Куда: Черноморская губерния, г. Туапсе, ул. Мещанская 24.
Кому: Е.Б.Р. Г-ну Поссе П.О.
Уважаемый профессор! Вы крайне рассеянны и забыли написать ход. С Вас штраф: ход телеграммой.
Жму руку, К.П. Ардашев.
23 апреля 1914 г., Ставрополь.
Телеграмма.
Отправлена из Туапсе. Получена в Ставрополе 26.04.14 г.
5. Конь бьёт f7.
Куда: Черноморская губерния, г. Туапсе, ул. Мещанская 24.
Кому: Е.Б.Р. Г-ну Поссе П.О.
Дорогой профессор! Очень сожалею, но иного выхода у меня нет: 5… Ф:g2.
Старый друг, К.П. Ардашев.
27 апреля 1914 г., Ставрополь.
Телеграмма.
Отправлена из Туапсе. Получена в Ставрополе 30.04.14 г.
6. Ладья на f1.
Куда: Черноморская губерния, г. Туапсе, ул. Мещанская 24.
Кому: Е.Б.Р. Г-ну Поссе П.О.
Дорогой профессор, вероятно, вы уже поверили в то, что угадаете все номера лотереи, если не жалеете денег и вместо писем шлёте телеграммы. С чем и поздравляю! Только в данной партии это вряд ли Вам поможет. Бью Коня и объявляю шах: 6… Ф:e4+.
Всегда Ваш, К.П. Ардашев.
30 апреля 1914 г., Ставрополь.
Телеграмма.
Отправлена из Туапсе. Получена в Ставрополе 5.05.14 г.
7. Слон e2.
Куда: Черноморская губерния, г. Туапсе, ул. Мещанская 24.
Кому: Е.Б.Р. Г-ну Поссе П.О.
Дорогой Поликарп Осипович, а Вы, случаем, не сменили фамилию на Крез?
Тем не менее, господин будущий богач, с глубоким прискорбием сообщаю: Вам шах и мат – Kf3Х.
Что с Вами, дружище? Может, Вам следует отдохнуть и на время бросить эту Вашу теорию «счастливых чисел» и «удачных дней»? Приезжайте в гости. Встречу Вас на вокзале. У нас в Ставрополе хорошо и по-провинциальному тихо, если не считать военного духового оркестра в Воронцовской роще, заливистого смеха барышень на Николаевском проспекте да душевного перезвона церковных колоколов. А какой чудный женский хор в Иоанно-Мариинском женском монастыре! Не хотите в монастырь, сходим в кафе-шантан! Или в цирк. Или в Коммерческий Клуб (там и карты, и бильярд). Имеется два театра и семь синематографов. Ресторанов, трактиров и портерных – тьма. Раки, выловленные в Сенгилеевском озере, столь огромны, что, в Алафузовской пивоварне, повар лишился пальца, угодив в клешню одному такому чудовищу. Собирайте чемодан, друг мой! Супружница моя Вам и невесту подыщет. Нельзя же жить анахоретом да ещё с такими деньжищами, которые вот-вот окажутся в Ваших руках. (Представляю, как Вам будет скучно пересчитывать банкноты в одиночестве!) Поверьте, у нас красавиц не меньше, чем в Париже, но у наших дев ощутимое преимущество – говорят, как минимум, на двух языках, и один из них – русский. Любая полетит за Вами, как бабочка на фотогеновую лампу. Приезжайте, посидим под яблоней, послушаем, как журчит ручей и шелестят Ваши ассигнации. С персидским котом познакомлю. Днём он будет спать у Вас на коленях, а ночью точить когти о бока Вашего дорогущего, пахнущего кожей, нового глобтроттера. Заодно отыграетесь за ошибку в дебюте. Только играть будем теперь исключительно на Ваши деньги. И Вы, и я. Надеюсь, не откажите в любезности. Зачем Вам столько? Жду с нетерпением.
Ваш бескорыстный провинциальный друг, К.П. Ардашев.
P.S. Если Вы хоть раз улыбнулись, профессор, значит, я не зря словоблудничал. Приезжайте. И в самом деле, буду рад.
5 мая 1914 г., Ставрополь.
Куда: Черноморская губерния, г. Туапсе, ул. Мещанская 24.
Кому: Е.Б.Р. Г-ну Поссе П.О.
Дорогой Поликарп Осипович, прошла неделя, а Вы всё молчите. Всё ли у Вас хорошо? Прочёл в «Биржевых ведомостях», что облигации Армавиро-Туапсинской железной дороги пользуются ажиотажным спросом. С чего бы это?
Уважающий Вас, К.П. Ардашев.
12 мая 1914 г., Ставрополь.
Куда: Черноморская губерния, г. Туапсе, ул., Дворянская 6. Г-ну п.п. Игнатьеву Р.С.
Дорогой коллега, Родион Спиридонович!
Помню Ваши слова, что я всегда могу рассчитывать на Вашу помощь. Очевидно, этот момент настал. Дело в том, что я участвовал в шахматной игре по переписке с известным Вам профессором Поссе. Последние свои ходы он присылал мне не как обычно, письмами, а телеграммами. Однако вскоре на мои письма профессор перестал отвечать, несмотря на то, что я пригласил его к себе в гости. Поликарп Осипович, как Вы знаете, холост и живёт один, а учитывая, что он уже далеко не молод, то с ним всякое может случиться. Не могли бы Вы проведать его и попросить связаться со мной? Адрес его наверняка Вам известен, но на всякий случай: ул. Мещанская 24. Буду очень Вам признателен. Вы уж простите за беспокойство, но кроме Вас мне в Туапсе обратиться не к кому.
Засим откланиваюсь, уважающий Вас, К.П. Ардашев.
17 мая 1914 г., Ставрополь.
Куда: г. Ставрополь (Кавказский), Николаевский проспект 38.
Кому: Г-ну Ардашеву К.П.
Многоуважаемый Клим Пантелеевич!
Получив Ваше письмо, я тут же отправился к господину Поссе, позвонил, но мне не открыли. Дом оказался запертым. На двери висела табличка, которую обычно вешают постояльцы в гостиницах на дверную ручку: «Не беспокоить!». Тут же были выставлены две пустые молочные бутылки. Как я заметил, молочник регулярно их меняет. Я так же видел и почтальона. Профессор, как и я, выписывает ежедневную «Черноморскую газету» (он как-то говорил мне об этом в Общественном собрании) и ещё множество журналов.
Вечером я вновь решил прогуляться. Несмотря на уже задёрнутые шторы, в доме горел свет, и Поликарп Осипович ходил по комнате, но мне дверь не открыл, хоть я и звонил несколько раз. Получается, он дома, но не выходит к людям. Вероятнее всего, опять занят каким-нибудь научным исследованием. Думаю, Вам не стоит беспокоиться, учитывая, что Поликарп Осипович всегда отличался некоторыми странностями, кои свойственны учёным мужам. Как увижу профессора, сразу напишу.
С уважением, Игнатьев Р.С.
20 мая 1914 г., Туапсе.
II
Ардашев допил чай, и, глядя на отрывной настенный календарь, вспомнил, что не исполнил ежеутренний ритуал. Он поднялся из-за стола и оторвал лист за 22 мая. На обороте красовалась реклама Русского Общества Пароходства и Торговли. На палубе стояла элегантная пара. Дама в длинном пальто с меховым воротником, пытаясь совладать с ветром, двумя руками придерживала шляпу, поля которой были отделаны опушкой. Полы пальто развивались на ветру. Рядом с ней находился джентльмен в клетчатом кепи, пальто и виднеющимся тёмном галстуке на фоне светлой сорочки. Он носил ботики с лаковыми носами и подвёрнутые, по последней моде, полосатые брюки. У ног покоился вместительный саквояж с биркой. Казалось, что пара либо только села на пароход, либо собралась его покинуть. Их взор был устремлён вдаль, на Египетские пирамиды.
