– А вы любили его, Элен? – Руфало ходил по лезвию ножа, задавая подобные вопросы.
– Какой отвратительный вопросик! – женщина поднесла зажигалку к сигарилле и выдохнула дым в сторону Руфало.
– Курить вредно…
– Курить не вредно! – тут же перебила журналиста Элен. – Вредно указывать что делать, а курить – это нормально. Мне не пятнадцать лет, чтобы кто-то отчитывал меня и учил жить.
– Простите… – стараясь исправить ситуацию, извинился Ридель.
– Прощаю, – Элен снова перебила Руфало. – А вот что касается отношений, сложившиеся между мной и Элиасом могу сказать лишь одно – ничего не было. Мы были как брат и сестра друг другу. Он помог мне оклематься после разрыва отношений и расторжения свадьбы, а я помогла ему найти себя в этой жизни.
– И как именно вы помогли ему?
– Я стала тем человеком, одобрившим тот путь, ту любовь, выбранную Элиасом. Частенько людям нужен кто-то, кто скажет им «да». Как бы разрешит им действовать. Я стала тем человеком для Аргентайла.
– Хорошо, тогда ответьте мне на такой вопрос. Вам известно, почему Аргентайл совершил самоубийство?
– Самоубийство?! – женщина подавилась дымом от сигарет. – Руфало, – обратилась она по имени к журналисту, слегка покашливая, – это не было самоубийство, это – убийство! – уверенно заявила Элен.
– И почему вы считаете это убийством? Следствие установило…
– Те, кто занимался этим делом, тупые козлы, – женщина не на шутку разозлилась, – Элиас не самоубийца. У него была семья, друзья, любимое дело и столько незавершенных дел, проектов. Зачем обрывать свою жизнь, если ты стремишься жить? Ради внимания? – Элен потушила сигарильо. – Боже, это глупо. Элиаса спровоцировали, заставили умереть. Я хорошо знаю; в его окружении находились люди, готовые лично застрелить его, так сильно он раздражал их.
– Чем он заслужил такое отношение?
– Зависть портит людей! Многие спать спокойно не могли, завидуя тому, как он всего легко добивается и получает, – женщина сделала паузу, – конечно, это не было легко, но откуда знать это людям. Завидовать и сидеть дома проще.
– Тут вы правы. Но вы сказали, что на него давили. Кто на него оказывал такое влияние?
– На него оказывалось психологическое давление со стороны родителей, из-за чего в последние месяцы – перед смертью – он с ними почти никак не поддерживал связь. Общество, слава, светская жизнь – это все и раздавило парня. Марк всячески ему пытался помочь, но увы…
– Неужели слава, может довести тебя до смерти? Как это понимать вообще? – Ридель не совсем улавливал мысль, которую ему пыталась донести Элен.
– Изначально, весь мир не знал в лицо парня с именем Элиас Вальтер Аргентайл. Его работа покорила общество, они обезумевшие пыталась найти автора, но Аргентайл скрывал свою личность. Потом приперлись эти агенты из издательства и начали давить на него. Видите ли, на них оказывали влияние критики, считавшие, что под псевдонимом Элиас Аргентайл трудится несколько авторов. К тому же, если автор будет сам лично представлять свои работы, это принесет больше выручки и популярности.
– Жадность издательств давняя проблема… – Ридель знал, о чем говорил. – Порой это и впрямь губит…
– Элиаса убили все те, кто дергал парня, пытался им управлять, завидовал ему, старался заработать на нем. Тут самоубийством даже не пахнет, нет, его довели до самоубийства путем всяких психологических манипуляций и принуждений… а может и физических тоже…
– Элен, может быть Элиас упоминал что-то неординарное, странное, что могло вызвать у вас подозрение, настороженность?
– Руфало, вся жизнь Аргентайла сплошная странная история; ее понять на трезвую голову нельзя. Элиас был человеком, но настолько неземным, на столько удивительным. Мне его не хватает, – Элен посмотрела на Риделя своими карими глазами, – нам всем его не хватает, особенно Марку. Смерть Аргентайла – трагедия, и ее допустило все наше общество, его кровь на руках каждого, кто хоть как-то надавил на него, посодействовал его кончине, – женщина убрала портсигар в сумочку.
– И в завершение хочу спросить. Элиас мог спланировать свое убийство? – вопрос Риделю пришел в самый последний момент на ум.
– Бред! – женщина отреагировала резко на такой вопрос. – Элиас никогда бы не пошел на это. Все, кто считает, что он совершил самоубийство – тупые никчемные людишки! – Элен выдохнула. – Мне пора, рада была пообщаться!
Ридель не успел с ней попрощаться. Женщина быстро ушла вон из ресторана. Журналист остался один за столом со своим диктофоном и блокнотом. Полностью погруженный в услышанное об Элиасе В. Аргентайле.
Глава 4. Штутгартские будни
«Жизнь состоит не из времени, а из моментов»,
Агацарский
Элиас Аргентайл прибыл в Штутгарт глубокой ночью. Шел дождь. Все сильнее ощущалась осень, бравшая бразды правления в свои руки. Листья желтели, лужи становились больше и плохо высыхали. Небо хмурилось и все сильнее наполнялось серыми тонами, превращая жизнь людей в черно-белое кино, которое наблюдал каждый в Штутгарте. Осень – логическое завершение пути, а впереди чистый лист белой бумаги.
Аргентайл видел в этом знамение. Сама природа старалась смыть его следы, смыть прошлое, в которое Элиас не желал возвращаться. Молодой человек был беженцем в чужой стране. Прозвучит странно, но именно сейчас Аргентайл чувствовал себя собой, предоставленный на благосклонность судьбы; получил возможность строить свою жизнь осознано.
Что в тот момент он испытывал? Возможно отчаяние. Эмоции переполняли его, захлестывали, не давая спокойно дышать. Элиас чувствовал ответственность, игнорируемую всю жизнь. Самостоятельность меняет человека, формирует в нем активную социальную позицию.
Элиас, наш милый и еще совсем юный Элиас. Его решение сбежать – как запретный плод, сорванный в саду Эдема. Что принесет он ему? Нам знать – пока – не дано…
Вызвав такси на железнодорожную станцию, Аргентайл поехал в свою квартиру. Он смог снять ее через интернет еще находясь в Латвии. Район оказался уютным, но далеко от центра города, что могло доставить неудобство в будущем. Хотя Элиасу было все равно.
Такси подъехало к дому. На улице уже ждал хозяин квартиры. Договор был подписан; ключи переданы Аргентайлу. Молодой человек оказался на пороге своей комнаты, где было сухо и тепло. Этого вполне достаточно, чтобы в ту ночь ощущать себя счастливым человеком.
Помимо самого Элиаса в квартире жило еще два постояльца снимавшие, как и он, комнаты. Его соседями оказались весьма странные люди, по началу сильно смущавшие Аргентайла. К ним нужно было просто привыкнуть. В самой дальней комнате на двери висела табличка «Пошел нахер, мудила!». Там жила девушка-нимфоманка. Первые недели стоны, доносившиеся оттуда, не давали Элиасу спать, а сама девушка то и дело старалась совратить парня. Аргентайл уже через пару дней сбился со счета сколько девушек и парней бывают у его соседки в гостях.
Первая встреча Элиаса и нимфоманки произошла той же ночью, когда парень въехал в свою комнату. Он увидел девушку среднего роста, худенькую, с ярко-красными губами. Все время, что Аргентайл жил там, цвет помады не менялся. Девушка считала это привлекательным и возбуждающим. Ее имя – Хельга Крюгер – не самое романтичное и ей мало подходило. Последние четыре месяца она находилась в академическом отпуске. Ей пришлось взять его из-за своей интрижки с тремя преподавателями кафедры, где она училась. Тот еще скандальчик…
Вторым соседом в этой чудаковатой квартире оказался молодой парень, отчисленный из университета почти год назад, но до сих пор не сообщивший об этом своим родителям. Он увлекался компьютерными играми и старался на этом зарабатывать. За месяц проживание в этой квартире, Элиас видел его лишь раза два. Связано это с тем, что парень не покидал свою комнату, постоянно играя. Еду ему привозили курьеры. Им открывала дверь Хельга. Деньги отсылали парню родители. С улицы Элиас видел, как окно в его комнате было завешано черной непроницаемой тканью.
