– Уходите! – продолжал орать незнакомец.

Вдруг в этот момент снова раздался крик Лизы:

– Марк, скорее иди сюда! Марк, помоги мне!

Ее напуганный голос словно сковал все мои внутренности от волнения.

– Что за черт! – обронил я, интуитивно отвернувшись в сторону кухни. Но через секунду, вспомнив про бродягу, обернулся и увидел, что на улице уже никого не было. Я тут же захлопнул дверь и без раздумий направился к Лизе.

– Лиза, ты где? – громко спросил я, заходя во тьму кухонного проема. Но в ответ раздались лишь какие-то непонятные скрежещущие стуки. Они исходили из темной глубины комнаты. С волнением я медленно поднял фонарь и увидел Лизу. Она молча сидела на кресле в углу комнаты с поджатыми ногами и непрерывно смотрела в одну точку.

– Что случилось? – тихо спросил я, подойдя к ней. Она без слов, словно чем-то зомбированная, указала на стол у противоположной стены. От ее странного поведения и молчания у меня даже пробежали мурашки по коже, на секунду перехватило дыхание. По ее напуганному взгляду я сразу понял, что в комнате происходило что-то невероятное и пугающее. С дрожью в руках я развернулся и медленно направил фонарь в сторону, куда указала Лиза. И как только дрожащий луч моего фонаря достиг стола у противоположной стены, мои волосы тут же встали дыбом, а тело сковало, как от удара током. Я хотел что-то сказать или выкрикнуть, но в судорожном страхе так ничего и не смог произнести. В свете фонаря я увидел, как на столе две тарелки сами по себе тряслись и бились друг о друга. Причем с каждым разом их удары становились все сильнее и сильнее. Я смотрел на это зрелище, как загипнотизированный, не шевелясь, затаив дыхание и не веря своим глазам. Мысленно я пытался объяснить себе происходящее, но это буйство посуды просто не могло подчиняться известным законам физики. Между этими тарелками не было никаких нитей. Они не были связаны между собой. Вокруг них вообще ничего не было. Их словно какая-то невиданная сила просто трясла и била друг о друга. Наконец, ударившись с мощным стуком, они не выдержали и разлетелись вдребезги. После чего сразу наступила полная тишина, как в засыпанном землей гробу. Дождь резко перестал идти, молнии исчезли, а раскаты грома замолчали. Такого удивительного затишья я еще никогда не ощущал. Не было слышно ни единого звука.

Ошарашенные и напуганные, мы продолжали сидеть в углу кухни, пытаясь прислушиваться к каждому шороху и боясь встать с места. Но через несколько секунд еще одно необъяснимое явление настигло нас, поразив своей необычностью. Издалека начал доноситься непонятный гул. Стремительно приближаясь, он становился все громче и громче.

– Марк, что происходит? – с испуганным лицом прошептала Лиза, посмотрев на меня.

Вместо ответа я просто взял ее руку и крепко сжал наши ладони. В тот момент я даже боялся представить, что может произойти дальше. Сердце колотилось как сумасшедшее. От страха и волнения взмокли ладони, а на лбу выступили капли пота. Что-то мне подсказывало, что на нас надвигается нечто ужасное и сокрушительное. И стоило мне только об этом подумать, как непонятный гул с разрывающим ревом приблизился настолько, что казалось, что вот-вот порвутся барабанные перепонки и из головы хлынет кровь.

По всему дому тут же прокатилась неимоверная вибрация оглушительного звука. Окна задребезжали, как бешеные. Не зная, что делать, я просто зажал уши и на секунду закрыл глаза. В то мгновение мне просто хотелось убежать куда-нибудь подальше и по-детски спрятаться.

– Пойдем скорее отсюда! – пытаясь перекричать гул, прокричал я.

Схватив Лизу, я потащил ее как можно дальше от окон. Я опасался, что стекла во всем доме могут разлететься вдребезги от вибрации и дикого шума. И, как только мы привстали, в ту же секунду вся мебель, посуда и даже стены и пол начали ходуном ходить. Тряслось абсолютно все. Будто нашим домом играли в футбол. Эти толчки были похожи на мощное землетрясение. Хотя, возможно, это оно и было. Я не мог понять, что происходит. Внутри меня началась паника. Оглушительный шум разрывал наши барабанные перепонки, а сумасшедшая тряска нагнетала чувство неизбежности.

Нас перекидывало от одной стены к другой, и мы с трудом перебирались из комнаты в комнату в поиске наиболее безопасного места. Я подумывал выскочить на улицу, но за пределами дома сквозь окна наблюдал ту же самую наполненную ужасом картину. И если дом давал хоть какое-то, пусть мнимое укрытие, то улица несла в себе опасность и там на нас могло низвергнуться что угодно. Тем более то, что еще могло произойти дальше, было известно одному Богу.

Единственное безопасное место в доме, которое в тот момент мне пришло в голову, – это был второй этаж. Я думал, что если дом рухнет, то лучше пусть на нас обвалится только крыша, чем весь второй этаж с кровлей в придачу.

Из последних сил, почти на четвереньках мы взобрались в спальню второго этажа и завалились на кровать. Свернувшись в крепких объятиях, мы пытались спрятаться друг в друге, думая одновременно, что это конец. Казалось, что гул разорвет нам уши, а от землетрясения вот-вот развалится дом. В то мгновение отчаяние и растерянность просто овладели нами с ног до головы. Но спустя всего несколько минут внезапно сверкнула какая-то ослепляющая вспышка, в сто раз превышающая яркость молнии. Она, словно дневным светом, озарила озеро и все вокруг, а затем ушла в небытие. После этого странного события резко наступили темнота и тишина.

Истощенные страхом, мы пролежали еще несколько минут в кровати, а затем, сами не заметив того, провалились в крепкий сон.

Мы проснулись от ослепляющего утреннего солнца, проникающего в окно. Было такое ощущение, как будто ничего и не происходило. На улице был приятный теплый солнечный день.

– Привет! – сказал я Лизе, увидев, что она тоже уже не спит.

– Привет! – грустно отозвалась она.

– Ты в порядке?

– Нет, – расстроенным голосом выдавила она. – Марк, я хочу уехать отсюда.

– Хорошо, – вздохнул я. – После вчерашнего мне тоже здесь как-то не по себе. – Я встал с кровати, завернулся в халат и, обернувшись, сказал: – Нам действительно лучше покинуть это место.

Спустившись на первый этаж, я будто попал в послевоенный хаос. Повсюду были разбросаны вещи, мебель была перевернута, а на кухне вообще вся посуда представляла собой груду осколков, среди которых где-то были и те две злосчастные сами собой разбившиеся тарелки. В остальном же все выглядело совершенно обычно и умиротворенно. И, наверное, даже слишком обычно и умиротворенно после такой внезапной сумасшедшей бури.

Вместе с ночью ушел и страх, а ему на замену пришли необыкновенный интерес и переполняющее меня любопытство. Мне ужасно хотелось понять, что на самом деле произошло. И начал я свои поиски истины с рассматривания осколков посуды на кухне.

Среди гор разбитой керамики и стекла, бывших еще некоторое время назад нашей кухонной утварью, я пытался отыскать именно те части посуды, которые принадлежали тарелкам, разбившимся самым загадочным образом. Но, покрутив на ладони несколько керамических осколков, я понял, что ищу иголку в стоге сена. Все части разбитой посуды были похожи друг на друга как две капли воды, в них не было ничего необычного: никакого магнетизма и тонких нитей. Это были просто куски разбитых тарелок и чашек и ничего больше.

Отсутствие каких-либо ответов только еще больше распалило во мне любопытство. Продолжив свои поиски истины, я решил проверить, как выглядит обстановка за пределами дома. Мне казалось, что там, несомненно, должны были остаться хоть какие-нибудь следы после урагана. Но, к моему удивлению, на улице также ничего не изменилось, даже лужи после дождя почти высохли, оставив за собой лишь чуть влажную почву.

Дом, как ни странно, после такого сильного землетрясения тоже выглядел без каких-либо повреждений. Единственное, что было не в порядке из того, что я нашел, так это выбитые электрические предохранители. По моему мнению, это и объясняло отсутствие электричества во всем доме. Но оставался вопрос: из-за чего их выбило? Чтобы это узнать, я решил залезть на крышу и там поискать какие-нибудь следы, а заодно и посмотреть сверху на округу. Но и там я снова разочаровался. На влажной и скользкой крыше также ничего не было. Никаких следов и отметин я там не нашел, но зато вспомнил, что обещал Гарри быть аккуратным в доме. Конечно, этот погром не я устроил, но все же мне казалось, что нужно хотя бы починить электричество и немного прибраться.