Вдруг прозвучал выстрел, а за ним жалобный скулёж.

Сердце Харли пропустило удар, она повернулась лицом к квартире, вмиг ставшей недружелюбной. Раненый Брюс продолжал издавать плачущие звуки, зовя хозяйку на помощь.

Недолго думая, девушка бросилась на звук, явственно издававшийся со стороны рабочего кабинета Романа. Она пролетела мимо гостиной, повернула налево и чуть не упала, споткнувшись о свернувшегося на полу Брюса. Тот заскулил ещё жалобнее и плаксивее.

— Брюси! Что случилось? — Харли опустилась на пол, подхватывая гиену за голову и заботливо прижимая к своей груди. Она начала заботливо поглаживать его тело против шерсти. Рана была налицо: кровоточащие отверстие от огнестрельного оружия в области живота. — Кто это с тобой сделал?

— Я, — раздался хорошо знакомый голос сзади.

Харли мягко опустила голову питомца на пол и обернулась. То, чего она меньше всего хотела допустить, определённо произошло.

В гостиной, спиной к ней стоял Роман, пышно разодетый, как и всегда, в одной руке он сжимал пистолет, а в другой чёрную маску. В глазах его плескалась ненависть и отвращение, как будто перед ним появилось вдруг что-то преотвратительное.

Харли вышла ему навстречу, только в тот момент печально осознав, что не имеет при себе никакого оружия, кроме, разве что, своего собственного тела и своих навыков в акробатике.

— Давно не виделись, Ромик. Где пропадал? — она пыталась держаться дружелюбно, говорила будничным тоном, усилённо делая вид, что не происходит ровным счётом ничего необычного.

— Со спонсорами встречался. С союзниками. С приспешниками.

— И как? Все здоровы?

Подобная вежливость, казалось, ещё больше раздраконила Романа, он направил пистолет точно Харли в голову и покрепче обхватил оружие пальцами. Девушка нервно улыбнулась, но рук вверх поднимать не стала, так же как и пытаться проявить ответную агрессию.

— Не все. Да ты и сама это прекрасно знаешь, Квинн. Обо всём ты прекрасно знала. Но предпочитала врать мне. В лицо. Думала пронесёт, прокатит, и останешься невредимой, да?

— О чём ты, Ромик? — продолжала гнуть свою линию Харли, боязливо покосившись в сторону входной двери. С минуту на минуту там должна была появиться Кэсс с вещами, а ей никак нельзя было попадать под удар.

— Ты знаешь. Об убийстве Зсазса.

Харли напряжённо выдохнула, полностью переключившись на своего собеседника, подумав на мгновение, что он, в приступе гнева не сумеет сдержаться и как только обвинит её в смерти своего самого близкого помощника — тут же пристрелит. Но время шло, а Роман продолжал держать пистолет наведённым, похоже, ожидая услышать от девушки чистосердечное признание.

— Убийстве? Быть того не может. Наверное, он снова загремел в Аркхем после той ночи. Твоих парней там нет, так что они и думают, что он со свету сгинул, — Квинн попыталась предоставить альтернативную точку зрения, лишь бы отвлечь внимание мужчины от расправы над ней, над Кэсс, а потом и над остальными Хищными птицами.

— Может, ещё как может! — Роман зашагал прямо к Харли, продолжая держать оружие нацеленным.

— Ты не можешь быть уверен, — попыталась улыбнуться Квинн, суетливо забегав глазами по комнате вокруг себя и ища, что бы использовать в качестве оружия. В тот же момент она с удивлением обнаружила, что вся купленная ею мебель и техника была немилосердно задвинута кучей в один угол, словно готовилась навсегда покинуть эту квартиру. Очевидно, разозлённый Сионис начал наводить в жилище свои порядки.

— Ещё как могу. Я своими глазами видел его искалеченное тело, — Роман, продолжая идти к девушке, указал пистолетом прямо на свои глаза, но затем снова направил его на свою бывшую коллегу. — Искалеченное тобой и твоими дикими подружками.

— Ромик…

Роман дошёл до своей цели и теперь, когда их разделяло чуть больше метра, он наставил на неё ещё не остывшее после последнего выстрела оружие в лоб и злобно оскалился. Харли подняла на него взгляд и попыталась дышать чуть медленнее, а думать как можно быстрее.

— Прав я или не прав?! Скажи мне, будь хоть сейчас честной, Квинн!

— Я всегда честная… — тихим голосом отозвалась клоунесса, снова посмотрев в сторону двери, и отвела уже куда более твёрдо и громко, не увидев там родной маленькой фигурки.— Разве ты не убедился в этом за всё время нашего партнёрства?

— Я убедился лишь в том, что ты ненормальная сучка, которая начинает выдавать себя за добродетельную особу каждый раз, как хочет выплакаться и поныть.

— Ты сам себя описываешь, Ромик.

Мужчина поджал губы, оскорблённо и недовольно скривив их. Он шагнул чуть ближе, дуло пистолета сильнее впилось в голову, и смерть теперь уже совсем однозначно маячила перед глазами девушки. Харли, привыкшая к постоянным угрозам в жизни, сохраняла спокойствие духа.

Если бы Сионис-младший сошёл с ума, взбесился настолько, что не смог бы смотреть на ситуацию хоть сколько-нибудь здраво, то он давно бы пристрелил её. Как и Брюса, который только заметив мужчину, не мысля ничего плохого, наверное, бросился на него с жаркими приветствиями, Роман не стал бы ранить, а убил бы сразу. Шанс разрешить всё мирно был, и был очень большой.

Также совершенно ясно было то, что их непрочное и глупое со своей сути деловое соглашение было неофициально расторгнуто.

— Не пытайся ввязать меня в свои очередные философские бредни, — предупредил он. — И раз ты такая честная, Квинн, скажи мне правду. Я хочу знать, что ты и твои помощницы сделали с Виктором. Я хочу знать, как это было, кто из вас какую рану нанёс ему. Я хочу знать, как вы посмели.

— Это была само… — попыталась оправдаться Харли, но взведённый курок подействовал отрезвляюще. — Была драка, которая окончилась не так, как можно было ожидать. Мы с Птицами были слишком заняты спасением своих задниц от тебя, поэтому никто не знал точно, что там с Зсазсом.

— Хочешь сказать, что никто не заметил, что он умер?!

— Нет-нет, в какой-то момент драки он отключился и перестал двигаться. Откуда нам было знать, жив он или нет?

— Не ври мне, Квинн.

— Я не вру, Ромик. Честно-пречестно! — Харли-таки подняла руки вверх в обезруживающем жесте.

Роман посмотрел ей прямо в глаза, пытаясь по нему определить, говорит ли его жертва правду или пытается увиливать. Бледно-голубые глаза невинно улыбались таким же голубым, но сильно потемневшим и ожесточившимися глазам. Хватка на пистолете ослабла.

— И кто же нанёс удар последним? — испытающе воззрившись в лицо Харли, спросил мужчина.

Повисла тишина, нарушаемая лишь их слившимися дыханиями, и слабым поскуливанием раненого Брюса.

— Ну?

— Охотница. Да, это была она. Она же профессиональный боец. Это точно была она.

Роман опустил пистолет и отошёл на несколько шагов назад, не сводя глаз с облегчённо выдохнувшей Харли, продолжавшей немного нервно улыбаться ему.

— Сама знаешь, что тебя ждёт, если обманешь?

Квинн суетливо закивала головой, чувствуя, как ощущение спокойствия накрывает её с головой.

— Выметайся отсюда.

— Что?

— Что слышала, выметайся из моей квартиры и никогда не появляйся больше ни здесь, ни в клубе. Если хочешь ещё немного побыть живой и с красивым личиком.

Харли обиженно фыркнула, но предпочла не устраивать сцен и смирилась со своей участью. В конце концов, сама виновата, что в ту злосчастную ночь несколько месяцев назад не тронула его, а потом ещё и дала возможность выздороветь. Дура заботливая.

Коря себя за непредусмотрительность и излишнюю мягкотелость, Квинн подошла к Брюсу, подняла его с пола, перекинув его слабо дышащую тушку себе через плечо и вместе с ним направилась к выходу. Краем глаза, она заметила локоть Кэссиди, которая хоть и поднялась наверх, но предпочла спрятаться у входа, благоразумно решив не вмешиваться.

— Харли.

Девушка обернулась, недоумённо глядя на позвавшего её мужчину, который уже успел надеть чёрную маску и скрыть своё лицо от мира. Она чувствовала на себе его неопределённый, смятённый взгляд, ощущала кожей его желание сказать ей что-то ещё, о чём-то попросить или что-то предложить. Она уловила его отчаянную попытку протянуть давно истекшее время и желание распрощаться по-человечески.