Очнувшись, юноша увидел обступивших его высоких бронзовокожих людей. Он лежал на циновке и чувствовал страшную боль в боку. Перед ним на высоком резном троне из черного дерева восседал могучий мужчина средних лет. В руке он держал узловатый посох, украшенный разноцветными перьями птиц. На груди важного человека, скорее всего вождя, красовалась искусно сделанная татуировка грифа. Заметив, что раненый пришел в себя, вождь сурово заговорил, и его слова были понятны Катулу:
– Я вижу тату черепахи на твоей груди и обереги. Это значит, что ты не враг моему племени. Давным – давно племя черепах жило на этом берегу. Наши племена были добрыми соседями, вместе сражаясь с пришлыми врагами и обмениваясь женщинами. Людям вашего племени однажды надоело воевать с врагами, и они переселились на большой остров вдали от наших берегов. Твое тело требует лечения, а душа – мщения. Это значит, что ваше племя погибло при нападении более многочисленных и воинственных врагов. Назови свое имя, и я велю моей дочери излечить твои гноящиеся раны. Если духам моря и земли будет угодно, скоро ты станешь на ноги.
Прежде чем вновь потерять сознание от невыносимой боли, раненый прошептал:
– Великий вождь! Имя мое – Катул и я приемный сын вождя племени черепах. Мои соплеменники все погибли, а их тела были съедены свирепыми пришлыми воинами. Мне удалось в честном поединке одолеть вождя людоедов, и за это враги не стали преследовать меня. Долго странствовал я по безбрежному морю на малой пироге, и когда силы совсем оставили мое тело, ветры и течения помогли достичь вашей земли.
Вождь племени грифов ударил посохом о землю и повелел:
– Катула – отважного воина, одолевшего грозного вождя враждебного племени в честном бою, повелеваю отнести в хижину моей дочери, чтобы она лечила и присматривала за ним. Я все сказал!
Воины подхватили слабеющее тело, и сознание раненого юноши померкло. Во время забытья ему снилась белокожая женщина с прекрасным плачущим лицом, снующие по невиданному огромному судну бородатые люди, полоскающиеся на ураганном ветру рваные паруса, глыба нависшей крутой волны и торчащие из воды черные скалы.
Очнулся Катул в просторной полутемной хижине. Она была пуста, если не считать нескольких искусно сплетенных циновок из молодого тростника на песчаном полу. Его соплеменники никогда не строили столь больших жилищ. Прежде всего, юноша внимательно осмотрел свою рану и вздрогнул: глубокий воспаленный разрез кишел белыми личинками мух. Катул попытался смахнуть мерзких червей, но его руку мягко отвела женская рука. В полутьме хижины он не заметил, как откинулся тростниковый полог, и незаметно вошла прекрасная спасительница. Женщина явно была рада, что раненый пришел в себя. Ее речь звучала сладкой музыкой ветра, волн и пением птицы:
– Храбрый воин племени черепах! Эти личинки очищают твою рану от гноя, а вкусный отвар из мяса птицы восстановит твои силы. Не двигайся и спокойно лежи. Я приподниму твою голову, чтобы ты мог выпить из чаши питательную жидкость. Не возмущайся! Так надо. Меня зовут Кими.
Она подложила под голову Катула свернутую циновку и преподнесла к его губам чашу с золотистым напитком. При этом, ее упругие груди легли на его обнаженное тело. Стало совсем сладко, стыдно и вкусно. Раненый жадно опустошил чашу и красавица со странным именем, означающим тайну, распрямилась.
Катул, прикрыв пах руками, возбужденно смотрел на свою спасительницу, на ее стройное тело, дерзкие груди и прекрасное лицо в обрамлении иссиня черных волос.
Кими успокаивающе молвила:
– Отважный Катул! Не стесняйся своей наготы. Я видела много обнаженных мужчин, но чтобы они были так же хорошо сложены, как ты, да еще и обладали чудесной белой кожей и могучим мужским достоинством, встречаю впервые. Ты пока очень слаб и не готов к любви. Но это не значит, что со временем … Отдыхай!
Красавица быстро выскользнула из хижины, и юноша понял, что она очень смущена своей откровенной речью. В его племени женщины всегда надежно прикрывали грудь накидкой с отверстием для головы и носили длинные юбки, сплетенные из кокосовых волокон, раскрашенные красивым орнаментом. Головы соплеменницы украшали широкой матерчатой лентой, в которую вставляли разноцветные перья. Но роскошные волосы Кими ниспадали свободно, и это было настолько красиво и естественно, что юноша судорожно вздохнул.
На следующее утро в хижину вошла прекрасная Кими. Справившись о самочувствии раненого и убедившись, что ему стало значительно легче, она грациозно присела подле Катула и мягкой кисточкой смахнула всех личинок мух в глиняный кувшинчик. Хлопковым тампоном, смоченным жидкостью с неприятным резким запахом, спасительница стала тщательно обрабатывать рану. Вихрь боли заставил юношу стиснуть зубы, чтобы не застонать. Через несколько мгновений дикая боль ушла, и стало значительно легче. Блестящей иглой с тонкой нитью, красавица стала ловко стягивать края раны. Катул не чувствовал никакой боли. Лишь онемение и легкое покалывание в районе страшной раны немного беспокоили его. Он смотрел на склонившееся над ним сладкое женское тело и чуть не завыл от желания. Почувствовав вспыхнувший огонь в груди раненого, Кими шутливо ударила пальчиком по его губам и, окончив шитье, наклонилась и горячо шепнула:
– Ты такой нетерпеливый! Неужели не можешь немного подождать? Все будет у нас, но ты еще слаб и болен, а мне нужен сильный и здоровый мужчина. Сейчас принесу еду и позволю твоим рукам подержать мои груди, но недолго. Скоро моя очередь забираться на дерево наблюдения и в течение дня зорко следить, чтобы враги не застали племя врасплох. С этого высокого дерева я увидела твое тело, лежащее без сил на берегу. Скорее всего, духи моря и земли разрешили именно мне спасти тебя и обрести мужчину счастья? Все время думаю о тебе. Может это проделки шаловливых духов любви?
Глубоко вздохнув, красавица вышла, соблазнительно покачивая бедрами, и скоро вернулась с подносом, полным фруктов и печеных кусочков рыбы.
Наблюдая жадность, с которой Катул набросился на еду, Кими поняла, что молодой организм стал на путь полного выздоровления. Сидя на корточках и терпеливо ожидая, когда юноша насытится, она не делала никаких попыток сблизиться с ним. Но еда закончилась и выздоравливающий попытался приподняться. Кими подсела поближе к нему и помогла ему сесть на циновку. Не помня себя, он схватил ее за груди и привлек к себе, а она положила свою ладонь на пылающий пах возлюбленного и лишь шептала:
– Милый! Может сделаем это позже? Ты еще не совсем здоров, но чувствую, что нам уже невмоготу и пора соединить наши тела. Только прошу очень осторожно. Но Катул не внял ее словам и жадно и жестко набросился на ее тело.
Влюбленные не ведали, что давно вечер сменило утро, и их разбудил барабанный звук тревоги. Накинув набедренные повязки, любовники кинулись из хижины. Кругом сновали вооруженные соплеменники Кими, на окраине селения полыхало огнем, и грохот барабанов возвестил о том, что на племя грифов напал неведомый враг. Девушка потащила любимого за собой на берег моря. Там, у обрыва, собрались женщины с детьми и поочередно прыгали в воду с высокой скалы.
Катул подумал о самом худшем – массовом самоубийстве, но Кими развеяла его сомнения:
– Там, в глубине моря, есть большая подводная пещера с запасами еды и пресной воды. При появлении врагов, женщины и дети племени скрываются в ней и дышат воздухом пещеры. Если наших мужчин враги начинают одолевать, то им тоже приходится прыгать в море и скрываться в пещере. Враги думают, что мы все погибли и уходят воевать с другими племенами. Нам приходится пережидать, и только убедившись, что пришлые воины ушли достаточно далеко, поднимаемся из пучины и восстанавливаем свои хижины. Я вижу, что ты рвешься в бой. Но ты пока не совсем здоров, чтобы сражаться. Предоставь это делать воинам моего племени. А сейчас набери побольше воздуха и приготовься прыгать вслед за мной. Путь под водой предстоит неблизкий. Но если наши женщины и дети легко преодолевают его, почему бы это было не по силам и тебе? Прыгай следом за мной!
