Предисловие

Идея написания романа «Забытые Сокровища» пришла ко мне после того, как я чудом остался жить, когда у меня оторвался тромб и попал в сердце. То, о чем я думал во время пребывания в реанимационном отделении было связано с тем, что доброго и чего плохого я сделал в жизни. Был ли я хорошим мужем, отцом, другом? Сделал ли кого-то счастливым или несчастным? Было ли людям, окружавшим меня всю жизнь легко и приятно со мной, или я причинял им дискомфорт и был причиной их страданий? Поэтому, в какой-то степени роман – автобиографичен и его строки содержат реальные переживания и чувства.

Всю свою сознательную жизнь я задумывался о ценностях – об истинных ценностях… Что есть истинные ценности у людей? Их достаток, комфортная и беззаботная жизнь или нечто эфемерное – чувства, отношения. А может величайшими ценностями являются идеи, стремления, тяга к познанию окружающего мира? Я встречал людей, для которых их честь и достоинство были наивысшими ценностями. Были и те, кто боготворил силу или красоту. Попадались и те, для кого власть над окружающими была столь сладка, что ради этого сладострастного ощущения они были готовы на любую низость.

Я никогда раньше не писал, и этот роман стал – что называется пробой пера. На его страницах – посредствам его героев, сталкивающихся с самыми разными жизненными ситуациями, я попытался проанализировать то, чем в действительности движется мир. И ваша, дорогой читатель, реакция на выводы, к которым приходят мои герои и их решения, будет, пожалуй, самым объективным суждением о том, что же для человека является истинным сокровищем.

Глава первая

Авантюрист

История, которую я хочу вам рассказать, фактически является описанием моих удивительных приключений. Приключений, которые среднестатистическому американцу даже во снах не привидятся.

И началась эта история еще за долго до моего рождения. Еще в начале прошлого века, когда весь Мир переживал небывалый рост промышленности и индустриализации, а также небывалое развитие естественных наук, но при этом находился в ожидании чего-то эпохально – катастрофического. В грезах одних людей мерцали картины из прекрасного будущего – в умах других – навязчиво летала идея конца света.

Но рассказывать эту историю я начну с короткого рассказа о себе. Все в моей жизни начиналось обычно, но с каждым поворотом на моем пути, история эта провоцировала выброс все большего и большего количества адреналина в мою кровь.

Родился я, Эдмонд Риддл летом 1970 года в Бейкерзфилде – штат Калифорния. Отца я помню плохо, он был увлечен геологией и часто оставлял нас с матерью, уезжая в свои дальние командировки на долгие месяцы. Мной он интересовался посредственно, и моим воспитанием занималась в основном моя бабушка, которая проработала в местной начальной школе учителем аж 40 лет, а теперь была на пенсии, и немного мать, подрабатывавшая стенографисткой – машинисткой в разных юридических и нотариальных конторах нашего города.

Жили мы в маленьком домике на улице, выходившей в конце на большой старый парк. Место было очень тихим и уютным. С чердака нашего домика часто можно было разглядеть в далеке горы Сьера Невада. И я часто забирался туда, смотрел на горы и представлял себе, как мой отец ходит по горам и ищет драгоценные камни.

Когда он приезжал, он иногда брал меня с собой погулять по горам и рассказывал про разные минералы. А когда он вновь исчезал, я пытался читать оставленные им иллюстрированные книги по геологии, где можно было найти описания разных минералов, камней и пород.

В общем, когда мне было 5 – мои родители окончательно развелись и весь мой опыт общения с мужчинами стал сводиться к походам к одному нашему соседу Мистеру Берштольцу, у которого был свой гараж, где он постоянно возился со всякими удивительными для меня – пацана устройствами. Я мог часами почти неподвижно наблюдать за тем, как Берштольц (дядька давно за 60) что-то выпиливал, сверлил, точил, а потом у него в руках появлялись разные механизмы и приспособления, которые, в свою очередь он за тем собирал во что-то гудящее, движущиеся и выполняющее самые разные работы по дому – как например, – подмести дорожки, ровно постричь изгородь или просто открывать и закрывать входную калитку.

Вся эта само-строганная техника так меня увлекла, что подрастая, я тоже занялся изобретательством всякой всячины – разных машинок, корабликов и т. д.

А так как благодаря бабуле я рано научился читать, я подписался на целую кучу изданий по занимательной и прикладной механике, кинематике и технике. Кроме того, в чулане я нашёл целый ящик отцовских инструментов. Так я стал мастерить из разного старья всякие вело-каты, подъемные механизмы, какие-то подобия грузовых рикш и т. д. Я частенько наведывался к мистеру Берштольцу за советом, а иногда за помощью, когда мне требовалась дуговая сварка или токарный станок.

Что-то получалось, а что-то так и осталось на стадии «доработки». Но с возрастом меня все больше тянуло к созданию всяких стреляющих и метающих орудий. Сначала миниатюрных, а затем уже и вполне боевых.

Проводя испытания своих «адских орудий», я устраивал настоящие тиры, сначала в чулане, а потом и на улице во дворе, расстреливая в качестве мишеней всякие банки, бутылки, старые поломанные игрушки и прочий вздор. И естественно, однажды «генетически врожденный» охотничий инстинкт подтолкнул меня к испытанию очередного мощного орудия, (нечто напоминающего арбалет) невероятно точно стрелявшего стальными шариками от подшипников на расстоянии до семидесяти ярдов, на живых объектах.

На деревьях, росших вдоль нашей улицы, всегда можно было заметить разных птичек. Вот я и решился.... Сидя однажды на чердаке, выбрал удобно сидящего на ветке ярдах в тридцати от окна чердака воробья, прицелился и выстрелил.... Воробей камнем упал на тротуар под деревом. Обрадовавшись – было своей меткости и изобретательности, я подбежал к трофею, взял его в руки и.…. –

Вид бездыханного и окровавленного тельца воробья привел меня в ступор! – За что я его убил? Что плохого мне сделала эта крохотная милая птаха? Мне стало так больно и стыдно!

И тогда я подумал: наверное, я нарушил какую-то высшую справедливость тем, что применил, данную мне силу против того, кто был заведомо слабее меня. Сильный должен быть прежде всего справедливым. А еще – рядом с сильным должно быть не опасно – а комфортно и уютно слабым.

В тот день, я похоронил несчастную птаху у нас на дворе за чуланом, и до самого вечера просидел на чердаке, размышляя о своем поступке. Все это время и всю следующую ночь передо мной то и дело представал тот бедный воробей, лежащий на тротуаре. Я решил для себя, что больше никогда не выстрелю ни во что живое! И вообще – никогда никого не убью!!!! На утро, я первым же делом разбил в щепки свое смертельное оружие.

Но с изобретениями я не завязал, только переключился на штуки – скорее шуточные, чем реально опасные. Такие свои изобретения, а это были разные брызгалки, хлопушки и пугалки, часто приводимые в действе дистанционно, я частенько притаскивал в школу и пытался хвастать перед ребятами своими достижениями. И только из уважения к моей бабушке, и имея в виду мои неплохие результаты в обучении, такие демонстрации заканчивались разговором у директора в кабинете в присутствии уважаемой бабушки и безвозвратной потерей демонстрировавшихя образцов.