Слетев по лестнице, София прокралась по первому этажу и выбежала через черный ход, откуда был самый короткий путь до изгороди.
— Хорошая маскировка, Пончик! На ваших белоснежных интерьерах цыплячья куртка совсем не заметна! — сказал Джори, когда она уже была на самом верху изгороди, не без труда, перелезая высокий забор.
София поморщилась, услышав свое детское прозвище. Джори так называл ее с самого первого курса. В то время ее лицо с пухлыми щеками напоминало идеальный круг. Ее лицо уже давно вытянулось, выделив скулы и заострив подбородок, но прозвище крепко прицепилось. Впрочем, морщилась София только для вида. Ей нравилось, когда Джори так к ней обращался.
— Джо!
София спрыгнула с изгороди и кинулась в объятия друга, который, прокружив ее вокруг себя, поставил на ноги и звонко поцеловал. Его голубые глаза в свете яркого зимнего солнца казались прозрачными, и она каждый раз ими невольно любовалась, чувствуя, как в душе все цветет под взором любимых глаз.
— С Рождеством, София.
Он крепко сжал ее в объятиях и с нежностью поцеловал.
— С Рождеством, Джо.
Они отлипли друг от друга и еще с несколько минут стояли, глядя друг на друга и счастливо улыбаясь.
— Готова к празднику? — Джо подал ей руку и хитро улыбнулся.
— Всегда! — она подала ему руку и они трансгрессировали.
Они переместились на задний двор неизвестного Софии паба. На часах было лишь десять утра, но внутри уже раздавались громкие голоса и смех. София и Джори, все также держась за руки, вышли на главную улицу. У Софии глаза загорелись от восхищения, глядя на рождественское убранство парижских улиц. Все здания были украшены огнями, на улицах вспыхивали гирлянды, витрины универмагов были украшены рождественскими атрибутами, нарядными елками и упакованными подарками. На широкой улице яблоку было негде упасть. Тут было и множество туристов, и большие семьи с детьми, и такие же, как они с Джори, парочки. Воздух был пропитан праздничным настроением, разнося ароматы глинтвейна и пряностей, запеченных каштанов и яблок.
Самым первым делом они решили посетить рождественскую мессу, самая зрелищная из которых проходит в Нотр-Даме. Они заняли место на лавочке в одном из последних рядов. Успели они как раз во время, только они уселись, как началось рождественское представление по библейским мотивам, среди которых появление в яслях младенца Иисуса. В отличие от Джори, София не была верующей, но представление было настолько красочным и пропитанным священным духом, что она долго не хотела уходить, желая досмотреть представление до конца.
— Пообедаем? — предложил Джори, когда они вышли на улицу, и показывая на небольшое кафе.
София только сейчас поняла, что страшно голодна, поскольку пропустила завтрак.
Они зашли в кафе, которое было практически пустое. Неудивительно, на улице было не только по-праздничному красиво, но и стояла теплая погода, без привычной парижской сырости и холодного ветра, поэтому все предпочитали гулять, а не сидеть в помещении.
Они заняли столик возле окна, открывающий вид на Сену и королевский замок Консьержери, в котором отныне находится дворец правосудия.
София невольно залюбовалась открывшейся картиной. Она любила Париж. Любила Париж с его невероятной, величественной архитектурой и богатой историей. Любила Францию и французов, за их остроумие, изящество, тонкий вкус и легкое отношение к жизни.
— Определились с заказом? — к ним подошла официантка, с карандашом и блокнотом в руке, и приветливой улыбкой на лице.
— Мне, пожалуйста, черный чай, багет и фуа-гра из утки, — сказал Джори, — а для юной мадам капучино, трюфели и черничный пирог.
София посмотрела на Джори, расплываясь в улыбке. Сама она еще меню не открывала, но то, что он для нее выбрал, полностью ее удовлетворило. Порой она удивлялась, что он знает ее лучше ее самой.
Официантка довольно кивнула и удалилась, записав все в блокнот.
— Джо, поехали летом по Европе? — выпалила София. Она давно носила в себе эту идею, и решила, что пора это обсудить. — Мы уже будем совершеннолетние, можем делать, что захотим.
— Не знаю, София, — задумчиво произнес он. Джори всегда был голосом разума в их маленькой компании, ставя под сомнение и анализ абсолютно каждое предложение Софии, но по итогу всегда на них соглашаясь.
— Давай, соглашайся, — заговорщически сказала София, улыбаясь. — Начнем с Португалии и Испании. Неужели ты не хочешь увидеть Азорские острова или мыс Рока? Или побывать в Барселоне и на пляжах Ибицы? Или своими глазами увидеть дюны Маспаломаса…
Она видела, как у него загораются глаза, представляя их путешествие.
— Я даже согласна ходить с тобой по всем музеям, — продолжала напирать София. — Посетим все развалины, какие захочешь…
— Кстати, — произнес Джори, всем телом наклоняясь к ней, — в Испании есть район старого города Толедо, и говорят, вплоть до пятнадцатого века там обучали колдунов со всей Европы, пока они все не вымерли от страшной чумы.
— Класс, — протянула София, слушая, как он рассказывает о закрытой волшебной школе для мальчиков, которые однажды ночью просто не проснулись, разом подвергнутые смертельному проклятью. Она любила слушать различные интересные факты, целое множество которых знал Джори.
— Ваш заказ, — их прервала официантка, выгружая на столик заказанные блюда.
— Ну, так что думаешь, Джо? — вновь спросила София, как только они остались одни.
— Мне надо с родителями об этом поговорить, — серьезно сказал он. София согласно кивнула. Она хорошо знала его родителей, они были такие же добродушные и мягкие люди, как и их сын, которого они очень любили. София всегда была желанным гостем в доме Джори, и все праздники проводила с его семьей. — Думаю, они не будут против. Только если Эмма попросит взять ее с собой, — добавил он, широко улыбнувшись.
София усмехнулась. Эмма — младшая сестра Джо, которой было всего шесть, очень любила и брата, и Софию, каждую минуту проводя вместе с ними, стоило им переступить порог дома.
— Куда хочешь пойти сейчас? — спросил Джори, когда они вышли на набережную Сены.
— В сад Тюильри!
— Мы каждое Рождество туда ходим…
— Потому что там красиво! — перебила его София и, взяв за руку, потянула за собой.
В саду Тюильри каждое Рождество устанавливается самое большое праздничное дерево во всей Европе, высота которого составляет практически две сотни футов. Вдоль широкой аллеи, ведущей в центр к праздничной ели, стоит множество маленьких елочек, украшенных голубыми и белыми гирляндами. И по всему периметру возвышаются скульптуры, выполненные в мраморе и бронзе. В центре стоит октагон — небольшой бассейн, куда все желающие бросают монетки, загадывая желание.
София тоже всегда загадывала желание. Из года в год она всегда бросала монетку, загадывая вернуться в это место в следующем году. Вот и сегодня, она уже достала пять франков из кармана, собираясь бросить их в бассейн, как вдруг передумала с желанием. «Хочу следующим летом поехать в другую страну!» — подумала София, кидая монетку и зажмурившись, представляя их с Джори путешествие.
Джори, в отличие от нее, не любил ходить в этот сад каждое Рождество, говоря, что в нем нет ничего интересного и всегда слишком много туристов. Но Софии нравилась ее маленькая традиция — пройтись по широкой аллее, от высокой ели и до октагона, и бросить в него монетку с заветным желанием.
Ближе к вечеру они переместились на Елисейские Поля, где находилась самая большая ярмарка. Несколько часов они переходили от одной палатки к другой. Смотрели необычные елочные украшения, выполненные из стекла и дерева, пробовали различные сладости и выбирали сувениры.
София с детским восторгом выбирала фейерверки, которые они запустят в Новый Год, и с безудержным смехом наблюдала, как Джори примеряет забавные шапки — от строго английского котелка, до ярко-красной шапки-ушанки.
