– Где ты живёшь?

– Не знаю.

– А с кем?

– С мамой и папой.

– Ага, уже лучше. А где они?

– Не знаю. А потеряла-а-а-сь, – и девочка снова заревела.

– Ну-ну-ну, успокойся.

Женщины, пожилая и молодая, сели на скамейку, усадив между собой девочку. Женщина вынула из сумочки платок.

– Давай вытрем глазки. Вот так. И носик. Вот, вот, молодец.

Женщина говорила таким утешающим тоном, каким всегда говорят с плачущими детьми, одновременно вытирая заплаканное, замурзанное личико.

Девочка потихоньку успокаивалась, но ещё продолжала всхлипывать. Женщина поверх её головы посмотрела на Юлю вопросительно:

– Что же делать?

Юля пожала плечами:

– Наверное, надо в полицию идти.

– Да-да, конечно, в полицию.

– Только я не знаю, где здесь полиция. Я не отсюда.

– Я знаю. Здесь совсем недалеко. Через бульвар и за угол.

– Ну что, малыш, пойдём, – поднялась со скамейки Юля.

Девочка доверчиво протянула ручонку. Они с женщиной взяли девочку за руки и так втроём потихоньку пошли по бульвару. Юля шла, стараясь приноровиться к неторопливым шагам пожилой женщины и совсем маленьким шажкам Лизы. Странная какая-то история. Куда делись эти папа и мама? Девочка совсем маленькая, вряд ли она могла уйти далеко. Юля всё время ожидала, что их вот-вот догонят родители потеряшки. Но никого не было. Она посмотрела на попутчицу.

– Давайте познакомимся что ли.

– Валентина Петровна, – согласно кивнула та.

– Юля. Как вы думаете, что случилось?

– Ума не приложу.

– Откуда она взялась?

Женщина пожала плечами.

– Я читала журнал, подняла глаза, смотрю, идёт девочка, не спеша так, будто гуляет. Подошла к лавочке, постояла, оглянулась по сторонам и начала плакать.

– А я вообще обратила внимание уже на плач. Думаю, что это мамаша никак ребёнка не успокоит.

– И взрослых никого до сих пор!

– Ну ладно. Сейчас в полицию придём, пусть они разбираются.

В отделении за перегородкой с надписью «дежурный» сидел молодой человек, круглолицый, румяный, светловолосый, с белесыми ресницами и бровями. Юле он напомнил артиста из какого-то фильма. Играл он там деревенского простачка, а на поверку оказался сотрудником милиции. Пока Юля вспоминала название фильма, Валентина Петровна уже обращалась к дежурному:

– Молодой человек, здравствуйте, как вас зовут?

– Дежурный младший лейтенант Петров. Юрий Петрович, – чуть привстав, представился тот. – Что вы хотели?

Валентина Петровна с сомнением посмотрела на дежурного:

– Мы хотим сообщить, что потерялся ребёнок.

– Какой ребёнок?

– Вот этот, – Валентина Петровна указала рукой на девочку, которая, задрав голову, с интересом смотрела по сторонам.

– Какой этот, – с недоумением повторил Юрий Петрович, потом, следуя указующей руке, перевёл взгляд и поднялся. Чтобы разглядеть Лизу, ему пришлось встать, вплотную приблизиться к перегородке и почти прижаться носом к стеклу. Лиза подняла голову и доброжелательно смотрела на полицейского.

Тот отошёл от стекла и уставился на Валентину Петровну:

– Как же вы говорите «потерялся», когда вот же ребёнок?

Валентина Петровна, в свою очередь, уставилась на Юрия Петровича:

– Вот этот ребёнок потерялся, а мы его к вам привели.

– Где потерялся, откуда привели?

– Ну, где потерялся, я не знаю, а привели мы его с бульвара. Послушайте, может, вы запишите, или мы заявление написать должны?

Юля слушала этот невообразимый диалог и потихоньку начинала закипать. На словах лейтенанта, что «заявление могут писать только родственники», терпение её кончилось:

– Лейтенант Юрий Петрович, ты правда тупой или прикидываешься?!

– Гражданочка, попрошу, – взвился мгновенно покрасневший лейтенант.

– Что попрошу? Мы тебе русским языком объясняем, что нашли на бульваре ребёнка потерявшегося и привели в полицию, то есть к тебе. Делай что-нибудь!

– Да что я могу сделать-то!?

– Откуда я знаю? Ты же полиция! Если не знаешь, позвони кому-нибудь постарше. Должна же у вас быть какая-нибудь инструкция, что делать, если потерялся ребёнок.

– Да какая инструкция?

– Откуда я знаю, какая? – она наклонилась к девочке, которая уже некоторое время дёргала её за руку. – Что тебе, малыш?

– Я писать хочу.

Юля выпрямилась.

– Где у вас тут туалет? И только попробуй спросить, какой! Сейчас мы вернёмся, тебе её оставим и уйдём.

– Там, по коридору, – показал лейтенант.

Юля подхватила малышку на руки и быстро пошла по коридору. Подержала её над унитазом, с удивлением обнаружив на девочке памперс. Надо же! Девочка для памперсов уже большая да и просится сама. Юля помыла ей ручки, умыла замурзанную мордашку, вытерла носовым платком, критически осмотрела. Ну вот, так-то лучше. Снова подхватила на руки и пошла назад.

Валентина Петровна сидела в дежурке, что-то говорила, а лейтенант, слава богу, писал. Увидев Юлю, Валентина Петровна поднялась.

– Юлечка, я больше не располагаю временем, мне с внуком сидеть надо. Дальше уж ты сама, ладно? Мои данные он записал.

– Ладно, – вздохнула Юля.

Валентина Петровна ушла, а Юля, заняв её место и усадив Лизу на колени, ещё раз изложила, как они её нашли, где. С трудом они с лейтенантом выяснили у Лизы, что у неё есть папа Андрей и мама Калина, по всей видимости, Карина. Что ей три года (Лизочка показала три пальчика). Что они с мамой гуляли, качались на качелях. Потом они поехали с дядей, а потом она пошла гулять.

С каким дядей? Где гуляли? Куда ехали? Девочка была слишком мала и начала капризничать, устав, очевидно, от долгих расспросов.

Юля вздохнула

– Слушай, а странно, что до сих пор никого нет. Девочка маленькая, уйти далеко не могла. Я, ещё когда по бульвару шли, думала, сейчас догонит кто-нибудь из родственников. А до сих пор никого. Лейтенант пожал плечами.

– Ну, всё, я закончил, теперь остается ждать. Слушайте, а пусть девочка пока у вас побудет. Ну, пока родители придут.

– Где это у вас? Ты что!

– Как где? У вас. Юля, ну подумайте, что я здесь с ребёнком буду делать. Я вообще не знаю, что с ними делать.

Юля вздохнула. Ну вот не умела она говорить «это ваши проблемы», глядя в умоляющие глаза. Как не умела, так и не научилась.

– Юрий Петрович, я бы тебя выручила, хоть и не с удовольствием. Но ты пойми, мне, правда, некуда её взять. Я даже не знаю, где сегодня ночевать буду.

– Как это?

– А вот так. Приехала в гости, а хозяева сами в гостях и будут только завтра.

– Ой, блин, – Юрий Петрович опустил руки и вдруг крикнул, глядя на дверь: «Стой, ты куда!»

Юля испуганно оглянулась и увидела, что маленькая Лиза целеустремлённо топает к выходу. «Лизочка!» – девушка метнулась к двери, подхватила малышку и пошла назад:

– Ты куда отправилась?

– Гулять.

– Скажите, какая любительница прогулок! Вот так она, наверно, и потерялась.

– Ну и что, я весь день её за руку держать буду? А её же ещё и покормить надо!

– Ладно. Давай я погуляю с ней, так и быть. Только и ты мне поможешь.

– Давай, – обрадовался лейтенант. – А как?

– Я гуляю с девочкой, пока родители придут, а ты потом мне поможешь найти, где переночевать, хостел там или гостиницу. Ты же тут лучше ориентируешься.

– Ага, ага, – обрадовано закивал дежурный. Похоже, он услышал только первую часть.

– Ага-ага, – передразнила Юля. – В крайнем случае, тут у тебя на стульчике пересижу.

Они обменялись телефонами, и Юля с Лизой отправились гулять.

Юля вела девочку по улице и болтала о том, о сём: вот машинка, а вот, смотри, цветочки…

– Юля, я кусать хочу. – Ах, ты, господи, кушать. Чем же тебя покормить? О! Давай пока бананчик скушаем.

Они уселись на лавочку, Юля достала из рюкзака банан, очистила и, усадив девочку на колени, дала ей банан. Лиза начала есть, держа его двумя руками. Банан запили водой из бутылочки, купленной в магазинчике неподалёку.