Из журнала боевых действий 386 сд: «Артиллерия противника обстреляла позиции двух батальонов 769-го полка. Ранено 3 бойца»[116].
3-й и 4-й сектора
По советским данным, около 14 часов налет на противника совершили три Ил-2 (18-й шап) под прикрытием пяти истребителей Як-1 (1-я аэ 8-го иап). Самолеты штурмовали войска на дороге в районе Дуванкоя, но наткнулись на плотный огонь зенитных автоматов. При этом один Ил-2 сел на брюхо на своей территории, а Як-1 Бориса Бабаева сгорел. Летчик получил ожоги. Противник в своих документах отмечает «Налет авиации на Дуванкой и селения Качинской долины»[117].
В 3-м секторе, по данным ЖБД штаба артиллерии 25-й сд, царило затишье[118]. Велось лишь прощупывание позиций противника. Разведка 3-го морполка столкнулась с противником, отошедшим с выс. 137, 5 в районе ограды хутора Мекензия. Разведка 54-го сп обнаружила противника на скатах лощины, ведущей от верховий Темной балки к хутору Мекензия (Грязная балка), Разведка 2-го Перекопского полка обнаружила противника, на северных скатах Темной балки. Противник в ночь с 1 на 2 января отошел на удобный для обороны рубеж лощины, проходящей от Камышловского оврага к хутору Мекензия[119].
Г.И. Ванеев в своей книге указывает: «С целью усиления северного сектора, во исполнение приказа генерал-майора И.Е. Петрова, испытанная в боях 172-я стрелковая дивизия полковника И.А. Ласкина передала занимаемые позиции во втором секторе только что доставленной с Кавказа 386-й стрелковой дивизии (командир полковник Н.Ф. Скутельник, военком старший батальонный комиссар П.П. Медведев, начальник штаба полковник Л.А. Добров, начальник политотдела старший батальонный комиссар А.Д. Ульянов) и вместе с приданным ей еще в ноябре 31-м полком 25-й стрелковой дивизии скрытно вышла к Инкерману, а затем к Бельбекской долине»[120].
Оперативная обстановка 2 января 1942 г. (по советским данным)
По факту, Г.И. Ванеев ошибается на сутки: ни 514-го, ни 31-го сп в секторе еще не было. В 4-м секторе вели бой севернее станции Мекензиевы горы только два батальона 383-го полка (2-й сд), подчиненные 95-й сд. Батальоны за этот день потеряли в боях еще 47 человек. Только утром 3.01.42 г. в район станции был выведен 514-й стрелковый полк 172-й сд, которому подчинили остатки 1-го дивизиона 953-го АП (388-я сд) в составе одной двухорудийной и одной трехорудийной батареи. Второй дивизион артполка исправных орудий не имел. Т. е., по факту, 172-я «дивизия» состояла из штаба 514-го стрелкового полка и дивизиона неполного состава. Указанный Г.И. Ванеевым 31-й сп был сменен на позициях 772-м стрелковым полком только 5.01.42 г., так что 31-й сп прибыл намного позже[121].
К сожалению, советская разведка работала очень плохо. Для примера приводится фрагмент карты, составленной по донесениям командования СОР. На ней, под Севастополем показаны и 46-я пд, и 132-я пд, и 170-я пд, и даже 30-я дивизия СС. Зато показан уход 50-й пд и 24-й пд, которые, по факту, оставались на месте.
В этот день командование СОР получило телеграмму командования Кавказского фронта, в которой говорилось:
«1. Директивой… от 30.XII.41 г. Вам была поставлена задача о переходе с утра 31.XII.41 г. в наступление Приморской армии.
2. Директивой… от 31.XII.41 г. первая задача подтверждалась указанием создания ударных кулаков на важнейших направлениях и организацией десантов с целью охвата флангов западного и юго-восточного побережья Крыма. Было приказано предоставить мне к 23.00 31 декабря план операции. Изложенное Вами не выполнено полностью без объяснения причин. Вы сообщили 1 января, что Вами решено провести последовательные захваты отдельных рубежей и две десантные операции на Евпаторию и Ялту.
Поставленные в моих директивах задачи путем последовательного захвата отдельных рубежей Вы не решаете. Требую с утра 4 января перейти в решительное наступление по всему фронту СОР, используя высадку десантов в пунктах по Вашему усмотрению, не отрывая средств, выполняющих основные задачи по перевозке войск. Конкретный план наступательной операции донести точно к 15.00 3.01.42 г. Получение подтвердить. Козлов. Шаманин».
В течение всего января советская артиллерия вела беспокоящий огонь (противник отмечает «…в том числе и тяжелым калибром») и совершала налеты на позиции немецких войск (в среднем 5–7 самолетов в день). Немецкая авиация вела себя пассивно, артиллерия вела огонь только на поражение, в случае атаки советских войск (как пишет противник, из-за нехватки боезапаса).
2-го числа началась отправка частей 132-й пд под Феодосию. По состоянию на эту дату позиции покинула артиллерия 132-й пд, 436-й и 437-й пехотные полки. Ее позиции занимала 22-я пд, растягивая свой фланг влево, и, частично 50-я пд, растягиваясь вправо, до устья Камышловского оврага. Отправка 170-й пд планировалась на 4-е число[122]. Ее позиции должна была занять 1-я румынская ГСБр и частично 72-я пд.
В документах отдела 1С немецкой 22-й пд отмечен один перебежчик из 383-го сп[123]. Большое количество перебежчиков отмечается в 386-й сд. Несмотря на доклад военкома дивизии старшего батальонного комиссара Медведева о том, что «политико-моральное состояние дивизии нормальное» – в этот день перебежало к противнику 7 человек (в основном, грузины). Количество перебежчиков, значительно снизившееся к началу второго штурма, в январе вновь возросло в связи с прибытием пополнения. Пополнение было очень разного качества. Основным недостатком пополнения была его слабая обученность.
03.01.1942 г.
(мороз, ясно, сухо)
С получением директивы штаба фронта, началась срочная подготовка к десанту в Евпаторию. В ночь со 2 на 3 января с фронта были сняты два батальона многострадального 383-го полка: 1-й (командир главстаршина Титочко) и 2-й (командир капитан Бондарь). Одновременно с этим, из остатков 8-й бригады морской пехоты были сформированы стрелковая и пулеметная роты, минометная батарея и саперный взвод. Остатки
2-го Черноморского полка морской пехоты были сведены в два батальона (командир полка капитан Н.Н. Таран). Из этих частей планировалось формирование нескольких эшелонов Евпаторийского десанта. Обычно пишут, что десант готовился заранее, десантники проходили спецподотовку.
Документы этот факт не подтверждают. Были готовы только спецподразделения: части Евпаторийского НКВД (милиции), части погранкомендатуры, партийные работники. Ударная группа десанта отсутствовала. Десант готовился наспех, с использованием тех частей, которые были под рукой. Причем, части эти в ходе предыдущих боев понесли тяжелые потери.
По факту, в первый бросок десанта ушло сводное подразделение, которое именуется «батальоном особого назначения к-на К.Г. Бузинова[124]». Его основу составляла рота 1-го батальона 383-го полка, которую пополнили отдельными подразделениями 8-й бригады и 2-го Черноморского полка. Остальные части планировались во второй эшелон. Основу второго броска десанта составили два сводных батальона 2-го Черноморского полка морской пехоты (командир полка Н.Н. Таран[125], командиры батальонов к-н А.А. Бондаренко[126] и к-н К. Подчашинский[127]).
