— Линна, а почему ты здесь живешь, раз тут так плохо? Почему не уедешь поближе к столице?

— Я не могу вернуться, — разом погрустнела знахарка. — Но тебе это знать не обязательно. И вообще, что-то мы с тобой заболтались. Тебе пора заняться тренировками.

Скептически фыркнув, я пошла куда сказали, а вечером, когда мы ужинали, снова вернулась к интересующей меня теме разговора:

— И все-таки, я не пойму. Если у вас тут живые боги по планете гуляют, помогают простым смертным вроде меня, как же они войну с массовым геноцидом допустили?

— А они и не допускали. Боги не вмешиваются в нашу жизнь, пока нет угрозы существования мира, — вздохнула Линна, понимая, что от разговора ей не отвертеться.

Видя мой непонимающий взгляд, знахарка отложила ложку и начала объяснять:

— Тебе предстоит очень многое изучить и понять. Видишь ли, Мааль Ли не совсем богиня, а наш мир не просто магический. Он в какой-то степени живой, и душой его являются четыре воплощенных стихии: Земли, Воды, Воздуха и Огня. Они охраняют мир, сохраняя баланс. Пока война не угрожала существованию мира, стихии молчали, а как только равновесие пошатнулось и стали исчезать магические источники — помогли. Но полностью устранить проблему не удалось. Наши маги, даже с помощью стихий не смогли полностью закрыть разломы, и периодически сквозь него прорываются темные твари и всякая нежить.

— А чего вы их тогда богами зовете?

— Потому что они могущественны, они покровительствуют расам, им строят храмы и им посвящают детей. А иногда они все же снисходят до общения, передавая свою волю и выполняя желания. Как правило, говорят они с Посвященными — теми, кому позволено говорить со стихиями.

— Слушай, а ведь ты говорила, что Посвященная. И эта Мааль Ли приходила к тебе во сне.

— И? — не поняла меня Линна.

— Ну ты же сама сказала, что она четыре цикла назад просила помочь. А потом сама пришла, хотя они вроде не вмешиваются… — видя непонимание на лице знахарки, я попыталась объяснить более подробно. — Я ведь как раз примерно в это время сюда и попала. Что если это она меня сюда? Может я избранная какая? У вас никаких пророчеств на эту тему нет?

— Избранная, говоришь? — вдруг широко улыбнулась Линна — А что ж она тогда тебе миссию твою не сообщила, Избранная? Да раньше на помощь не пришла, сразу как ты в наш мир попала? Зачем рабство твое допустила?

— Ну я не знаю. Кто там этих ваших Богов поймет? Может она клятвой какой связана? Или мне испытания какие-то пройти надо, чтобы боги убедились, что я избранная. Может, я не одна тут иномирная? Закинули с десяток и отправили всякие трудности преодолевать. Кто лучше справится — тому и мир спасать.

— Ох и фантазерка ты, — по-доброму расхохоталась Линна. Но отсмеявшись, вдруг посерьезнела. — А вообще, думаю ты права. Неспроста ты здесь появилась. А если кто и знает для чего, то это только Богиня Жизни. Тебе к ней надо. Вот только не припомню, чтобы она снисходила до общения с кем-то. Но сначала надо дар Земли разбудить, а уж потом встречи с Богинями искать.

— Вот и квест нарисовался, — пробубнила я себе под нос, а потом добавила уже громче: — А эта Богиня Жизни — еще одна стихия?

— Нет. Пресветлая как раз самая настоящая Богиня. Создатель нашего мира. Еще есть Безликий. Но о нем нельзя говорить.

— А этот Безликий кто? Бог Смерти, я полагаю?

— Безликий — это Безликий. Он олицетворение Зла. Большего тебе знать не нужно, — отчего-то рассердилась знахарка. — Хватит на сегодня информации. Заканчивай ужин и отправляйся спать. Завтра рано вставать.

Больше мы так обстоятельно не беседовали. Линна постоянно находила мне какое-то занятие, нагружала меня тренировками и обучением, мастерски уворачиваясь от разговоров. Сама же она все время что-то писала в толстой тетради, иногда отвлекаясь на приготовление всяческих зелий и расфасовки их по флакончикам.

Самый большой упор Линна делала на изучении травничества и азов целительства, стремясь вложить в мою голову как можно больший объем знаний о знахарском деле, объясняя тем, что эта профессия в жизни всегда пригодится. И хотя травы, зелья и основы распознавания болезней интересовали меня мало, я послушно заучивала все, что она говорила.

Но о и месте в котором я очутилась она все же иногда понемногу рассказывала. Так я узнала, что мир называется Тэллард, основных рас на материке шесть, но где-то на островах живут загадочные драконы, не контактирующие с ни с кем, а в океане есть раса водных существ. Еще одна раса — пришедшие из разлома АлРаа — уничтожена во время войны как захватчики.

Языки у каждой расы свой, но есть единый, универсальный, обязательный во всех странах. Год состоит из десяти циклов, каждый цикл — из сорока дней, разбитых на четыре декады. В сутках двадцать часов, в каждом по сто мигов. Секунд как таковых здесь нет.

Про другие расы Линна рассказывала неохотно, в основном про людей.

С каждым днем знахарка становилась все более замкнутой и неразговорчивой, все чаще ссылалась на усталость, закрываясь в своей комнате.

Оставаясь в одиночестве я пыталась пробудить свой дар и научиться им управлять, но он упорно не давался. Все чего смогла достигнуть — это хорошо запоминать травы и интуитивно приготовить нужное лекарство. Но знахарка утешала и говорила, что все обязательно получится. Нужно только подождать.

Из-за усиливающихся холодов жить в избушке посреди леса становилось все труднее. Линна говорила, что раньше здесь было гораздо теплее, но с появлением разломов и приходом АлРаа, у границ Серых земель климат изменился.

В один из вечеров, когда стихия в очередной раз не откликнулась на зов, Линна вдруг сказала:

— Через пару дней я возвращаюсь в город. Тебе нужно отправиться вместе со мной. Городок небольшой, но в нем есть более сильные маги. Возможно, они помогут тебе и подскажут, почему Земля не отзывается. А еще иногда в городе встречаются дриады. Уж эти точно скажут, почему стихия молчит.

Естественно, я согласилась ехать с ней.

Поутру мы со своими вещами вышли к деревне неподалеку, где нас уже ждала лошадь с телегой. Крепенький мужичок в крестьянской одежке подсадил меня на телегу и помог забраться Линне. А затем, усевшись рядом, стегнул каурую лошадку, и телега бодро затряслась по проселочной дороге. Поначалу я с любопытством глазела по сторонам, но однообразие дороги быстро меня утомило, и я уснула. Проснулась уже на въезде в городок.

Город казался сошедшим со средневековых картинок: высокие каменные стены, окружающие его; массивные ворота со стражниками, проверяющими каждого входящего; вереница крестьянских повозок, везущих свой нехитрый товар на продажу; нищие попрошайки снующие повсюду; деревянные домики налепленные вплотную друг к другу, дощатые тротуары; проезжая часть, вымощенная брусчаткой, по которой то и дело проезжали кареты, запряженные животными лишь весьма отдаленно напоминающими лошадей. Но всадники на лошадях тоже встречались, хотя и значительно реже. А еще по городу то тут, то там встречались люди в темно-синей и темно-вишневой униформе — боевые маги. Город находился у самой границы второго разлома (на землях людей их два), и из-за участившихся прорывов усилили оборону. Знахарка, хоть и объясняла все, что меня заинтересовало, но не забывала постоянно одергивать, призывая не разглядывать окружающих так пристально, и не восторгаться всем так громко.

Линна оказалась достаточно известным в городе магом-целителем, а мне ведь говорила, что обычная травница. У нее был небольшой домик в центре города и лавка по продаже целебных настоев. Знахарка-магичка предложила остаться в качестве помощницы и я с радостью согласилась.

Первым делом Линна отвела меня к одному из местных магов. Маг долго и как-то очень хищно меня разглядывал, делая надо мной странные пассы руками и что-то бормоча под нос. Даже попробовал взять немного крови. Но ничем помочь так и не смог, посоветовав обратиться к столичным коллегам. Я очень расстроилась, ведь в душе теплилась надежда, что смогу быть магичкой, пусть и слабенькой.