– Да я тебя… Да я тебе квартиру не оставлю! Всё, всё отдам Светлане! – выдала, наконец, мама последний, но так часто употребляемый козырь.

– Мам, тебе сорок семь лет. Почему ты кому-то должна оставлять? Живи сама и радуйся! – Алёна эту самую фразу про квартиру слышала уже раз триста. Это только за последние два года. Но, только сейчас набралась смелости высказать, что именно она об этом думает.

Так что с семьёй Алёна более-менее разобралась. Зато на работе, в тёплом змеином клубке раскачивались неимоверные сплетни и шепотки. Пищу им дал какой-то потрясающе привлекательный молодой мужчина, постоянно встречающий и провожающий их историчку.

– Ой, какой красавец! С розами стоит! С розами!

– Да что он в ней нашел-то? Ни рожи, ни кожи… – это Инна, которая даже больше чем обычно Алёну не переносила, шипела ей вслед.

Алёна злилась очень! Нет, не на Инну, с той всё было понятно изначально. Характер поганый, с мужем развелась, сына поедом уже доедает, да на коллег переключается. Тут всё ясно, такую обходимо обходить подальше. Типа, не видим и не слышим, потому как помочь нечем, а кормить собственными нервами подобных дам очень уж дорого обходится. Злилась Алёна на Александра. Он появлялся регулярно, сверкал белоснежной ненатуральной улыбкой, пытался куда-то пригласить, вручить цветы, навязаться на прогулке, затеять разговор. И всё время врал!

– Он меня что, совсем за дуру держит? – удивлялась Алёна. – На прошлой неделе говорил, что у него своя фирма, и он выпускает полиграфическую продукцию, а сегодня, что чуть не уволил главного инженера. Главный инженер по постройке визиток? Рассчитывает нагрузку на нижние строчки? И что показательно, на него очень хмуро посматривает Урс! Очень! На Павла так не реагирует, а на этого… Только что не рычит.

Бабушка тоже насторожилась. Сначала-то посмеивалась, что мол, младшая внучка так уверена, что понравиться не может?

– Ну, а вдруг влюбился насмерть? – хохотала она.

– Угу, от любви случилось острое воспаление речевого аппарата. И несёт его и несёт! И всё так нелогично… – Алёна вздохнула. – Бабусь, я же учитель, мне за день столько всякого приходится слышать, уже почти автоматически вылавливаю, когда слышу такие несовпадения. Вот позавчера Сашка Конопатов из моего любимого десятого Б плакался, что у него такая беда стряслась, комп перегорел, и не смог он, бедняга, проект доделать. А сегодня, напрочь про это забыв, рассказывает мне же, что проект у него давно готов, просто флешка у него пропала, и не сумел Сашка проект принести. Я ж вредная, я спросила, как чувствует себя усопший комп, и не он ли организовал похищение флешки.

– Ну и что ответил твой практически любимый ученик? – уточнила бабушка.

– Представляешь, покраснел, как красна девица! Я прямо удивилась. Посоветовала выработать одну версию и уж если врать, то только её! Вот выработал враньё, заучи и его озвучивай. Непедагогично, зато проект он точно сделает! Его тёзке я такое посоветовать не могу, к сожалению, но он меня смущает! Нужно-то ему что? Ну, была бы я какой-то там очень богатой, ладно, могла бы понять, что за интерес… Или если бы что-то от меня зависело… А! Может он подпольный родственник двоечника Фёдора из одиннадцатого класса, который хочет меня очаровать и уговорить загримироваться и сдать ЕГЭ за мальчика Федю? – они хохотали уже на пару с бабушкой. А у ног Алёны сидел Урс и тоже явственно улыбался.

Телефонный звонок был совершенно обыденным. Марина Сергеевна ещё смеясь, взяла телефон, погрозила пальцем хихикающей Алёне и вдруг услышала совершенно неожиданное приглашение в нотариальную контору.

– Зачем? Завещание? Чьё? Да, конечно, Петра знала… А я-то тут причём? Хорошо. Завтра? Ну, да, смогу… Да, адрес! Записываю, – она попрощалась, отложила замолчавшую трубку и ошарашено посмотрела на внучку. – Сказали, что мне нужно приехать для оглашения завещания Петра.

Бывает так, что человек по совершенно пустому поводу может испортить себе очень и очень многое! Просто на ровном месте! Ну, ладно, ладно, ну не совсем на ровном! На небольшой горке неглаженого белья, горище грязной посуды и на Эвересте от раздражения и гнева на сестру и бабку, которые, кажется, сговорились, только бы Светлане испоганить жизнь!

Пусковым механизмом, запустившем грандиозный скандал, визг и всё дальнейшее, стал банальнейший звонок бабушки. Эта нахальная бабка посмела просить, чтобы Светочка съездила с ней куда-то там… Этого хватило с избытком.

– Чего? Съездить? А больше ничего не надо? Я работаю как лошадь! Дома ещё делать всё надо, могу отдохнуть только в выходные, а ты… Что же ты к Леночке своей любимой не обратилась? У неё в субботу урок? Да плевать мне на её урок, на неё саму, на тебя и на твои надобности! Ты её к себе пустила, и я теперь вынуждена вместо того, чтобы отдохнуть по человечески, ещё и дома вкалывать, а всё ты! Вот и не обращайся ко мне больше никогда, забудь обо мне! И Ленке передай, что сестры у неё нет! Мне без разницы на неё! Плевать я хотела!!! – Светлана орала в голос. Неделя выдалась тяжелая, бойфренд, вместо того, чтобы пригласить её на выходные куда-нибудь съездить, увильнул с друзьями на какую-то дачу. Нет, он и её звал, но где она, Светлана, а где какая-то дача? И какие-то там друзья? Света заводилась и от меньших проблем. А уж придя домой, и выяснив, что никаких изменений в окружающей её действительности нет и не предвидится, и грязь сама по себе не рассосалась, и вовсе взбесилась! Позвонила было матери, в надежде, что та приедет и за выходные всё приберет и в порядок приведет. Но, мать тоже желанием не горела! Короче говоря, как ни крути, все выходные надо заниматься тем, что бы хоть расчистить самые большие залежи и помыть что-то из посуды, а то вся чистая закончилась. А есть из грязной… Ну, это уже совсем отстой!

Визг из трубки был не то чтобы неожиданным, но настолько мощным, интенсивным и интонационно наполненным, что Марина Сергеевна чуть не откинула телефон подальше. Потрясла головой, пытаясь избавиться от свербения в ухе, словно пронзительный голос старшей внучки застрял в голове и очень мешал! Машинально нажала на кнопку, чтобы избавиться от этого шума, и попыталась хоть немного успокоиться.

Алёна уже накапала валокордин и протянула бабушке чашку. – Ничего, ничего, не переживай, я сейчас позвоню, договорюсь с завучем. Я же часто подменяю, и меня можно хоть иногда подменить. Подумаешь! Не расстраивайся, только не расстраивайся! Ты же знаешь, она у нас с характером! Как бы это… Сложным.

Марина Сергеевна сквозь слёзы смотрела на Алёну. Ну, вот как так вышло? Родители одни, гены, выходит, тоже одни… Семья одна, то есть воспитывали в одной атмосфере, в одном окружении, но младшая – любящая да ласковая, заботливая и тёплая. А старшая… Ей глубоко наплевать на всех, лишь бы ей удобно и хорошо было. За что так? Ведь никогда она Свету не обижала, ничем не задела, а вот получила…

Зазвонили одновременно и Алёнин смартфон и кнопочный телефон Марины. Они тревожно переглянулись и вдруг рассмеялись:

– Мы окружены! Будем пробиваться? – выговорила внучка, и смеясь и слёзы утирая. Правда, с утиранием слез получалось не очень-то. Перед глазами появилась голова Урса, который широким движением языка ликвидировал всю лишнюю сырость на лице хозяйки. – Да! Нас трое и мы справимся!

– Ленка! Запомни! Ты сама выбрала себе дорожку! Вот запомни, а лучше запиши, чтобы твоя тупая голова не забыла! – орала Светлана, которая уже позвонила и нажаловалась матери, завела себя ещё больше и решила, чтоб уж настрою не пропадать, излить негодование на паршивку! – Сестры у тебя нет! И в квартиру не возвращайся! Даже если поумнеешь и вышвырнешь свою поганую псину! Не подходи даже на пушечный выстрел! И с бабкой сама вошкайся! Поняла? Ты…

– Стоп! Достаточно! Я тебя услышала, и с меня довольно! Живи своей жизнью, раз ты так решила, мой за собой сама, убирай за собой, готовь себе, прислуги больше нет, и не будет! Всё остальное на твоей совести! – Алёна выключила смартфон и повернулась к бабушке.