Макс лениво и неуверенным тоном сообщил, что передал информацию о том, что именно нужно исправить в другой отдел, и получил контакты тех, кто занимается проблемами технических норм. Ангел достаточно хорошо знал этого работника, и в некоторых моментах его отношение к работе совсем не соответствовало ценностям компании, но с другой стороны, Ангел сам не умел до конца поставить себя на место директора компании и наиболее эффективно управлять своими подопечными. Он тихо вздохнул и предпочел ничего не говорить.

Через некоторое время он также обратился к Лене и другим сотрудникам, кому-то дал поручения, у кого-то, кого уважал больше, просто спросил о состоянии дел. В целом время до обеда прошло терпимо и незаметно, он погрузился в работу, понял, что ее тут на дни вперед уже накопилось. Около часа дня весь отдел постепенно потянулся на обед. Ангел спустился на первый этаж в общий буфет, а потом поднялся на шестой, в обеденную зону. Встретил здесь коллег из других отделов, обменялся приветственными репликами. Кое-кто угостил его пирожными, оставшимися с праздника дня рождения одного из сотрудников, Ангел пообещал зайти поздравить.

Сразу после обеда Ангела и других начальников вызвал на совещание директор, после чего, прослушав рекомендации и замечания руководителя, Ангел вернулся в свой отдел. Рабочие часы после обеда были более спокойными, никто почти не разговаривал между собой, каждый занимался своими делами. В такой обстановке Ангелу больше нравилось работать, поэтому он любил время после обеда. Несмотря на нагрузку, у него появилось даже время подумать о личных вещах. В частности он вспомнил, что сегодня после работы он собирался съездить в редакцию одного издания и предложить им к публикации сценарий, над которым он работал четыре месяца. Как-то раз он уже предлагал им свою другую работу, но она была почти сразу отвергнута, и Ангел надеялся, что в этот раз, с учетом первой неудачной попытки, он сможет добиться хотя бы более внимательного рассмотрения его работы.

При появлении мыслей о собственных делах, внутренний КПД Ангела имел свойство значительно повышаться. Он как-то быстро распределил текущие задачи, завел внутренний таймер и принялся выполнять, помня о сегодняшней важной поездке в редакцию.

Несмотря на то, что официально конец рабочего дня был в шесть вечера, в пять часов Ангел объявил, что уйдет пораньше, потому что ему надо зайти на почту. В десять минут шестого он уже ехал в такси по третьему кольцу в редакцию.

***

Таксист довез его до места назначения – трехэтажного дома розового цвета, стоявшего в узком переулке. Возле двери висели таблички с названиями организаций, кроме прочих была нужная Ангелу редакция. Он вышел из машины, оставил по обыкновению на чай и зашел внутрь.

В редакции не было Вадима Александровича, нужного ему человека. Это ему сообщил какой-то, видимо, местный писарь в жилетке с карманами, и светло-бурого цвета штанах, в квадратных очках и редко растущими волосами. Ангел про себя чертыхнулся и решил набрать Вадиму Александровичу. Тот взял трубку не сразу.

– Да, Ангел, здравствуйте, хе-хе. Я сегодня пораньше ушел, жена видите ли, обои купила, вот такое, ага. Вы не угомонитесь все, что-то принесли? Посмотрим, посмотрим, завтра с утра приходите, так, посмотрим. Вы хоть упертый человек, но я терплю. Терплю, а вдруг что-то у вас там сверх гениальное? Хе-хе, вы, знаете, присылайте мне на электронную почту, я посмотрю сегодня. Ага, давайте, до свидания, такое вот, ага.

Ситуация была не лучшая – дистанционно получать комментарии было гораздо неприятнее, чем выслушивать их, предоставив текст лично в руки. К тому же по статистике, в случае с отправкой текста по почте, вероятность получить плохой отзыв и непубликация была намного выше, чем при личной встрече.

Ангел вызвал такси и поехал домой, уже думая об очередной неудаче и по пути отослав текст Вадиму Александровичу из редакции.

Домой он добирался долго, почти час, тридцать минут простояв в пробке. В пробку они встали почти сразу же, как выехали из переулка. Еще одной причиной, почему Ангел не пользовался автомобилем были пробки и состояние, в котором он пребывал в них: это была сонливость и задумчивость, вызванная отсутствием необходимости следить за дорогой. Сейчас это состояние настигло его вновь.

Он зевнул и погрузился в раздумья. Проезжали курский вокзал, и он думал, как было здесь в 1999 году, в котором живут герои его сценария? Ангелу было тогда два года, и жил он не в Москве, а в Санкт-Петербурге, по воспоминаниям откуда, впрочем, можно было судить и о том, каково было в Москве. В последнее время он часто отсюда ездил в деревню. Наверное, был рынок, торгаши, бандиты. Тут и сейчас не совсем спокойно, все-таки вокзал, но здесь и центр Москвы, и дорогой ТЦ, и целый район с развлекаловками – все под контролем властей, никаких убийств, нападений, редко кражи. Он посмотрел на огромный ТЦ "Атриум". Здесь он как-то покупал подарок Даше на день рождения, красивые сережки, которые она редко надевает, только по каким-то важным совместным событиям. А вообще, Ангел жил в Москве с 11 лет, и с этим именно районом был связан целый пласт его юношеских беззаботных лет. Он не очень любил вспоминать старое, но при виде этих мест от этого просто нельзя было удержаться.

Он посмотрел на таксиста. Это был какой-то татарин или мордовец, худощавый парень в белой рубашке, он смотрел на стоящие перед ним машины и лицо его выражало сдержанное спокойствие и усталость. Играло радио. Ангел вновь заклевал носом. Он думал о том, как дома сейчас поужинает тефтелями из икеи, а потом засядет у себя в кабинете часов до двенадцати и будет дорабатывать сценарий, тем более что по дороге ему уже пришло в голову несколько интересных мыслей. Он вдруг решил позвонить Даше.

–"Привет, я в пробке стою, буду где-то через час только. Я в редакцию ездил. Как там дома дела?"

–"Ты в самый час пик на такси решил поехать, хотя постоянно на метро ездишь. Я уже все сделала задания, сейчас вот думаю картину куда повесить, да и не знаю, как."

Ангел, вызывая такси даже не задумался, что был час пик.

–"Слушай, мне гораздо комфортнее на такси, в метро сейчас толкучка, я там езжу когда тороплюсь. В машине я могу сидеть, размышлять, вот уже записал много чего, дома сяду буду развивать это все. Покажешь, что за картина, я помогу."

–"Хорошо, пока"

Дома Ангел был только в девятом часу. Он подошел к Даше, которая сидела за столом на кухне в ноутбуке и поинтересовался, что у нее за картина. Даша показала картину и место в холле, где она хотела ее повесить. Это был натюрморт, выполненный в причудливой манере, напоминавшей кубизм. Предметы – бутылка вина и бокал – визуально пересекались, фон был весь как в трещинах, также присутствовала ваза с фруктами невероятных цветов. Но в совокупности картина обладала довольно гармоничной композицией, которая очень даже вписывалась в интерьер. Ангел, после того как повесил картину на стену, сам специально посмотрел, как она выглядит и вопиющей несочетаемости не обнаружил.

"Прикольно" – сказал он и ушел к себе в кабинет.

Он открыл текст сценария на компьютере и задумался. Возможно, уже в ближайший час ему стоило ожидать звонка от Вадима Александровича с его отзывом, а в то же время Ангел отправил ему незаконченную версию, потому что сам не придумал окончательный вариант концовки. Время поджимало. Он пролистал в конец и стал перебирать варианты в голове, чтобы хотя бы решить, что говорить Вадиму Александровичу, если вдруг тот позвонит.

"Так, значит ждали они их до восьми. Потом уехали и…? Наверное, не надо, чтоб они возвращались. Лучше придумать, что с этими двумя случилось. Так, решено. Думаем. Похитила ведьма, а вернула только в 2000 году? Или ведьма только Антона похитила лучше? Вообще, она никого не похищала. Ведьмы же не так действуют, это ведьма, а не Баба Яга. Задержала поезд и чуть-чуть попугала всех, а за полчаса до Нового года отпустила. И такое вот празднование им устроила. Нормально, запишу. А может они попали в наше время на этот небольшой промежуток времени, которого им хватило, чтобы пережить шок и не знать, что сказать друзьям, так долго прождавших их по возвращении? Вообще, зачем ведьма? Ну, пусть будет. Запугала, а потом отпустила и переместила. Добрая ведьма.