Вера Ивановна, вспомнила «концерт» данный «нашим дорогим гостям», и рассмеялась от всей души при воспоминании о «концерте». Сбор от «концерта» существенно пополнил кошелёк её. Вера Ивановна как «старший товаровед» своего отдела, имела надбавку к зарплате, которая исчислялась в размере двадцати пяти рублей, принимала самое активное участие в «концерте» и вела представление с вдохновением. А начиналось представление с того момента, когда раскупался «дефицит», а «ванька-встанька» был распродан за три часа, оставалось ни мало возмущённых покупателей, которым не достался вожделённый товар и как обычно неслись не лестные замечания в адрес магазина, переходящие возмущения на торговлю вообще. Некоторые договаривались до космических далей, предлагали запустить в космос и продавцов, а чего им здесь землю зря топтать? Вера Ивановна очень внимательно вслушивалась в разно голоске возмущенных людей, и отсортировывала нужных ей «участников» концерта. Выбирала тех, кто готов заплатить любую сумму лишь бы завладеть нужной вещью. Отводила их в сторону, обещая им сделать: « Сделаем в виде исключения для дорогих людей, возможное и не возможное». Одним вопросом: «Вы, куда-то торопитесь», определяла приезжих, только с ними можно было провести «концерт», не думая о последствиях. Собрав, таким образом, человек восемь, препровождала их в бытовку.
А в бытовки их ждала уже Елена Степановна, сервированный стол и вода кипела в электрическом тульском самоваре в ожидании гостей.
В бытовки их удобно рассаживали в кресла, предлагали чай или кофе? Предлагались печенья, конфеты и разные сладости и вёлся разговор: кто да откуда, где работаете, если не секрет? Каким ветром их принесло в наш волшебный город, что понравилось, а у вас, что интересного можно увидеть в городе? И через пятнадцать минут, Елена Степановна, могла определить, кто и какой суммой располагает в данное время и сколько они готовы выложить денег за вожделенную игрушку. И выкладывали деньги за игрушку в трёхкратном размере, зато и покупали коробками товар, переживая только об одном, как перевезти набранный товар до поезда. Ловилось такси, и вопрос закрывался сам собою.
Такие возможности у Веры Ивановны появились, когда она заняла должность «старшего товароведа», и перспектива увеличить «левые» деньги не имела пределов. Главное, по больше «дефицита», который они искусственно создавали, исходили заявки на товар, который у них залёживался годами и приносил также не малые деньги, но эта сфера доходов была ей не доступна, а стало быть, и голову нечего было ломать. Так примерно «плавая» в приятных воспоминаниях, в предположениях и в фантазиях: «где бы да как бы и быстро и незаметно для других, сделать не малую сумму», шла Вера Ивановна к базару.
Деньги, вырученные от «концерта», перекрыли, как минимум в пять раз её зарплату, точнее ставку в размере ста пятидесяти рублей, работает ли она или находится на больничном листе, вынь и положи её законные сто пятьдесят рублей. Раз в квартал выходило и более, когда начисляли премиальные или за переработку во времени. Магазин работал с девяти утра и до восьми часов вечера, минус один час на обед, но почему обеденный час не зачитывается, обедаешь-то на работе, такой «злой» вопрос у них порою обсуждался, особенно в тот момент, когда на работе появлялись не приятности. На многие вопросы обычно следовал стандартный ответ: «не нами придумано, но нами сказано». Со всеми переработками и премиальными выходило двести сорок рублей, это был потолок, выше которого Вере Ивановне не позволялось подниматься. Потому и приходилось изыскивать разные пути для компенсации за свою недоплаченную зарплату, в чём они были уверенны непоколебимо.
Уж кто-кто, а они умели считать деньги, а появление возможности сделать «левые» умели улавливать на лету. Вера Ивановна чувствовала в себе силы, желание и возможности сделать больше, но как осуществить свои желания? Куда направить свою энергию, чтобы воплотить свою мечту здесь стоял мрак, переходящий иногда в туман. «Кто ищет, тот всегда найдёт» ею любимое жизненное кредо было у неё в крови, и она искала, думала и чутко улавливала происходящее вокруг. Уже были выработаны собственные жизненные постулаты, которыми всегда можно было поступиться, если на горизонте появлялась «мечта». Она точно знала, что нельзя делать, и видела исходя из собственного опыта, что это помогает жить. Само отстранение, собственная волшебная палочка, позволяющая отходить от не понимания и от вещей закрывающих путь. Вера Ивановна умела занять себя деятельностью и хорошо понимала свои возможности, отработала достаточно времени, чтобы прийти к мысли, что здесь не развернуться, просто не дадут, пусть у неё будет хоть «семь пядей во лбу». Знания растянутся во времени, и вбивают в голову смыслы: «ещё молодая девочка покажи себя в работе», «уж больно прыткая» или «молоко на губах ещё не обсохло, а туда же лезет», и кто, из нас положа руку на сердце, скажет честно, что слышали в свой адрес: «молодо зелено». И то, что было рано, не заметно перетекает, почти поздно, и привитая привычка, выработанная с годами, соглашаться с тем, с чем не согласуется желание, утешится мыслью: «на пенсии для себя поживу».
Радуга всё также светилась в полнеба не много левее от Веры Ивановны, блестели улицы чистотой и воздух наполненный свежестью, позволял дышать полной грудью. Идя по улицам, где было расположено множество городских учреждений, она специально сделала не большой крюк, чтобы лишний раз побывать на свежем воздухе, машинально прочитывала некоторые таблички на зданиях, не дочитывая надписи на табличках, проходила мимо. О значении многих учреждений не имела никого понятия, да и не вникала в их предназначения, зато улицы были абсолютно пустынны, будто и не живёт в городе несколько миллионов людей. Крюк, сделанный для длительной прогулки, чтобы поразмышлять о приватности жизни и был её «вторым зайцем».
Ей вдруг вспомнилась Наталья Александровна, может потому что она приходила вчера к ним на работу в обеденный час, после трёхлетнего исчезновения из поля зрения, даже для Аси Валентиновне, знающей всё и вся обо всех работниках и даже о бывших работающих, когда-то в магазине. Наталья Александровна даже не пришла, а приехала на собственных «Жигулях», после её посещении Ирина Сергеевна сказала: «Специально приехала, чтобы похвастаться своей машиной и утереть нам нос». Наталья Александровна занимала должность «старшего товароведа», которую теперь занимала Вера Ивановна, а тогда десять лет тому назад, Вера Ивановна молодая, наивная и всё воспринимающая буквально: белое есть белое, а голубой цвет имеет много оттенков, пришла из техникума и стала работать под руководством Натальи Александровны. Вера Ивановна и сейчас бы не смогла никак себе ответить, что было такого странного в характере Натальи Александровны, что от неё бежали как от чумы. И при всех обстоятельствах Наталья Александровна оставалась непоколебимой как памятник с места не сдвинешь и по лицу ничего не прочитаешь. С одной стороны вежлива, но это обязательный атрибут их работы, очень мягкая в обращении со всеми без исключения. Умела рассказать историю о себе, но её истории не воспринимались в том виде, как она их рассказывала. Там где шла речь о грусти, у слушателей возникало недоумение, а там где шла речь о весёлых моментах её жизни, почему-то хотелось погрустить. Лицом мила, видно было, что перед зеркалом проводила, не мало, времени, и в тот же момент была неряшлива в одежде. Для многих так и осталось секретом, как она вообще вышла в старшие товароведы? Вера Ивановна семь лет проработала под её началом, и как только появлялась возможность скрыться с её глаз, она это делала с большой охотой. Имела, обаяние, смешанное с обветшалостью, может быть такая дремучая смесь в ней, происходила из-за её слабости к спиртному? Если бы кто-нибудь сказал Натальи Александровне, что: «Наталья Александровна, вы, пьяница», у человека, сказавшего такое, появилось бы много проблем. И такая «правду любящая» потом вдруг стала замечать, что у неё по работе стали происходить какие-то неприятности, и будут «неприятности» сыпаться как из рога изобилия до тех пор, пока проронившая небрежно фразу: «правду, режущую глаза» девушка не уволится по собственному желанию. И когда девушка будет исполнять точно такие же обязанности на новом рабочем месте, и не иметь за это никаких неприятностей, для «правду» любящей так и останется тайной её источник головной боли. На глазах Веры Ивановны пять девчат ушли с работы « по собственному желанию» за семь лет, после слов сказанных в лицо Натальи Александровне: – «А не пьянством ли попахивает»? Наталья Александровна любила подчеркнуть, что пьёт исключительно только коньяк «Наполеон», а не как некоторые армянский или грузинский коньяк, и только после рабочего дня, а что в бытовки выпивает, так это чтобы сестра не видела, пьющая молдавское вино из граненого стакана, вместе со своим мужем. Да и тара из-под конька «уж больно симпатичная бутылочка, мой сынок за два месяца собирает по двадцать копеек, и скапливает мою месячную зарплату». Умела обволакивать вниманием, а стоит отойти от неё подальше, так и хочется почему-то руки помыть. Вера Ивановна вспомнила Наталью Александровну со случаем, который произошёл с нею три года тому назад, и запомнилось так, будто вчера всё произошло.
