Пока мама не успела возразить, вешаю трубку и выдыхаю под вопросительным взглядом Гаврилова.

— Доволен?

— Более чем.

Сцепляю пальцы на коленках и задаю волнующие вопросы:

— А теперь, может, нормально расскажешь, что стряслось и почему нужно лететь на всех парах к моим родителям и знакомиться? Хотя мы уже больше месяца живем вместе.

— Влад, к родителям Ульяны Александровны. Адрес скажешь?

Быстро называю улицу и дом и снова поворачиваюсь в сторону Ярослава. Он тяжело вздыхает, словно не провинился, и я не имею права узнать, что стряслось, отчего все планы полетели к черту.

— Стас, зараза, все перепутал. Это помощник мой. Я предупредил его заранее, что именно этот день должен быть максимально свободен. Но он, видимо, слушал жопой, — Яр начинает раздражаться, — в общем, сейчас очень серьезные поправки в законы рассматриваются. Все участвуют: и судьи, и все органы, и все законодательные подсистемы. Ну и назначили именно сегодня окончательное слушание и голосование. А потом я мчался как мог, Ульян. Честно…но все словно против меня ополчилось.

И я верю ему. Снова, просто не допускаю даже мысли, что он обманывает. Читаю по глазам и просто молча переплетаю наши пальцы, улавливаю его облегченный выдох.

— Я понимаю, просто в следующий раз предупреди, чтобы я не волновалась.

Оказываюсь в его крепких объятиях и носом втягиваю родной запах. Погружаюсь в уверенность своего мужчины. Своего…вздрагиваю от этой мысли.

— Ты что? Замерзла?

— Нет, нет. Все…нормально.

Горло сдавливает от переполняющих эмоций. Впервые вот так я признаюсь сама себе, что да…это мой мужчина. И надеюсь, что и я не проходящий эпизод.

По пути мы заезжаем в магазин, откуда через полчаса выходят Яр с Петром, нагруженные сумками.

Машина тормозит возле родительского дома, и я ощущаю приятное волнение. Папа уже дал понять, что в восторге от Ярослава. Мама? Уверена, с ней тоже не будет проблем. Гаврилов выходит из машины и наклоняется к Петру.

— Парни, сегодня можете быть свободны. Дальше мы сами, а то не поместимся все. Считайте, у вас выходной.

Какому работнику нужно повторять дважды? Вот и этим не пришлось.

Ярослав крепко обхватывает мою ладонь, мысленно посылая сигнал, что он со мной. И мы молча поднимаемся к квартире. Сердце выдает несколько сотен ударов в минуту. Дыхание с перебоями вырывается из легких. Это второй раз, когда я привожу мужчину к своим родителям. Игоря они не восприняли всерьез, просто с вежливостью отнеслись к его появлению в моей жизни.

— Что застыла? Звони…

Гаврилов подталкивает меня к двери, и я вжимаю дрожащий палец в звонок. Прислушиваюсь за шорохами в квартире и нервно икаю, когда дверь распахивается и надо мной возвышается отец.

— Привет, пап…

Писк совершенно не похож на мой голос. Но я не могу ничего поделать с волнением.

— Привет, дочь. Ну и где этот твой избранник? Наконец, осмелел и из кустов решил нос высунуть.

— Пап, — ахаю я, замечая, как стоящий за дверью Яр начинает трястись от смеха, — прекрати.

— Саш, ну что ты в самом деле?

— Что, Саш? Наша дочь беременна, между прочим, а мы до сих пор не знаем, кто папашка.

— Здравствуйте, Александр Борисович. Ирина Михайловна.

Мое лицо вытягивается от удивления. Откуда он знает, как зовут моих родителей?

— Признаю свою вину, что долго скрывался от вас.

Перевожу взгляд на родителей, и уже мне хочется рассмеяться. Таким папу я не видела уже…да никогда я его не видела таким шокированным. Мама стоит с открытым ртом.

— Мам, рот закрой.

Пытаюсь проговорить это как можно тише, но все же улавливаю смеющийся взгляд Гаврилова.

— Ярослав Петрович, — папа все ещё не может взять себя в руки, — Гаврилов который.

— Приятно познакомиться.

Яр протягивает ладонь для рукопожатия. Отец отмирает, и я уже хочу выдохнуть, но его брови сходятся на переносице, а по моему позвоночнику ползет холодок.

— Итак, молодой человек, и почему вы так долго скрывались от нас? Несерьезно относитесь к моей дочери? — Папа скрещивает руки на груди. — Вы не подумайте, что я вам слово поперек побоюсь сказать, потому что вы депутат.

Мама прикрывает ладонью рот и испуганно смотрит на меня. Мы все ещё стоим на лестничной площадке, и именно тут папа решает выяснять отношения с Гавриловым.

— Даже и не думал, что вы чего-то побоитесь. И вполне готов ответить на все ваши вопросы. Только, может, сначала доедем до нас?

— Да, пап, поехали?

Вопросительно смотрю на отца. Он какое-то время стоит неподвижно, но потом кивает и берет рюкзак. Мы, наконец, выдвигаемся к дому Яра. Родители усаживаются сзади, а мы садимся вперед.

Меня захватывают неведомые ранее эмоции. Ни разу ещё не ездила с Яром рядом, когда он за рулем. Он успевает снять пиджак и закатывает рукава рубашки до локтя. Закусываю губу, потому что признаюсь сама себе, что он очень сексуален за рулем.

Серые глаза сосредоточены на дороге. Легкая щетина делает его хулиганистым, взъерошенные волосы так же убавляют реальный возраст. Дорогие часы на запястье — вообще моя слабость. Люблю, когда у мужчины есть вкус на аксессуары. А у Яра он, определенно, есть. Ничего лишнего и никакой пыли в глаза.

Гаврилов быстро смотрит в мою сторону, перехватывает взгляд и ухмыляется. Переплетает наши пальцы, посылая в каждую мою клеточку разряд. Я странно реагирую на него в последнее время. Нравится ли мне это? Да, бесспорно, нравится. Даже на мгновение забываю, что мы не одни. До водоворота в груди хочется просто положить голову на его надежное плечо и забыться.

На панели загорается дисплей его телефона, и Ярослав чертыхается, рассоединяя наши руки.

— Слушаю.

Включена громкая связь, что ещё раз доказывает мне, что ему нечего скрывать.

— Ярослав Петрович, вы помните, что через три дня у вас встреча с мэром области?

— Помню, Стас. Что-то изменилось?

— Нет, я просто решил уточнить. Не изменились ли у вас планы?

— Стасик, после сегодняшнего твоего прое… — Яр прокашливается, бросая взгляд в зеркало, — косяка, я тебе буду за сутки раз пять напоминать о своих распоряжениях.

— Простите ещё раз. Не знаю, как так вышло.

— Ты перед моей женой извинись. Она тебя как раз сейчас внимательно слушает.

Слышу, как мама сзади нервно икает, а папа затаивает дыхание. Время будто останавливается. Яр снова переводит на меня взгляд и подмигивает.

— Ваша жена? Ярослав Петрович, а почему у меня ничего не отмечено? А что…

— Так, Стасик, расслабься, я пошутил. Жена пока только в планах, но извиниться тебе не помешает.

— Эм… — на том конце выдыхают и замолкают на несколько секунд, — Ульяна Александровна, я прошу прощения, что сегодня так все вышло. Извините, что Ярославу Петровичу пришлось задержаться.

Закатываю глаза. Ну детский сад, честное слово.

— Все хорошо, Станислав.

Ярослав скидывает звонок и начинает похохатывать.

— Это ему маленькая месть.

— Дочь, а кто будет-то?

Я дергаюсь от неожиданного вопроса родителя, но быстро беру себя в руки. Не хватает ещё настроить против Ярослава родителей.

— А я не знаю, пап. Не показались.

— Ни один.

— Или ни одна, — вворачиваю я и довольно ухмыляюсь, ловя благодарный взгляд Гаврилова.

Когда мы приезжаем на место, я рвусь помочь накрывать на стол, но меня быстренько усаживают и вручают кружку с чаем. Мама с Зинаидой легко находят общий язык. Делятся какими-то рецептами. Я нервно поглядываю в сторону Ярослава, который занят мангалом. Сами же мы располагаемся в летней крытой беседке. Из неё открывается отличный вид на речушку недалеко от участка. Вокруг насажены деревья, запах витает просто крышесносный. Я решаю, что пора отпустить все. Расслабиться и перестать вздрагивать из-за каждого пустяка.

— Дочь, ты не мерзнешь?

Мама в своем репертуаре. Сколько бы мне ни было лет, она всегда печется о моем здоровье.