Михаил подбежал к ней. И сразу же заметил мыльные пузыри, лежащие в углу клетки. В висках застучало. Оглядевшись, Михаил обнаружил неприметную дверь. С каждым шагом его сердце стучало всё быстрее. Паника накрыла Михаила, когда он поворачивал дверную ручку. В комнате находилась огромная кровать, на которой лежало маленькое тельце в рваном зелёном платье.

Он замер, с ужасом глядя на кровать. Покачиваясь, подошёл к ней и аккуратно поднял девочку на руки.

– Всё хорошо, всё хорошо. Папа нашёл тебя, никто больше тебя не обидит, – в бреду бормотал Михаил, прижимая тело дочери к себе. Он чувствовал, что она не дышит, видел синие следы на шее, но продолжал обнимать её и успокаивать. Слезы застилали его глаза. Каждая солёная капля, что падала на зелёную ткань, была пропитана ужасным горем отца, потерявшего дочь.

Медленно, Михаил поднялся на улицу. Его разум отключился, дав место инстинктам.

– Папа отомстит за тебя, Аня. Я не позволю им жить, – хрипло говорил он, осторожно кладя дочь на заднее сиденье автомобиля. Сев за руль, Михаил завёл двигатель и заехал за здание. Он оставил машину там и вышел.

Вернувшись, он закрыл дверь и поправил замок, стараясь максимально скрыть повреждения. Голова была пустой, не было никаких мыслей, только прожигающая изнутри ярость, подпитываемая чудовищным горем.

Он завернул за угол, сел на землю и прикрыл глаза. Лишь ближе к ночи он услышал гул мотора. Подъехал дорогой автомобиль, из которого вышли четверо, весело переговариваясь. До Михаила долетали отдельные фразы:

– Слушай, а вчерашняя милашка точно померла? Так не хочется сжигать её, – резанул басок одного из них.

– Это все из-за тебя! Зачем так горло сжимать, головой-то думай, – тут же донёсся упрёк другого…

Они, переговариваясь, подошли к двери и один из них попытался открыть сломанный замок.

– Что за… – не успел он договорить, как молоток проломил череп парня с басистым голосом.

Армейский нож вошёл в горло второго, пока оставшиеся двое с удивлением смотрели на Михаила, лицо которого исказилось в бешеной ярости. Нагнувшись, он вырвал молоток из черепа трупа и бросился на впавшего в ступор парня в дорогом пиджаке. Он оказался не таким прытким, как его друг, который уже со всех ног бежал к автомобилю. С размахом вогнав острую часть молотка в его висок, Михаил бросился за последним. Пока парень судорожно пытался открыть дверь машины, нож с хрустом вошёл ему под затылок.

Отпустив рукоятку, Михаил медленными, механическими движениями набрал номер полиции…

***

В каменной комнате над старой книгой висела прозрачная сфера, с удивлением наблюдая за мальчиком, что лежал на полу.

– Чувствуя такую жуткую боль, он не издал ни звука. Просто потерял сознание, ну даёт малец.

Из пор на коже Ниэля выходила белая, густая и жутко воняющая жидкость.

– Повезло парню, за раз очистил тело от всех вредных примесей. Кто же знал, что через много лет у беозара появится такой замечательный эффект, – приятно удивился Хилдефон.

Ниэль зашевелился. Воспоминания Михаила, которые он так долго и тщательно прятал глубоко внутри, накрыли его. Выгнувшись, он закричал в агонии. Из глаз текли слезы.

– Что с ним? Я чувствую, что его разум рушится. Это нехорошо! – Хилдефон с тревогой смотрел на Ниэля. – Кровавые слёзы, Отец-Хранитель, через что же он прошёл…

Из глаз мальчика текла кровь. Михаил в теле ребёнка медленно растворялся в жуткой боли. Его сознание погрузилось в непроглядную темноту, но когда он почти сдался, слабый свет разогнал мрак и появился Ниэль – едва различимый, прозрачный, сияющий.

– Нельзя! – мальчик зло сжал кулаки и сверкающими глазами смотрел на Михаила, который не выдержал обрушившейся на него боли и снова решил сдаться. – Если ты умрёшь, она останется одна!

Десятки образов появлялись и стремительно сменяли друг друга: Мия несла Ниэля на спине, когда он потерял сознание… Мия ласково гладила и успокаивала Ниэля, пока того рвало…

– Не уходи… – голос Ниэля слабел, его очертания таяли, и казалось, что его мольбы никто не услышал, но вдруг его прозрачное тело ярко вспыхнуло и слилось с Михаилом. Две души сплелись, формируя единое целое и становясь чем-то новым. Это было его окончательным перерождением – становлением нового я, принятием чуждого мира и прощанием с прошлым.

Разум рывками возвращался к Ниэлю. Ему нельзя умирать… Ему нельзя терять Мию… Ему нельзя оставлять её одну в этом мире…

Вдруг его тело поднялось на полметра в воздух и из него вырвалось пламя. Оно обволакивало его, сжигая одежду и все нечистоты. Когда огонь почти потух и осталось несколько пляшущих язычков, на его теле сильно вздулись вены, темнея с каждой секундой. Мощная духовная волна прокатилась по комнате.

– Пробуждение родословной! – воскликнул Хилдефон, внимательно наблюдающий за Ниэлем.

Вены полностью почернели, но изменения продолжались. Всего за пять минут волосы на его голове достигли пяток, а глаза стали темнее ночи, без намёка на радужку.

– Ну да, у него же душа мутировала. Раса Кошмара, если я не ошибаюсь. Но почему огонь? Это всё так странно…

Яркая вспышка озарила комнату, и глаза Ниэля окрасились в фиолетовый, а огонь на нём вспыхнул с новой силой, однако теперь он пылал пурпурным.

– Избранный Неба!.. – изумлённо прошептал Хилдефон.

Между бровями Ниэля отчётливо виднелся медленно исчезающий фиолетовый ромб. Вместе с ним потух и огонь, а сам Ниэль плавно опустился на пол и крепко заснул. Чёрные вены, плотной паутиной исчерчивающие его кожу, уже не так сильно выделялись.

– Это бессмыслица! Как он мог стать Избранным Неба? Так не должно быть! У него пробудилась родословная Кошмара, которая совсем не подходит огню, а тем более Фиолетовому Небу! Он же не сможет таким образом подняться выше пятого ранга! Это абсурд… – Хилдефон замолк, что-то заметив. Он подлетел к Ниэлю и завис над его полуоткрытой ладонью. В ней блестела золотая монета.

– Монета Судьбы… Вот как он меня нашёл. Может быть, с естественным артефактом Высшего Бога он и пробьётся на шестой ранг. Но почему именно Фиолетовое Небо? Что за ирония судь… – он осёкся на полуслове и внимательнее вгляделся в монету.

– Или не ирония…

Глава 3. Последствия пилюли и кольцо

Ниэль очнулся спустя сутки после принятия пилюли. Он лежал, прислушивался к себе и чувствовал, что оставил прошлое позади. Больше нет боли, лишь грусть и тёплая благодарность к сестре, греющая сердце. Если бы не она… Ниэль глубоко вздохнул и слабо улыбнулся.

“Как же хорошо быть молодым… Не чувствовать каждый день бессилие, видеть двумя глазами и просто свободно дышать…” – думал он.

В голове раздался голос Хилдефона.

– Малец, ты как себя чувствуешь?

– Да вроде неплохо.

Ниэль неспешно поднялся на ноги и рассеянно убрал волосы со лба, которые почему-то стали настолько длинными, что почти касались пола.

– А почему я голый? И что это за…

Он с удивлением посмотрел на свои ногти, которые окрасились в фиолетовый цвет. С запозданием Ниэль заметил, что зрение сильно улучшилось, видел он чётче – краски окружающего мира словно стали ярче и насыщеннее.

– Голый, потому что одежда сгорела, – пробурчал Хилдефон. – Благодаря беозару ты смог родословную пробудить, и глаз у тебя мутировал.

– Родословная? Глаз? – Ниэль нахмурился.

– Именно. Такое бывает у людей. Раньше вы все были лишь игрушками могущественных рас, служили для выпуска похоти и агрессии. Но со временем древние расы вырождались, а у людей пробуждались родословные «предков».

– И какую я родословную пробудил? – Ниэль напряженно замер. Ему казалось, что это очень важно.

– Расу Кошмара. Очень древняя и могущественная раса. На тринадцатом месте в списке Рённе!

– Что за список такой?

– Всё ему объяснять надо, – проворчал Хилдефон. – В список Рённе включены все известные расы. Его ещё называют списком Десяти Тысяч, хотя их там гораздо меньше. Конечно, он довольно условный, но многие оценивают потенциал и могущество расы в зависимости от номера. Чем он меньше, тем сильнее раса.