Однажды, смотря на девочку через прозрачное стекло, мы разговорились с Любовью Владимировной:

— Леш…Малышке уже 5 дней. Пора определяться с именем. — Озадаченно посмотрела на меня Любовь Владимировна. Я и сам знал это, но боялся, что женщина не поддержит мое решение.

— Я хотел бы назвать ее Василисой… — Любовь Владимировна посмотрела на меня, и одобрительно кивнула.

— Пусть будет Василисой, в честь папы… — возможно, Любовь Владимировна хотела ее назвать Катей, в честь своей дочери. Но она мне об этом никогда не говорила…

Вот так в нашей жизни появилась Васька…Наше маленькое чудо.

Было бы логичным, если бы ребенка передали бабушке. И Любовь Владимировна с радостью бы занялась воспитанием девочки. Но как раз в то время у женщины обнаружили опухоль в правой груди. Она боялась, что это рак. Она понимала, что в таком случае ей самой потребуется уход, куда там — заниматься воспитанием ребенка.

Женщина помогла мне оформить все бумаги, заплатила, кому нужно. Бумажная волокита длилась больше месяца…Но, наконец, мне отдали малышку. В институте взял академ и занялся воспитанием ребенка. Начался период бессонных ночей. Мне было очень сложно. Иногда хотелось все бросить, отдать Ваську бабушке или даже передать ее в специальное учреждение. Но я не мог сдаться. Ведь я был нужен этой малышке, а она была нужна мне…

Опухоль у Любови Владимировны оказалась доброкачественной. Через месяц ей сделали операцию. Потом еще некоторое время ушло на реабилитацию. Однажды Любовь Владимировна предложила мне забрать Ваську. Если бы она спросила меня об этом в первые недели, я бы, скорее всего, согласился. Но за два месяца я настолько полюбил этот маленький комочек счастья, что я просто бы не смог спать по ночам, если бы рядом кто-то не орал, прося бутылочку или требуя заменить подгузник.

Когда малышка подросла, я оформил ее в ясли-сад. Брался за любую работу, чтобы обеспечивать свою девочку. Я гордо называл ее «дочь». О восстановлении в институте не было и речи…Куда там, у меня не хватало времени нормально пожрать, не то, что на учебу.

Зато потом Васька сказала первое слово — «папа». Как я тогда бегал по квартире и прыгал от счастья…Этого не передать словами. Позже она начала ходить. Притом она была настолько активной, что просто невозможно было за ней уследить.

А потом моя девочка вдруг повзрослела…Я и не заметил, когда она стала настолько самостоятельной. Я не замечал, как моя малышка нуждается в матери…Хотя это было очень логичным, но я старался не думать об этом.

Вот так я стал отцом для своей племянницы. Я не рассказывал Василисе эту историю…Да, я боюсь…Но не за себя…Я боюсь, что моя девочка перестанет ждать свой день рождения. Ведь это одновременно и день, в котором умерли ее родители…

Катя

Леша стал моим первым мужчиной. И я воистину надеюсь, что последним. Мне никто не нужен кроме него. Он настолько чувственный…Он такой настоящий и честный…Он такой МОЙ…И это не только потому, что мы переспали. Я чувствовала это и раньше, но я боялась этого ощущения.

Мне казалось, что придет день, и Леша попросит меня уйти из этого дома. Поэтому я боялась задумываться о будущем. Но теперь я просто уверена, что все будет хорошо. И такая уверенность у меня появилась впервые в жизни…

Но меня все же мучал вопрос, зачем он это сделал…Я должна была получить все интересующие меня ответы. Но когда я прочитала Васькино письмо, я растерялась…Нет, я не была готова к этому. Я думала, он расскажет, что это была какая-то простая игра, спор, мало ли…Так обычно в кино показывают…Но это было желание его дочери — той самой девочки, которую я полюбила практически с первого взгляда…И теперь его ложь кажется не ложью, а настоящим подвигом. Ведь его побуждали очень хорошие мотивы.

А потом Леша рассказал свою историю…И это удивило меня еще больше. Да что уж там…Я реально ОФИГЕЛА. Этот мужчина так несчастен, у него такая же сложная судьба, как и у меня…Пожалуй, в его жизни все даже хуже…

Я рассказала ему свою историю. Хотя что там было рассказывать. В три годика попала в детдом, а потом моя жизнь пошла под откос. Всегда была никому ненужным отшельником…Леша внимательно слушал меня и сочувственно смотрел в мои наполненные слезами глаза.

Мы словно два раненных лебедя, которые нашли друг друга…И теперь сможем жить только друг с другом, только друг ради друга…

— Леш, но ведь это неправильно. Ты должен рассказать Василисе правду. Она имеет право знать. И даже не в этом дело. Нужно чтить память о твоем брате и его жене! — Леша грустно взглянул в мои глаза.

— Я не могу, Кать…А вдруг она перестанет меня любить. Вдруг она обидится из-за моей лжи. Я не знаю, как она воспримет правду…

— Она не перестанет тебя любить, я уверенна в этом. И мы ей обязательно расскажем обо всем. — Положила свою ладонь на его, как бы подбадривая…

— Мы? — удивленно посмотрел в мои глаза.

— А разве может быть иначе? Но подождем немного, пусть она подрастет…

Мужчина молча поцеловал меня, а потом до боли обнял. Мы долго находились в такой позе. Уже немного затекла попа. Но мне было хорошо, спокойно, уютно…Я готова просидеть так всю ночь, лишь бы моему мужчине сейчас было хорошо.

А потом нас сморило, и мы уснули…Стоит признаться, что я никогда в жизни так сладко не спала. Теперь у меня есть дом. Нет, не просто жилплощадь…Это совсем другое. Теперь у меня есть дом, в котором мне рады, в котором меня ждут…

На следующее утро отвезли Ваську к бабушке, а сами отправились по магазинам. Леша сегодня решил снова взять выходной. Поэтому я сообщила ему, что мы должны выбрать Василисе подарок…Леша согласился и достал откуда-то из своих сбережений почти 20 000 рублей.

— Я хочу подарить ей что-то особенное, но понятия не имею, что ей нужно…Она мне никогда ничего не рассказывает…

— Знаешь, Леш…Посмотрим по обстоятельствам, конечно. Но я думаю, что стоит купить ей нормальную одежду, красивые игрушки, резиночки разные. Ты помнишь, как она тогда обрадовалась детской косметике? Я думаю, ей нужно то же, что и всем другим девочкам…

— Так у нее есть одежда, и игрушки…Я же ей все покупал… — удивленно посмотрел на меня мой мужчина, словно я ему сказала невесть что.

— Леш…Ну если Василиса девочка, это не означает, что вся ее одежда должна быть розовой. Притом, у нее вся одежда состоит только из штанишек да кофточек. Купим ей красивые платьица, белые колготки…Пусть привыкает быть красивой…В детстве я мечтала, чтобы мне кто-то купил что-то подобное.

И мы поехали в магазин. Было весело, по крайней мере мне…Потому что я увидела, что Леша реально ни черта не шарит в женщинах. Он опять подходил к розовым штанишкам, притом все они были одного фасона…И даже когда я указала ему рукой на детские юбочки, он опять выбирал только розовые вещи.

— Леш, я не против розового…Но ведь всего должно быть в меру. А то единственное, что в Васькином гардеробе отличается — это костюм лягушки, и то его я сшила, — я рассмеялась, а Леша насупился.

— Ну простите…Чувством стиля обделен…И вообще, не мужское это дело — шмотки покупать…

— Ну ты вообще шуток не понимаешь…Эххх, мужчины! — опять рассмеялась, а Леша закатил глаза. Но потом схватил меня за талию и обнял со спины…

— А давай мы и тебе что-нибудь прикупим…Эмм, розовенькое или не очень… — томным голосом прошептал мне прямо над ухо. — Что-то такое, что ты смогла бы надеть только для меня одного! — разозлилась и выпучила глаза, вспоминая ту тяжелую ночь, когда не могла уснуть из-за пресловутых стрингов.

— Ты серьезно? Так я уже купила красивое белье, и кстати розовенькое. Но ты, скотина, даже не заметил… — А вот теперь Леша выпучил глаза…

— Когда это? Я не мог такого пропустить. Ты что, хотела меня соблазнить…Моя горячая штучка. — Опять прошептал на ушко, а потом поцеловал в затылок…Ну что он за человек, зачем так себя вести на людях? Я настолько возбуждена, что готова наброситься на него прямо здесь…Но вместе с возбуждением во мне сейчас есть и раздражение. Надо сказать, раздражение преобладает!