Рут заглянула Кэди прямо в глаза.

– К найденному ножу оказалась прикреплена металлическая медалька, медаль за год прилежной учебы в воскресной школе. – Она тяжело вздохнула. – Я попросила шерифа показать мне нож. Это оказалась медаль Коула, а я… В свое время я лично проследила, чтобы медаль вместе с ним опустили в могилу.

Отвернувшись, чтобы не видеть выражение боли на лице Рут, Кэди припомнила, как выглядел Коул, когда вернулся после десятидневного отсутствия: плечо кровоточило из-за глубокого пореза, все лицо и спина покрыты синяками. Воспоминания отозвались болью в душе из-за бессмысленности этой мести. Убийство этого человека никого не вернуло к жизни.

Рут продолжала:

– Вместе с признанием обнаружили завещание, оформленное по всем правилам в присутствии нотариуса и свидетелей. Этот человек завещал на все свои деньги построить приюты для сирот по всему Колорадо.

Кэди вдруг почувствовала, что больше не может это вынести. Закрыв лицо руками, она разрыдалась. «Коул, – думала она, – должен был стать самым лучшим, самым чистым человеком из тех, кого мне доводилось встречать в жизни. Может, было не правильно убивать из чувства мести, но он сумел направить деньги, из-за которых пролилось столько крови, на благородные цели».

Рут долго сидела молча, давая Кэди тихо выплакаться, не нарушая ее одиночества и только предложив ей носовой платок. Когда же Кэди, кажется, все-таки взяла себя в руки, Рут снова заговорила:

– Теперь вы захотите вернуться в свое время.

– Да, – согласилась Кэди. – Я хочу домой. Думаю, я сделала то, чего от меня ожидали здесь. Коул получил свой шанс в.., жизни.

«Но не в любви», – добавила Кэди про себя. Тут она его обманула. Да и как она могла любить его, если ее сердце уже принадлежало Грегори?

Вдруг Рут спросила:

– Кто положил свадебное платье в старую коробку для муки?

– Простите, что?

– Я думала над тем, что вы нашли свадебное платье и часы моего сына в старой коробке из-под муки. Кто их туда положил?

– Понятия не имею. Думаю, это было платье матери Коула, но… – Кэди слегка улыбнулась своим воспоминаниям. – Но Коул сказал, что не присутствовал на их венчании, так что не знает, что на ней было надето.

При воспоминании об этой шутке Коула она едва не расплакалась снова.

– Опишите мне это платье.

Кэди подумала, что сейчас совсем не время описывать разные фасончики, но для Рут это, кажется, было очень важно, так что она принялась объяснять, одновременно показывая руками, каким был этот наряд.

Не успела Кэди произнести и трех фраз, как Рут сказала:

– Платье не то. Платье было другим. Моя невестка выходила замуж в тысяча восемьсот шестьдесят третьем году, когда носили пышные платья с кринолинами, а ваше платье с турнюром. Такие платья носили в тысячи восемьсот семьдесят третьем году.

– Тогда для кого же оно было сшито, если не для матери Коула?

Рут посмотрела на Кэди, удивленно вскинув брови.

– О, нет. Не можете же вы считать, что оно было пошито специально для меня? Я знаю, что оно подошло мне по размеру, но как кто-то мог узнать, что я… То есть кто мог предугадать, что…

– Я, – просто сказала Рут. – Я могла заказать это платье и положить его в короб.

Кэди только беззвучно открывала и закрывала рот, не в силах что-либо произнести. Наконец она плюхнулась в кресло.

– В этом нет никакого смысла. Похоже на вопрос, что было раньше – яйцо или курица. Я нашла это платье до того, как повстречалась с вами.

– Да, но, как вы сами недавно сказали, пройдет еще сто лет от сегодняшнего дня, прежде чем вы найдете платье. Что может помешать мне сшить платье и положить его в коробку?

– Это значит, что все должно повториться снова? Что я снова найду коробку и вернусь в Ледженд, и устрою этот пир, и… – Кэди замолчала, потому что воспоминания были еще слишком свежи и причиняли боль.

Она постаралась отбросить эти мысли и сосредоточиться на том, что происходило сейчас.

– Чего вы от меня ждете? – осторожно спросила Кэди у Рут. – К чему вы ведете?

– Я хочу, чтобы вы вернули Коула к жизни. Хочу, чтобы вы остановили убийство членов моей семьи и даже… – Рут проглотила ставший в горле комок. – Я даже хотела бы, чтобы Ледженд продолжал жить. Однако не вижу, как этого можно достичь. Кэди, – продолжала она, – я благодарна вам за то, что вы дали моему внуку то, что дали. Хотелось бы мне увидеть его взрослым мужчиной. Я уверена, останься он в живых, он выглядел бы и поступал точно так, как вы описали.

Кэди ждала продолжения, потому что не сомневалась: Рут Джордан подводит ее к чему-то.

– Чего вы от меня хотите? – повторила она свой вопрос.

– Когда вы вернетесь в свое время, сделайте милость, поинтересуйтесь, есть ли у меня потомки. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними.

Кэди улыбнулась.

– И что же я им скажу? Что я была знакома с их пра-пра-прабабушкой в тысяча восемьсот девяносто седьмом году? Или что у меня был замечательный роман с их двоюродным пра-прабратом, или как это назвать? Причем со взрослым, хотя он и умер девяти лет отроду? И что все это произошло сто лет назад?

Рут засмеялась.

– Звучит немного странно, правда?

– А как насчет Грегори? – продолжала Кэди. – Не обижайтесь, но вы, Джорданы, полностью игнорируете мужчину, за которого я собираюсь выйти замуж. Почему-то мне кажется, он не согласится принять эту историю.

– Хорошо, я вас понимаю. Я не собираюсь просить вас давать мне какие-то обещания. Вы сделали для моей семьи больше чем достаточно, для всех нас, мертвых и живых. Но пообещайте, что если выдастся случай, вы посетите моих потомков. Если, конечно, мне выпало счастье иметь таковых.

– Хорошо, я обещаю вам, – сказала Кэди, позевывая.

Небо уже начинало розоветь. Единственное, чего ей сейчас очень хотелось, это лечь в постель. Она уже сказала Рут о наскальных рисунках, и Рут объяснила, что это место было известно каждому в Ледженде. Еще одна маленькая шутка Коула.

– Вы готовы вернуться домой, дорогая моя?

– Да, – ответила Кэди. Ей больше не хотелось никаких путешествий во времени, никакой дьявольщины. Она мечтала поспать несколько часов и увидеть Грегори. Ей хотелось, чтобы с сегодняшнего дня ее жизнь протекала нормально. Нормально и скучно.

– Джозеф! – позвала Рут, и слуга в то же мгновение оказался у нее за спиной, помогая хозяйке подняться из кресла. Кэди показалось, что Рут выглядела гораздо моложе, когда она увидела ее впервые. Сейчас по ее виду можно было подумать, что ей не долго еще оставаться на этой земле.. Они проехали в экипаже мимо Дерева-виселицы, и когда взошло солнце, Кэди рассмотрела сквозь дымку очертания пустынного города. Куда бы она ни посмотрела, ей казалось, она слышит голоса: «Привет, Кэди!», «Спасибо, Кэди!», «Все очень вкусно, Кэди!»

Кэди была очень благодарна Рут, когда та отвлекала ее какими-нибудь вопросами. Пока они ехали. Рут записала в маленькой книжечке факты из жизни Кэди в двадцатом веке: где она родилась, имя матери и отца, адрес в Александрии. Кэди со смехом дала ей даже номер страхового полиса.

– Жаль, что я не помню номер паспорта, – сказала она.

Рут только улыбнулась.

– Какого числа вы попали в мир Коула? – поинтересовалась она, и, когда Кэди ответила. Рут сказала:

– Я дам вам шесть недель, начиная с того дня. Если за это время вы не встретитесь с моими потомками, станет ясно, что вы и не собираетесь это делать.

– Очень мило, – ответила Кэди, когда экипаж остановился у скал, которые за последнее время стали ей хорошо знакомы.

– Вы уверены, что проход будет открыт? – спросила Рут таким тоном, словно надеялась, что Кэди придется остаться в девятнадцатом веке навсегда.

– Мне кажется, это как волшебные башмачки Эли – у меня всегда будет возможность отправиться домой. – Поймав удивленный взгляд Рут, Кэди улыбнулась и, повинуясь порыву души, обняла старушку и прижала ее к себе.

– Спасибо, Кэди, – прошептала Рут. – Спасибо за то, что вы сделали для моего внука. – Отстранившись, она посмотрела на девушку и совсем как ее внук заправила волнистую прядку за ухо Кэди. – Спасибо за то, что вы сделали для меня. Я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы исправить зло, которое я причинила моему младшему сыну. И, может быть, если мне удастся, я сделаю что-нибудь для города Ледженд. – Голос ее зазвучал совсем тихо. – Если мне хватит времени.