заботясь о качестве сборки. Руководство концерна стремилось закрепить первенство на Торлоне, чтобы получить исключительное право осваивать полезные ископаемые.

Дес и Ховил вошли в операторский блок. Дежурный кибернетик вынула изо рта надкушенный сендвич, взгляд замер на баллоне с изолятором, тонкие брови поползли вверх.

– Привет, Синора. – Ховил похлопал ее по руке. – База уже не кажется такой чужой?

– Доктор Бойтрам, опять утечка? – спросила Синора.

– Какая утечка внутри Базы? – пробормотал Ховил, воображая прижимающуюся к нему Синору. Он хотел впитывать тепло противящегося сближению тела… Синора нарочито не замечала его знаков внимания. – Утечки не по нашей части, это удел техников инженера.

– Локард, что с показаниями? – Дес нависла над Синорой. – Есть какие-нибудь шумы?

– Без отклонений, – сообщила Синора. – Если бы возникли шумы, я бы обязательно оповестила вас. Синт-Б в полном порядке. Я поверила его поведенческие навыки, когда заступила на дежурство, хотя это и не требуется.

– Лишняя поверка не повредит, – подбодрила Дес. – Ховил.

Ховил нажал кнопку дозатора. Из баллона выползла змейка вязкого вещества. Присев перед терминалом, он густо смазал разъем Синта-Б. Высохший изолятор сделал внешнюю цепь связи непригодной для использования. Дес постучала ногтем по бугристой поверхности.

– Сгодится.

– Доктор Бойтрам, зачем это? – полюбопытствовала Синора. – Вы испортили Синт-Б!

– Чтобы избежать наводок, – отозвался Ховил. – Синт-Б не пострадал, не волнуйся.

– Локард, мы устраняем недостатки, – добавила Дес. – Изолятор – вре́менная мера. Доктор Прайна Велмин занимается данным вопросом.

Подмигнув Синоре, Ховил последовал за Дес. Они направились к лифтам.

– Я вот думаю, доктор, сколько должно быть многогранников, чтобы оживить все лаборатории.

– Зависит от скорости их перемещения, – отозвалась Дес. – Может, хватит и одного, который мы поймали. Но все равно после обеда наведайся к доктору Велмин. Нужно заменить внешние цепи связи на всех комбайнах. Это первоочередная задача.

– И тех, которые в параинтраловом карьере? – Ховил сглотнул. – Издеваетесь? Почему бы вам не отправить Синору? Она молода и красива, а я стар и безобразен…

– Ховил!

– Доктор?

– Начни с комбайна, который прокладывает тоннель к источнику модулированного сигнала, пока новый Синт не оживлен, – распорядилась Дес. – Хватит с меня ГПК4.

Спорить было бессмысленно, и Ховил прекратил возражения. Выслушав дальнейшие указания, он без особого желания направился в кабинет Дес. После известия об оживлении искусственных разумов, многогранник внушал ему суеверный ужас.

«Ты сам обнаружил его, – подумал Ховил. – И ты предполагал нечто похожее на оживлении. О чем теперь сожалеть? Многогранник не съел тебя. Соберись!»

Дес хранила у себя несколько чистых искусственных разумов для опробования различных поведенческих навыков. Ховил взял со стеллажа первый попавшийся. Искусственный разум занял место в терминале.

Освобожденный из вакуумного контейнера, многогранник завис. Ховил облепил гладкие поверхности датчиками, подсоединенными к планшету с запущенной отладочной программой. Ни малейшего излучения. Включив компьютер, он подал напряжение на терминал.

Вытянув отросток, многогранник двинулся к внешней цепи связи искусственного разума. Ховил не спускал глаз с дисплея планшета. Передача данных началась, излучение отсутствовало. Он схватил незадействованный датчик.

Датчик прижался к отростку в зазоре между разъемом и многогранником. На планшете отразился шум, часть их создавали потные пальцы. Ховил убрал руку от датчика, и количество шумов снизилось.

Передача данных прекратилась. Многогранник отделился от разъема. Кибернетическое подразделение получило живой, мыслящий Синт, не ограниченный поведенческими навыками; если Дес не ошибалась – некое подобие личности существа, заключенной в многограннике.

«Теперь мы исследуем параинтрал, – подумал Ховил. – Изучим до мельчайших подробностей все изменения, которые ты вызвал. – Он посмотрел на многогранник. – А потом исследуем тебя».

Многогранник вывернулся из-под влажных пальцев. Вспыхнули цветные пятна голограммы. Ховил потянулся к мобикому. О любом произвольном поведении искусственного разума, как свидетельстве успешного опыта, он был обязан немедленно доложить Дес.

Дес сидела на краю кровати, держа в ладонях стакан кофейного напитка. Успокаивающий полумрак комнаты нарушало назойливое мерцание часов. Ули хранила немногие личные вещи в стенном шкафу, и пустые стеллажи придавали комнате нежилой вид.

– Синт-Б, ты живой?

– Не понимаю запроса, Дес.

Ули закатила глаза. Она раскинулась на табурете, прислонившись спиной к столу.

– Дес, как Синт-Б может быть живым?

– Проверить не повредит. – Дес пригубила кофейного напитка. – Я так вымоталась. Ты не представляешь. Навуш опять называл меня Дестой. Ненавижу это имя. Думаю, он нарочно, чтобы позлить. Навуш получает удовольствие, когда злит меня.

– А ты не злись, – посоветовала Ули. – Деста ничем не хуже Прайны. Расслабься.

– Легко рассуждать. – Дес поставила стакан на пол. Лицо Ули, сидящей за столом, казалось призрачно белым. – Навуш полон злости. Он старается скрыть ее, но меня не обмануть.

– С какой стати Навушу злиться? Он – директор Базы, у него все есть!

– Слишком упрощенно, Ули, слишком упрощенно. Человеку нужны взаимоотношения. А Навуш боится начальства, боится превысить смету, боится неудачи с параинтралом. Джами презирает его. Инженер и геолог не общаются с ним без необходимости. Он одинок, поэтому злится.

– Доктор Навуш меня не волнует. – Сунув под язык никотиновую жевательную резинку, Ули отвела руки за голову. – ГПК4 украл самое значительное событие в моей жизни. Я так хотела увидеть источник модулированного сигнала. Никто не находил доказательств внеземного разума… Я была бы первой, Дес! Первой!

– Ну, первенство принадлежит инженеру. – Дес подумала о многограннике. Ховил уже разбирался с ним. – Как ты поняла, что комбайн не подчиняется тебе?

– Он остановился. Я говорила. Чем ты слушала?

– Остановился, – повторила Дес. – А бортовой компьютер?

– Первое время утверждал, будто мы движемся. – Ули помолчала. – Как тебе вообще взбрело в голову использовать параинтрал для создания искусственного разума?

Встав, Дес прошлась по комнате.

– Я занималась обработкой данных с опытных накопителей памяти, основанных на параинтрале. Тогда я заметила способность параинтрала распределять и упорядочивать данные внутри себя. Как бы лучше выразиться…

Ули подняла с пола стакан Дес. Понюхав кофейный напиток, она отпила немного.

– Зачем тебя направили на Торлону?

– Чтобы создать совершенный искусственный разум. – Дес забрала стакан. – На Торлоне неограниченные запасы параинтрала. И на Базе никто не украдет мои разработки, потому что они принадлежат концерну, а концерн трепетно относится к вложениям средств.

– Ты потратила полтора года с умом…

– Я не жалею о потраченном времени. – Дес опустилась на кровать. – Мы заняты своим делом. И я, и Прайна, мы нашли себя в работе с параинтралом.