– Мне кажется, это то, что мне нужно. Кто-то, кто выпускает коготки вместо того, чтобы закрывать на всё глаза. Да, мне нужен кто-то, кто по правде хочет узнать меня. Девушка, которую не так просто запугать. Нужно обладать по-настоящему толстой кожей, чтобы выносить меня.
Январь 2000 года
– Нежная роза или интенсивный синий?
– Ни то, ни другое, – ответила я. – Я терпеть не могу лак для ногтей!
«И уж точно не синий!» – поддакнул мой внутренний голос.
Ванесса вздохнула:
– Как хочешь! Тогда давай хотя бы прозрачным накрасим. Иначе это совсем не девичник.
– Несса, я тебя умоляю. У меня на волосах маска, на лице маска, маникюр. Я, наверное, самый красивый человек на земле.
«Знаю я кое-кого, кто красивее!»
Господи, можно этот ужасный голос оставит меня в покое?
Я обреченно протянула руку лучшей подруге. В этот момент в дверь постучали и вошла моя мама.
– Джессика, тебе пришла посылка.
Я удивлённо уставилась на коробку величиной с коробку для обуви:
– Я ничего не заказывала.
– Может, что-то не выслали вовремя?
Мама протянула мне коробку. Я подула на свои уже наполовину накрашенные прозрачным лаком ногти.
– Сейчас открою. Просто оставь здесь.
– Еда будет готова через полчаса, – сказала мама, выходя.
– От кого это? Открывай быстрее, Несса.
Ванесса основательно поработала пилочкой над скотчем, пока он не поддался. Она вытащила ящик, обернутый в бумагу.
– Это радиоприёмник, – констатировала она. – Боже, это же «Мидланд Алан»[5] с 80-ю каналами! – добавила она удивлённо. – Ничего себе! Разве ты можешь позволить себе такой? Точно не могу! – ответила я и подумала о дешёвом приёмнике ТМ, которым мы с Нессой пользовались до сих пор. – Наверное, ошиблись при доставке.
– Тут есть записка.
– Дай сюда, – я вырвала записку у неё из руки. Когда я разворачивала бумагу, в мою голову закралось подозрение.
– Это от Дэнни, – сказала я.
– Что он пишет? Он что, дарит тебе его? Я думала, вы поссорились, – в нетерпении она замахала руками. – Джесс, ну говори!
– Он извиняется, – сказала я и ещё раз перечитала письмо. Сердце бешено колотилось. – Есть ещё стихотворение, которое я никак не могу понять.
– Что там написано?
Я вслух прочитала текст, который был написан вручную на листочке в линейку:
«Джессика,
я хотел бы извиниться за своё поведение в то воскресное утро. Я вел себя ненормально – сорри. Ты много надумала про ту ночь, слишком много. Мне стыдно и хочется подарить тебе что-нибудь в качестве извинения или просто потому, что ты мне нравишься. И всё же нам следует идти разными путями, между нами никогда ничего не будет. Ты видишь во мне кого-то, кем я не являюсь.
Sorry.[6]
Дэнни.
Боль – особое странное чувство.
Это холод воды у пруда
И вокруг ни души при луне,
И полёт смертоносный ножа,
И смерть змеи в тишине.
Знаю море глубокое лжи,
Когда лают собаки во тьме,
Не услышат, как ни кричи.
Я птица смерти теперь,
Смертельная птица в ночи».
– Он извиняется за своё поведение, уже неплохо, – Ванесса задумчиво кивнула.
И это через несколько недель, когда я уже решила, что больше никогда его не увижу. Чудно.
– Что он подразумевает этим стихотворением? Почему он пишет на английском?
Ванесса пожала плечами и протянула руку:
– Дай посмотреть.
Пока она читала, я удивлённо осматривала приёмник. Теперь дальность действия расширится в разы. Восемьдесят каналов! Наконец-то достаточная дальность действия, чтобы избежать помех. Шумоподавитель, модулятор частоты, разъём для усилителя и даже автоматический поиск радиовещательных станций.
– Это предупреждение, – сказала Несса.
Я слушала только краем уха.
– Да? О чём он меня предупреждает?
– О себе, кажется.
– Хм? – я почти не слушала её, но уже представляла, как разберу свой приёмник, чтобы подключить новый.
– Джесс, тебе стоит вернуть его. И лучше, если ты положишь туда его футболку, которую увезла тогда с собой, и скажешь ему, что ему не на что рассчитывать!
– Ты сбрендила? – наехала я на неё. – «Мидланд» он не получит!
«Футболку я тоже не отдам!» – мысленно добавила я.
– У него не все дома. Это точно.
Я скорчила рожицу:
– Ну и что с того? Он хорошо выглядит и щедрый. Пусть будет не в себе.
Ванесса растерянно ошеломленно посмотрела на меня, отняла у меня новую игрушку и вместо неё сунула мне в руку записку.
– А теперь послушай меня! Он точно не в своём уме. Флиртует с тобой, а потом пропадает. Везёт тебя к себе, а потом выставляет из машины, только чтобы спустя несколько недель сделать тебе подарок!
В этом недостаток лучших подруг – они всегда всё знают. Я прочитала стихотворение в четвёртый раз и попыталась разгадать, что там между строк.
Ванесса встала и упёрла руки в бока:
– Мне это напоминает поведение серийного убийцы. Он наверняка сумасшедший, который освежёвывает женщин, а потом делает из их кожи туфли.
– Он не выглядит как серийный убийца, – возразила я.
– Да ладно, – произнесла она с сарказмом. – И как же они по-твоему выглядят?
– Такие мужики с горой мышц, множеством татуировок, с лысиной, курят сигары. С густыми усами. Это же каждый знает.
Она неодобрительно наморщила лоб:
– Ты можешь хоть немного побыть серьёзной?
Понемногу я начала понимать часть написанного. По крайней мере, я так думала.
– По-моему, эти строки звучат пессимистично, – заметила я.
– Возможно. Скорее всего, он – безнадёжный случай.
Внезапно мне стало всё равно. Ванесса может говорить всё, что угодно. Мне было совершенно безразлично, что было написано в письме. Даже если бы он написал, что он сам Фредди Крюгер и ест маленьких детей, этого было бы недостаточно, чтобы меня отпугнуть.
– Я ему отвечу, – решительно произнесла я.
– О, боги! Теперь ты сошла с ума! – Ванесса разочарованно сомкнула руки над головой.
Мама позвала нас есть, но я сказала, что мы придём чуть позже, и принялась за ответ.
«Многоуважаемый господин Тэйлор!
Выражаю глубокую благодарность за Ваше письмо. К сожалению, вынуждена сообщить, что Вы имеете дело со студенткой среднего образовательного учреждения, которая изучает проектировку зданий, а не с учёным. Поэты и мыслители для меня непостижимы. И, честно говоря, я от этого не страдаю. Я и не хочу постигать эти материи!
Несмотря на это, от моего внимания не ушло то, что Вы хотите предупредить меня. За это также благодарю Вас, но должна добавить, что это совершенно необязательно. Почти 18 лет я скитаюсь по земле без Вас – и выжила!
Это означает, что я могу позаботиться о себе сама.
Чтобы не затягивать дело:
ты мне нравишься, но я не заинтересована в дружбе по переписке с загадочными посланиями. Поэтому выбери один из трёх вариантов:
а) я заеду за тобой в субботу вечером, и мы пойдём в кино;
б) я останусь у чёрта на куличках;
в) я и дальше буду присылать письма, которые никто не понимает и поэтому не может на них ответить.
P.S. Огромное спасибо за приёмник. Я действительно очень рада!!!
Всего доброго!
Джессика».
После ужина я поехала на автобусе в Людвигсбург, купила два билета в кино на «Ведьма из Блэр: Курсовая с того света» на 20:00 субботы. Вернувшись домой, трясущимися руками вложила всё в конверт и быстро заклеила его. В тот же вечер со своей собакой Лайкой дошла до почтового ящика и отправила письмо, пока не успела передумать.
