Начальник безопасности концерна сорвался с места, едва положив трубку телефона, после разговора с профессором.

– Наш профессор только что звонил мне и сказал, что готов встретиться! – сообщил он с порога кабинета президента.

– Он по-прежнему хочет видеть всю основную документацию? – первым делом задал щекотливый вопрос президент и, увидев, что тот безнадежно развел руками и кивнул, достал свой блокнот для записей и набросал несколько фраз. – В таком случае вот вам письменный приказ на получение документации по нашему проекту баллистических крылатых ракет.

Оставшись один, он почувствовал, как нарастает внутреннее напряжение. Себе признаться можно было, как он нервно ожидал этого момента. Посмотрел на пальцы рук, они слегка подрагивали, особенно левая рука, затем почувствовал тяжесть в области сердца, неожиданно заболела голова. Он присел в кресло, закрыл глаза и немного посидел так, потом, почувствовав, как стало полегче, вышел в приемную, где ожидал начальник безопасности с портфелями, один был прикован наручником к руке.

– Я готов, господин президент, вот подобрал необходимые документы, которые вы заказали. Можем ехать.

– Подумайте, пока мы еще здесь, кого необходимо взять с собой, чтобы полностью осветить весь проект.

– Думаю, что кроме Огюста никто не сможет лучше охватить тему целиком. Я могу пригласить его?

Президент кивнул, тот поднял трубку, набрал номер телефона и сказал:

– Огюст? Спускайтесь в гараж, мы выезжаем с президентом на встречу. Да, касательно крылатых бестий. Прихватите там у себя, если сочтете нужным для эффекта.

Спустившись вниз, в подземный гараж, они сели в машину, которая уже стояла перед выходом. Через некоторое время из дверей вылетел Огюст и сел на переднее сиденье. Увидев два баула, которые лежали на приставном сиденье, ухмыльнулся и спросил:

– Господин президент, доброе утро, или какое оно на самом деле? Эвакуируемся все или только мы с архивом?

Президент концерна горько вздохнул и сказал, глядя куда-то мимо своего главного проектанта:

– Огюст, здравствуй, какое будет утро, мы еще посмотрим, впереди день – это тоже величина, особенно если нас хотят тихо придушить. Кабинет министров будет решать вопрос о прекращении проекта по крылатым ракетам, и мы должны предотвратить такой ход развития. Сейчас мы едем к главному аналитику SDECE, везем все материалы, наши и добытые в ходе работ. Вы, Огюст, должны будете в красках передать всю значимость этого проекта. От этого человека зависит многое для нас. Нас всех беспокоят русские, которые закончили со своим проектом СКР! Так, во всяком случае, прозвучало в информации.

Информатор финансового директора, так же как источник президента по этому вопросу, не мог знать, что в докладе на объединенном совете обороны служба разведок сообщила, что СССР уже практически разработал, провел испытания, но не готов к серийному выпуску крылатых ракет дальнего действия. Из шестнадцати пусков только четыре прошли благополучно. Это обстоятельство послужило причиной передачи заказа на другое предприятие, которое должно довести продукт до производственного уровня.

Премьер-министр, выслушав доклад, написал короткую записку и передал своему секретарю, тот прочитал ее, открыл портфель, долго искал там, наконец нашел нужные документы и передал их премьер-министру. Тот пробежал взглядом по документу и, подняв руку, спросил у докладчика, который остановился и выжидательно осматривался:

– Благодарю вас, генерал, сообщение интересное, особенно сейчас, когда Северная Америка и Советы никак не могут даже приступить к переговорам по ОСВ-2. Мы все понимаем, если будут созданы и готовы к использованию межконтинентальные крылатые ракеты, то договор будет подписан в самое ближайшее время на условиях русских, но и тогда, даже в этом случае, наши ракеты будут особенно полезны для национальной обороны. Деньги для этой разработки уже потрачены не зря, и деньги немалые. Прошу вас высказаться, чтобы принять решение по данному вопросу.

В результате, когда после долгих горячих споров между министрами обороны и финансов, казалось бы, так и не было найдено компромиссное решение, в тему внезапно врезался представитель заморских провинций, чьи испытательные полигоны, за аренду которых шли немалые бюджетные средства, располагались там. Представитель веско, не менее горячо, чем военные, уверенно настаивал на продолжении развития проекта. В итоге единодушно приняли постановление: получить полную и достоверную информацию для принятия окончательного решения, работу над проектом пока не приостанавливать. Поручение по этой линии от имени президента Франции было спущено директору SDECE.

Дом профессора стоял в густой чаще из лип, окружавших этот небольшой старинный аристократический район Парижа. Он принял их в большой гостиной, предложил напитки, но президент махнул рукой – некогда! Профессор Поль Деффер подождал немного, сделав паузу, хитровато улыбнулся и сказал, не сводя глаз с президента концерна.

– Итак, господа, мне понятно ваше стремительное появление здесь, у меня, я знаю мотивы визита, поэтому сразу же перейдем к делу. Перед заседанием Бюро президента Франции месяц назад я срочно подготовил по приказу графа меморандум о состоянии дел по крылатым ракетам в СССР. Мне это было поручено, и мы напряженно работали, собирая воедино весь материал, нам слегка помогли коллеги из других стран, в результате мы имеем то, что имеем, а именно: недостаточно полную и правдивую информацию о готовности русских запустить в серию этот продукт. Об этом я жирно написал в своем меморандуме и, по моим сведениям, этот момент, прозвучал на заседании Бюро, только в весьма своеобразной формулировке. Почему такое случилось, я не знаю, хотя и догадываюсь, что куратор графа в правительстве старается выдать многое за чистую монету, даже сырые, недостаточно подтвержденные и проверенные аналитические выводы. Так что моей вины здесь нет, я сам разочарован тем, каким образом наше аналитическое заключение было доложено этому высокому собранию и тем самым поставило нашу страну в случае прекращения разработки в уязвимое положение. – Профессор обвел всех взглядом и застыл, ожидая вопросов.

– Спасибо, профессор. Ваша позиция позволяет нам сразу перейти к главному вопросу, минуя презентацию нашего продукта, хотя мы подготовились основательно к этому. – Президент концерна показал на баулы, стоящие рядом. – Мы даже оторвали от дел нашего проектанта, чтобы более полно представить весь спектр возможностей наших крылатых ракет.

– Да ладно вам! Тоже мне, оторвали от дел, да я рад оторваться! – Огюст сдержанно улыбнулся аналитику.

– Тогда перейдем к делу, профессор, я буду говорить, что мы хотим, а вы скорректируете свой ответ по тем возможностям, которыми располагаете. Итак, мы не можем допустить сворачивания нашей разработки по многим причинам, не буду их называть. Мы хотим убедиться, что русские изготовили что-то подобное нашей ракете, и, если есть возможность познакомиться с этим поближе, мы готовы финансировать затраты по этой проблеме. – Президент концерна произнес последнее слово и остановился, пристально глядя на аналитика.

Тот сидел, как бы готовясь к прыжку, потом действительно встал, прошелся по комнате, остановился перед своими посетителями и уверенно сказал:

– Удивительное совпадение! Словно по волшебству, русские переместили разработку и производство своего продукта, или, как они называют, «изделия», в Краевой центр. В Москве и Подмосковье, где первоначально шла вся работа, вроде как «потекло», и они, застраховавшись, перевели всю разработку в Край, тем самым, не ведая, упростили задачу, о которой вы говорили только что! Ну, может быть, в какой-то степени! – добавил профессор с нажимом.

Все ждали, не совсем понимая профессора, а тот выдвинул из бюро ящик с картотекой и рылся там, перебирая, пока не вытащил плотный лист картона.

– Ну вот, мой хороший знакомый из правительства, пост занимает не очень великий, всего лишь исполняющий обязанности начальника департамента патентов и лицензирования. Однако есть важная деталь: он уже более семи лет женат на русской, а младшая сестра его жены как раз сейчас проживает в Краевом центре и, что самое важное, работает на том самом предприятии, куда передали разработку этих ракет.