– Внизу у дороги стояла школа с огромной спортивной площадкой. Думаю, Коул придумал ее, потому что место для игр очень важно для девятилетнего мальчика. Вот здесь были склады, а ниже находилось самое большое кафе-мороженое, какое только можно себе представить.

Она зашагала быстрее, указывая на дом за домом. Как некогда Коул, она не обращала внимания на то, что в большинстве зданий размещались салуны, предпочитая вспомнить, чем они стали, когда она была здесь с Коулом.

– Это Граница Джордана, но при мне она напоминала красивую живую изгородь. – Кэди посмотрела на остатки каменной стены, которая некогда разделяла «хорошую» и «плохую» части города. – Вот это носило название Райской тропы. Церковь была большой и красивой. А здесь размещалась огромная библиотека.

Повернув направо, она остановилась перед началом неширокой дорожки, которая, насколько она знала, вела к особняку Джорданов.

– Вон там, ниже, Коул построил мечеть. – Она повернулась и посмотрела на Тарика. – В память о своем лучшем друге, которого убили вместе с ним. – Голос ее зазвучал совсем тихо. – Его звали Тарик, как и тебя.

Она стояла, не двигаясь, постепенно ощущая, как все вокруг начинает давить на нее. Тарик взял ее руку, поднес к губам и поцеловал.

Увидев, что его глаза полны сострадания, Кэди вырвалась.

– Ты мне не веришь, так и не притворяйся! Он возмутился:

– Не знаю, почему у тебя сложилось мнение, что я настоящее бесчувственное чудовище, но какая разница, верю я или нет в то, что ты встречалась с людьми, которые жили сто лет назад. Я вижу, что все вокруг огорчает тебя. Может, ты хочешь уехать и вернуться в Денвер? Или в Нью-Йорк?

– А как же приписка к завещанию Рут? Ты что, желаешь оставить деньги без присмотра на три года?

– Ты можешь вернуться в Нью-Йорк вместе со мной, и следующие три года я мог бы принимать все решения, а ты подписывать бумаги.

Она посмотрела на него, прищурившись.

– Работать вместе с тобой? Каждый день?

Три, года?

Он криво усмехнулся.

– А что, по мне, так звучит неплохо. Кэди пошла дальше.

– А как это понравится твоей замечательной Леони?, – Она не из ревнивых, к тому же какие поводы у нее найдутся для ревности? Мы ведь не…

– Правильно, – бросила она через плечо. – Между нами ничего нет. Фактически… – Она остановилась и повернулась к нему. – Почему бы тебе меня здесь не оставить? Ты сказал дяде, что я член вашей семьи, и он больше не станет в меня стрелять, так что мне больше не нужна твоя помощь.

При этих словах сердце Кэди едва не остановилось. Ей одновременно хотелось броситься к нему, обвить руками его шею и умолять не оставлять наедине с этим страшным стариком, но в то же время она хотела, чтобы он уехал и ей никогда в жизни не пришлось бы с ним снова встречаться.

Тарик даже не стал ей отвечать.

– Дерево-виселица вон там. Хочешь его увидеть?

– Я должна это сделать, спасибо, – сказала она, вздохнув после некоторой паузы, и снова зашагала вперед.

Однако Кэди совершенно забыла, что в этой же стороне находится кладбище. Когда она приезжала сюда с Рут, то отказалась войти. Сейчас же, при свете яркого солнца, Кэди остановилась перед покосившейся оградой и словно зачарованная смотрела на обветренные и избитые дождями камни.

– Пойдем. – Тарик нежно взял ее за руку.

– Нет, – прошептала она. – Я не хочу видеть.

Но он настаивал.

– Пойдем, ты должна.

– Нет! – более решительно возразила она, пытаясь вырваться.

Однако Тарик не отпускал ее руку, а когда она дернулась сильнее, просто прижал ее к себе.

– Кэди, пожалуйста, – говорил он, обнимая ее и поглаживая по голове. – Я хочу, чтобы ты мне доверяла. Разве я здесь не ради тебя?

Она уткнулась лицом ему в грудь и закивала. Ей было так приятно ощущать его тепло! Грубая шерсть его свитера только подчеркивала мужественность Тарика. Ни один мужчина, прикасаясь к ней, не заставлял ее испытывать то, что она чувствовала при его прикосновении.

Он казался ей надежным и опасным одновременно. Она понимала, что он и друг ей, и враг, и защитник, и обидчик.

– Посмотри вокруг, – упрашивал он ее потихоньку, заставляя оторвать лицо от своей груди. – Это кладбище, и все лежащие на нем умерли много лет назад.

Когда ей удалось, наконец, открыть глаза, на первом камне, который она увидела, оказалось написано имя Хуана Барелы, и она снова уткнулась Тарику в грудь.

– Нет, – прошептала она, пытаясь уйти, но он удержал ее. Почему ты так со мной поступаешь? – спросила она, внимательно глядя на него.

– Я хочу, чтобы ты увидела разницу между живым и мертвым. Ты никогда не была замужем за Коулом Джорданом, потому что он умер много лет назад.

При этих словах она вырвалась и бросилась к воротам. Потом обернулась и гневно сверкнула глазами в его сторону.

– Ты ничего об этом не знаешь! Ты считаешь, раз это нельзя ввести в компьютер, то это и не существует. Ты думаешь… Да какая разница, что ты думаешь? Ты мне не нужен, я ничего от тебя не хочу. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.

Повернувшись, она побежала к Дереву-виселице, месту, где она впервые познакомилась с Коулом, но Тарик поймал ее за руку. Когда она попыталась вырваться, он только крепче сжал руку и держал ее до тех пор, пока она не сдалась и не начала всхлипывать, уткнувшись лицом ему в грудь.

– Кэди, я знаю, ты говоришь, что я тебе не нравлюсь, – тихо заговорил Тарик. – И, может, у тебя есть на то причины. Но я не оставлю тебя здесь одну. Мне кажется, слишком часто люди оставляли тебя одну в этой жизни. И не важно, верю я в твою историю или нет. Я собираюсь сделать все возможное, чтобы помочь тебе.

Он отстранил ее от себя и, когда она не подняла глаз, взял ее за подбородок и заставил посмотреть наверх.

– Мы партнеры, ты не забыла?

Она заглянула прямо в его темные глаза и снова увидела перед собой мужчину, которого почти век? жизнь видела в своих снах. Она вспомнила, как ребенком зарисовывала нижнюю часть лиц на всех фотографиях в поисках глаз, которые сейчас смотрели на нее. Кэди не сомневалась: если он будет и дальше так внимателен к ней, она полюбит его, очень сильно полюбит.

А это невозможно. Они принадлежат двум разным мирам, и единственное, чего он от нее хочет, это чтобы она помогла ему вернуть семейный бизнес. Если бы Рут не сделала этой приписки к завещанию, он никогда не встретился бы с ней вновь. И как только задуманное свершится, он уйдет из жизни Кэди с той же легкостью, с какой ворвался в нее.

Она освободилась от его объятий и вытерла глаза.

– Ладно, – сказала Кэди. – Мы – деловые партнеры, и мне хотелось бы, чтобы все так и оставалось. Поэтому, пожалуйста, убери от меня руки. – Она вздернула подбородок. – И больше никакой доморощенной психотерапии, вроде попыток заставить меня смотреть на надгробные камни. Что я делаю или не делаю – не твое дело. Теперь, если ты не против, я хотела бы побыть одна.

Пока она говорила, выражение его лица полностью изменилось – от настоящей озабоченности до маски высокомерной веселости.

– Конечно, – согласился он. – Извини, что навязываю тебе свое общество. Я уверен, ты знаешь дорогу к дому, и, как ты только что совершенно ясно сформулировала, я тебе не нужен. – Он криво усмехнулся одним уголком рта. – Если тебе придется заскочить в прошлое, передай привет от меня моим родственникам.

С этими словами он повернулся и направился в сторону Ледженда.

Чувствуя себя ужасно одиноко, Кэди побрела в горы. Она была совершенно уверена, что самостоятельно способна отыскать дорогу к наскальным рисункам. И когда она их найдет, там, без сомнения, окажется проход в прошлое. Но что она обнаружит, когда пройдет сквозь него? Не исключено, что по ошибке она окажется, например, в Ледженде 1917 года. А может, скалы сомкнутся вокруг нее, и она попадет в ловушку.

Вдруг ей очень захотелось, чтобы рядом был Тарик, но Кэди тут же назвала это желание глупым. Почему ее так тянет к нему? Почему она сейчас не вспоминает каждую минуту, проведенную с Коулом, почему не хочет всей душой вернуться к нему? Почему этот темноволосый мужчина стер ее воспоминания о любом другом?