Рана на груди девушки была сквозной, широкой и серьёзной, несколько дней ведьма восстанавливала кровь девушки, отпаивая её отварами из сока квидиков, и ещё несколько дней поила девочку отваром от простуды, потому что ту ужасно лихорадило. Что было странно, у девочки должна была быть хорошая регенерация, так как ведьма почувствовала в её крови демоническую кровь, но словно что-то мешало ей начать исцеление. Из-за этого ведьме приходилось постоянно делать примочки из целебных трав к ране и это был первый раз, когда ведьма не была уверена, выживет девочка или нет. Ведьма не целительница, в её силах только отвары и наговоры.

Девочка сильно мучилась, она то мирно спала, то начинала метаться из стороны в сторону, кричать и плакать, она что-то говорила о друзьях, семье, произносила имена, Артур, Эрик… Эта неделя далась тяжело обеим: и ведьме, и девочке, и первая будет рада, если всё-таки сможет вырвать её из загребущих лап смерти. А смерть, как известно, безжалостна и любит забирать молодых и невинных.

***

Я открыла глаза и не могла понять где нахожусь, вокруг была вода, но по какой-то причине я могла дышать в ней. Она была странной плотности и имела приятную температуру, по ощущениям было похоже, что я нахожусь в объятиях пухового одеяла. Тело было лёгким, и я абсолютно не чувствовала боли, словно и не было никаких ран. Немного побултыхавшись в воде я смогла перевернуться на другую сторону водного пространства. В той стороне виднелась граница, словно это был конец тетрадного листа. Я немного подумала и поплыла в ту сторону.

Здесь не было ничего кроме разноцветных пузыриков. Я не видела дна и не видела верха, абсолютно везде была просто вода, та, непонятная мне, грань и пузыри, которые всё так же делились на несколько, стоило их коснуться. Мне ничего не оставалось, как поплыть в сторону той грани.

Доплыв до грани, я потеряла дар речи… за ней была больничная палата, на кровати которой лежала я. Точнее, моё тело. Моя голова была перебинтована, рука и нога были в гипсе, датчик отслеживал сердцебиение. Я видела, как в палату заходят врачи, смотрят на показатели, проверяют мою чувствительность и что-то не радостно обсуждают с друг другом…

Лишь эта грань отделяла меня от моего мира и тела. Я посмотрела на свои пальцы, которые были белыми и длинными, в воде причудливо плавали белые волосы, свободные от кос, слишком худая фигура в белом платье вызывала сожаление… И, посмотрев снова на своё настоящее тело, я испытала тоску. Тоску по детдому, по маленьким детишкам из него, по Артуру и Анне Петровне… Я изо всех сил попыталась пробиться сквозь границу, но та была словно непробиваемая и превратилась в стену из тысячи разноцветных кристаллов. Я отплыла чуть-чуть подальше от стены и она снова стала прежней. Мне не дадут вернуться.

Если я в новом теле, значит, я не могу вернуться в старое. Не будет больше Артура и наших планов на группу. Я больше не увижу его улыбку, не смогу поговорить со своими подружками и воспитанниками помладше. Кто будет забирать куклу у Егорки, когда он отнимет её у Надюши и будет дразнить и пугать монстром под кроватью? Кто будет помогать Анне Петровне укладывать малышню спать, когда те в очередной раз наслушаются ужастиков от старших и будут бояться уснуть? Теперь меня нет в том мире. Там осталось только моё тело.

Внезапно датчики на приборах начали мигать, а врачи суетиться и что-то кричать. Мне было не слышно сквозь эту стену, но видя их панику и показания приборов, я понимала, что умираю. Умирает моё тело. На душе стало тоскливо и грустно.

Неужели я умру вот так? Почему я оказалась в чужом мире и теле незнакомой девушки? Вспоминая моменты после аварии, я вдруг вспомнила тот странный разговор с неизвестной девушкой. Мне дали шанс на жизнь, но этот шанс дали по-своему. Насмешка судьбы или дар свыше?

 Но почему тогда не дали шанса на счастье этой девушке? Кто она? Какое у неё имя? Ведь у неё тоже были мечты, они наверняка были! Так почему я вижу, как датчик начинает показывать прямую линию, а врачи вносят в палату какой-то прибор? Как врач трёт друг об друга две странные панели и прижимает их к моей груди, а тело после этого вздрагивает. И так раз за разом, раз за разом! Возможно ли, что мне был дан шанс на вторую жизнь? Так почему же не дать этот шанс и ей? Это несправедливо! Ну же! Давай! Очнись!

Внезапно на датчике появилась кривая линия, а за ней ещё одна и ещё, врачи смогли реанимировать моё тело. Я увидела как ресницы на глазах на моём теле дрогнули, как немного сжались пальцы. Там, внутри меня кто-то есть. Ей тоже дали шанс. Надеюсь, она будет счастлива и здорова. У неё будут семья и друзья и все мечты, которые у неё были обязательно сбудутся!

Её, уже не мои, глаза медленно открылись, врачи вокруг суетились, что-то кричали, кого-то звали и радовались, но девушка смотрела в потолок, она смотрела туда, где видела невидимую грань, а за гранью она видела себя…

Она видела, что девушка, так похожая на неё саму, плачет, крепко прижимая руки к груди, словно пытаясь унять боль в сердце. Она улыбалась и губами прошептала: «Будь счастлива».

***

Я резко распахнула глаза и подскочила на мягкой кровати, задев рукой прикроватную тумбочку, на которой что-то стояло. Теперь это что-то упало и со звонким звуком разбилось. Сердце бешено билось, в ушах стучало, а в груди была невыносимая боль. Я попыталась встать с кровати, но в итоге не смогла устоять на ногах и, упав на колени, комкала одеяло возле груди.

Послышались торопливые шаги и в комнату вошла красивая рыжеволосая девушка лет двадцати пяти на вид, она несла поднос, на котором была какая-то тряпка и чашка.

– Неужто очнулась? – неверяще произнесла девушка.

– Б-больно, очень больно! – из моего горла доносились стоны вперемешку со всхлипами.

Девушка поставила поднос на стол и поспешила подойти ко мне, она с беспокойством всматривалась в моё перекошенное от боли лицо.

– Не может такого быть! Рана почти затянулась. Ах, ты, мерзавка, думаешь раз целительница, то можешь ведьму тёмную высмеивать? Да я на тебя порчу нашлю, век не отделаешься, чертовка, – девушка кричала на меня, она была очень зла, а её глаза светились зелёным.

– Сердце будто на части разрывается, – я плакала, было странное ощущение, будто грудь мне разрывают нараспашку и оттуда вырывают сердце. Было страшно и ужасно больно.

Я попыталась встать, но ноги подкосились и я упала на злосчастную тумбочку, в ноги и руки впились осколки чего-то стеклянного, кровь потекла из ранок. И даже физическая боль не смогла хоть как-то отрезвить разум от той боли, что захлестнула душу.

Девушка подошла ко мне, резко схватила меня за голову и приказала смотреть ей в глаза, её холодные пальцы легли мне на виски, даря прохладу и немного притупляя боль. Глаза девушки ярко светились зелёным и она внимательно всматривалась в моё лицо.

– Хм, вот оно что… – задумчиво проговорила эта странная девушка.

Внезапно, со стороны окна послышался дребезг разбитого стекла, а в комнату со всех сторон хлынули корни, они буквально оторвали меня от женщины и спеленав в кокон осторожно вытащили из маленького домика. Когда корни касались меня, то опадали полностью иссушенные и мёртвые, но на их место вставали новые, так всё повторялось, пока боль в душе и сердце не отступила. Похоже, они впитывали в себя всплеск моего безумия и умирали от такого количества отрицательных эмоций и боли.

Когда я наконец-то смогла прийти в себя и оглядеться, то увидела, что вокруг меня валяется множество железных цепей. Я не могла понять, что это и лишь заторможено оглядывала пространство вокруг себя. Меня колотила мелкая дрожь, в груди немного саднило и сильно болела голова, но та боль, которая словно сжигала меня изнутри отступила и внутри настал покой, который словно холодный ветерок проникал в каждую клеточку моего тела.

– Ч-что произошло? – спросила я у, молчаливо наблюдавшей за нами, женщины, которая сидела на лавочке под тенью большого дерева, который был чем-то похож на дуб.