– Выезжала? И позволь уточнить, куда? В богатые дома нас не приглашали, а в округе ты и так всех знаешь. А в чем? У тебя и одежды-то приличной не было. Пойми, девочка, – тетка высвободила свои руки из ладоней Маргарет и обняла ее. – Я же для тебя стараюсь. Пошла бы ты на бал в заношенном платье и пешком. Нашлась бы масса желающих взять тебя замуж при том выборе, что имеется у тамошних мужчин? Признаться, ты совсем не красавица. А денег у тебя, чтобы за невзрачной внешностью и старой одеждой кто-то захотел разглядеть твою добрую душу, нет. Так что нам повезло, что хоть один жених в твоей жизни нашелся. Сама видишь, он не любитель публичных мероприятий, выбирать ему негде. Девушку искал не избалованную. Потому и решил, что ты ему прекрасно подходишь. Но и для него пришлось расстараться – учителей нанимать да платье красивое справлять.

Маргарет решила не уточнять, почему вдруг ему понадобилась настолько неизбалованная, некрасивая и небогатая девушка как она, если у него, как расписывала тетушка, прекрасный дом и доход приличный, и лишь согласно кивнула. Что за мысли, в самом деле, в ее голове? От кого она рассчитывает предложение получить? Сейчас молодые люди первым делом смотрят на наряд девушки, чтобы понять, насколько богаты ее родители. А уже потом выясняют ее происхождение и репутацию. И если со вторым и третьим у нее проблем не было, то первое было таким огромным недостатком, что затмевало остальные достоинства. Тетушка права: она уже замужняя дама и мечтать о подобных вещах ей не подобает. Нужно быть благодарной мужу и слушаться его во всем.

– Конечно, тетушка, – кивнула она, смиряясь, – лучшего мужа мне не найти.

Украшенная по такому знаменательному случаю цветами, недавно обитавшими на столе, гостевая комната освещалась тихим светом свечей. Кровать застелили чистым, и простыни были еще чуть влажными. Белье было не новым, но нигде не виднелось следов штопки или заплат – и Маргарет порадовалась. До этого момента ей всегда доставалось видавшее виды. Да, чистое, но зашитое до такой степени, что на нем неудобно было спать: ниточки оставляли следы на коже.

Если замужество предполагает такой комфорт, оно ей определенно нравится.

Служанка привела ее в комнаты и помогла снять свадебный наряд. Не привыкшая к тугому корсажу, Маргарет облегченно вздохнула, когда последние лямочки были распущены. Только вот сорочка показалась ей слишком тонкой. Неудобно показываться перед незнакомым человеком в нижнем белье.

«Перестань, – одернула она себя. – Ты дала брачные клятвы, и потому уже всецело принадлежишь этому мужчине. Так что кокетство неуместно. Он даже может попросить тебя совсем раздеться, и ты выполнишь эту просьбу! Вспомни, что говорила тетушка!».

Вспыхнув от осознания того, что ее мужу может прийти в голову попросить снять сорочку, она быстро забралась в постель и натянула одеяло до самого подбородка.

Бенджамин все не приходил. Время тянулось мучительно медленно и Маргарет становилось все страшнее. Только сейчас она начала понимать, во что ввязалась. Несколько часов назад она вверила себя в руки совершенно незнакомого человека. И сделала это сама, сказав «да» у алтаря.

Сейчас ей не по себе, и это только первая ночь. А дальше будет хуже: рассветет, и ей придется следовать за этим мужчиной в его дом. Что ждет ее там? Сейчас, под крышей семьи Бенсон, все было просто и понятно. Тут ее тетушка, дядюшка и сестра, их слуги, пусть немногочисленные, но верные и никогда не строившие козни. В случае чего кто-то непременно придет ей на помощь.

В доме иногда бывали гости, и Маргарет слышала, как дядина троюродная сестра, приехавшая к ним на Рождество, по всей видимости, охваченная порывом облагодетельствовать бедное семейство в такой светлый праздник и привезшая им целый окорок, с полдюжины уток, головку сыра и даже целый кулечек карамели, рассказывала за чаем, как сложно найти хорошую прислугу, и как она поймала одну из горничных на краже дорогого сапфирового ожерелья. Вынеся из комнаты хозяйки, девушка припрятала его в подушке в своей каморке и уже почти унесла из дома, если бы не муж родственницы, попросившей жену надеть украшение в театр. Когда выяснилось, что его нет и до того самого момента, как дворецкому было велено обыскать дом, а это без малого три дня, мужчина беспрестанно ругал растеряху-жену и даже запретил ей выходить из дома. Это звучало так ужасно, что Маргарет до сих пор помнила ощущение страха, которое возникло после рассказа, хотя прошло много лет. И после того как дядина троюродная сестра уехала, в доме еще долго ели привезенные яства и обсуждали нечистоплотность прислуги, попутно поминая, как повезло семейству Бенсон с людьми.

Кто будет окружать ее, Маргарет, в новом доме? Такие как сейчас, или подобные тем, что жили в том страшном повествовании? А ее муж? Хороший он или плохой, добрый или злой, скряга или транжира? Так много вопросов, на которые она не узнала ответов.

Дверь скрипнула, а потом и распахнулась полностью. И при свете почти потухших свечей Маргарет увидела Бенджамина.

Чуть покачиваясь, он прошел до кровати. От него явственно пахло вином. Неудивительно. За столом он много пил, да и время, прошедшее с того момента, когда Маргарет видела его последний раз, не прошло зря. Где же нашел алкоголь? Когда застолье подходило к концу, и гости стали разъезжаться, в немногочисленных бутылках ничего не оставалось. После прощания у дверей служанка сразу увела ее. Получается, даже оставшись один, он нашел вино и продолжил пить? Да он почти на ногах не стоит!

Словно подтверждая ее слова, новоиспеченный муж чуть качнулся и как был, в одежде и обуви, упал на кровать. Маргарет чуть вздрогнула и отодвинулась. Оставшаяся открытой дверь пропускала тусклый свет от окна, расположенного в коридоре около входа в спальню. По счастью, гостевая комната была самой крайней на этаже, иначе они рисковали быть увиденными домочадцами, спешащими к себе отдохнуть. Девушка осторожно выбралась из кровати, подошла к двери и закрыла ее.

Бенджамин спал беспробудным сном, отчаянно храпя. Она попыталась чуть пододвинуть его к подушке, но поняв тщетность усилий, оставила попытки. Забравшись на свою половину кровати, девушка свернулась калачиком, насколько ей позволяло тело рядом, и забылась беспокойным сном.

Утро встретило ярким солнечным светом сквозь открытые от штор окна. Молодожен все еще спал, правда, звук стал тише.

«Хоть кто-то выспался», – подумала девушка. Она сама всю ночь ворочалась, непривычная ни к посторонним в постели, ни к громким звукам, от них исходящим.

Вот храп практически прекратился, и она поднялась, чтобы закрыть шторы и хоть немного поспать. Громкий шлепок чуть ниже спины заставил подпрыгнуть ее на месте.

– Ну что, проснулась? – спросил муж. – Выглядишь неважно, – удовлетворенно заметил он. – По тебе сразу видно, что мы отлично повеселились в постельке, – добавил утвердительно и загоготал. – Могу тебя поздравить: ты рассталась с девственностью. Тебе ведь понравилось? Чувствую, что очень. Я был великолепен, правда?

Не зная, что сказать, девушка лишь кивнула. Что ж, если именно это имела в виду тетушка, закатывая вчера глаза, Маргарет могла констатировать, что очень удивлена, отчего все это действо, именуемое первой брачной ночью, преподносится с таким пафосом, а обсуждение его тщательно скрывается от детских ушей.

Что ж, она стала женщиной, совсем взрослой, определила Маргарет для себя. А так как ничего особенного она не ощущала, то решила, что осознание случившегося должно прийти позже. Скорее всего, с появлением ребенка. Интересно, она уже беременна или пока еще нет? Нужно побыстрее это выяснить. Было бы просто отлично. Тогда она могла бы сказать тетушке, что оправдала ее ожидания и скоро подарит мужу наследника. И этим хоть немного искупить вину за вчерашнее поведение. Жаль, что спросить ей не у кого. Ничего. Разузнает позже.

Поняв, что она в одном нижнем белье стоит посреди комнаты, девушка быстрее схватила платье и принялась натягивать на себя.