Лису всё же казалось, что в такие моменты Никто – человек. Человек, который мстит. Разрушает себя в отместку. Приятно ли было возвращаться демону в оттраханное тело? Или даже находиться там, в это же самое время. Это были забавные мысли. Правда позже ему в голову пришли прямо противоположные, уже не столь забавные. Возможно, что вовсе не человек мстил, демону, а совсем наоборот. Вынуждая тело быть покорным, демон наказывал, таким образом, и утверждал свою власть. В таком случае Арел и теперь Лис, «воспитывали» Никто в лучшем виде. Что ж, «папочка» должен быть доволен.

Потом Лис заклеил Никто глаза. Он спрашивал, как Никто себя чувствует, приятно ли ему? И расставив широко его ноги, держась за колени, трахал его впервые так, как умел трахать Арел, не переворачивая партнёра на живот. Трахал с каким-то непередаваемым наслаждением и животным желанием. Зная, что Никто не видит сейчас выражение его лица, и испытывая от этого облегчение. Расслабившись, отбросив извечное презрительное выражение лица – его маску, он хватал ртом воздух и зажмуривался, когда оргазм накрывал его волной. Переждав секунду, он тут же продолжал, не давая возможности своему члену передохнуть и опасть. Пытаясь получить оргазм за оргазмом. Ему казалось, что вся его сперма уже давно кончилась, или это было на самом деле так. Но это щекочущее чувство в головке члена, какое-то безумное наслаждение, желание ещё и ещё, ощутить эту дрожь удовольствия, доходившую до кончиков пальцев ног и сводившую их судорогой. Ещё и ещё, словно конь перепрыгивает барьер за барьером. И в этот момент, когда он берет барьер… Лис кажется, начал понимать смысл слова – экстаз. Он смотрел, как его член ходит туда-сюда, он без опаски смотрел в лицо Никто, не боясь больше насмешливого взгляда ледяных глаз. Слепой и немой. С таким Никто ему было легче. Интересно, чтобы сказал ему Орёл, если бы увидел? Одна только эта мысль заставила Лиса кончить. Он представил себе как Орёл входит в комнату и видит это. Его Никто… рот заклеен, и вместо глаз… Его Никто лишится половины ресниц, брови Лис ему пощадил, приклеив липкую ленту чуть ниже. Но всё равно это будет больно… отдирать клей от нежной кожи век. Лис представил, как знаки полукровки в губе Никто, потянуться за пластырем, прилепившись к нему, придётся помучиться. Быть аккуратным, чтобы не порвать губу. Если бы Орёл всё это увидел! Увидел, как он изуродовал его Ника. О, это было бы замечательно! Но только в первый момент. Потом начались бы разборки и истерика Арела, а этого Лис уже совсем не хотел. Но помечтать, о первой реакции Арела, ему никто не мог запретить.

Лис видел, что член у Никто стоит, и это тешило его самолюбие. Он милостиво позволил ему, в какой-то момент схватиться рукой за свой татуированный орган, и кончить. Кончить от того, что его трахает сам Лис. Великий и ужасный! Лис был пьян и поэтому превзошёл сам себя. Он стер бы Никто до крови, если бы Никто не был такой привычной шлюшкой, и если бы Лис не кончал прямо в него. Но ему нравилось кончать именно в него, пусть потом эта сперма хлюпала внутри, и член взбивал её в пену, как яичный белок. Он продолжал этот акт так долго, как мог. Наверное, Никто остался доволен. И если бы мог, поблагодарил бы его, Лиса.

Потом Лис ушёл, ни сказав ни слова и не сорвав пластырь. Пусть сделает это сам, или дождётся Арела. Руки Никто были свободны, и Лиса немного коробило только одно, одна маленькая ложечка дёгтя, в бочке меда. За всё это время Никто ни разу не дотронулся до Лиса. Да, его член возбудился и он кончил. Но Никто ни разу не обнял Лиса.

Лис гнал эти мысли. Он хотел отомстить, и он отомстил. Что ещё нужно? Зачем ему его объятия!

Он дал себе зарок, больше не думать о Никто, даже не смотреть в его сторону.

Никто не проявлял никакой инициативы тоже. Словно ничего и не было. Его обнимал Орёл, с ним разговаривал Орёл. Он сидел у Орла в ногах, и клал лохматую голову ему на колени. И он не смотрел на Лиса. Зачем ему нужен был Лис?!

И Лис не знал, просто не знал, как искоренить эти мысли из своего сознания, как перестать думать о нем.

Прийти снова, просто поговорить? Какая глупая отмазка! Такой нельзя обмануть даже самого себя, даже если очень хочешь обмануться. Лис был сам себе противен, он убеждал себя, что просто смешон. Нет, конечно, это была не любовь! Даже не симпатия! Безответные чувства? Исключено! Просто… Просто, ему хотелось… Ему хотелось чтобы Никто постучал в его дверь также, как постучал Лис в тот злополучный вечер к нему.

Пришёл к Лису. Пусть тоже отомстить. Неважно. Вот тогда бы Лис отыгрался! Да что там, он бы просто вышвырнул Никто вон. Зачем ему этот… это недоразумение, недочеловек, пусть Арел с ним и дальше возится. А Лис бы не стал его даже слушать, сразу же указал бы на дверь. Может быть даже вежливо. Вежливо и равнодушно.

Но Никто не приходил.

Наяву.

Он стал приходить в его сны. И это было совсем паршиво.

Тонкая струйка холодной ржавой воды со звоном ударялась о дно старой железной ванны. Наверное, только у Лиса в комнатах и сохранилось ещё некое подобие водопровода. Неудобно согнувшись, и подставляя затылок и макушку под эту струю, Лис тёр и тёр свои волосы, намыливая и смывая снова и снова. Ванна на кривых ножках, когда-то отполированная до блеска, давно покрылась ржавчиной. Ржавчина была рыжего цвета, и струйка воды была рыжего цвета. Только волосы Лиса, сколько он не старался, так и не приобрели свой первоначальный оттенок.

Лис снова ругал себя. Дурное самочувствие и тяжёлый сон, выбили его из колеи. Этого конечно никто не видел, но, ему было стыдно за эту слабость даже перед самим собой. Сейчас он приведёт себя в порядок, наденет на лицо свою привычную маску высокомерной презрительности, и не Арел, ни Энрики, ни кто-либо другой, никогда не догадаются, что творится с ним на самом деле.

Сейчас он пойдёт к Никто и выскажет ему всё! Всё что думает о нём. Он добьётся признания. Пусть Никто объяснит ему кого он Лис трахал, демона или человека, и кто Никто демон или всё же человек. И зачем всё то, что было между ними. Зачем всё это было? Пусть объяснит. Зачем он это сделал, зачем позволил, и что он хочет.

А что хочет Лис? И Лис понимал, что боится ответить на этот вопрос даже самому себе, и это чувство слабости бесило его и злило, больше чем все остальное вместе взятое.

И ещё он понимал, что не должен идти к Никто, Ни в коем случае! И не мог не идти.

Глава четвёртая. В гостях

Лис шёл по коридору, когда увидел Тола. Непроизвольно Лис подобрался, оглядываясь по сторонам, впрочем, сразу же расслабившись. Во-первых – в пустом и прямом коридоре укрыться было абсолютно негде. Искать незапертую дверь, уже поздно. Во-вторых, Лис даже хотел встретить кого-нибудь кто смог бы отвлечь его от этих бесконечных изнуряющих раздумий. Конечно, самым последним ему хотелось встретить сегодня с утра, именно Тола. Но выбирать не приходилось. Тол мог отвлечь его. Задержать. Сбить с мысли. Да всё что угодно только чтобы Лис не дошёл туда, куда он направлялся. И это был шанс.

Увидев Лиса, Тол искренне обрадовался, замахал руками, чтобы тот остановился и подождал его. И Лис остановился. И уже за это он был благодарен идиоту Толу, и готов был выслушать его очередной бред.

– Я привёз мясо! – закричал радостно Тол, ещё издали. Растопыривая ручищи, словно желая обнять Лиса. Сгрести в охапку приветствуя по дружески. Лис отшатнулся, довольно резко. Тол послушно остановился, и стоял перед Лисом как вкопанный, блестя своими узкими глубоко посаженными глазенками. Один глаз карий, а радужка второго наполовину коричневая и наполовину зелёная.

– Я привёз мясо, – повторил он радостно.

Лису было наплевать на мясо. Он вообще не понимал о чём ему сейчас талдычит этот придурок. Ему было класть на мясо и на Тола, и вообще на всё, кроме… И Лис спросил:

– Что за мясо? – в душе проклиная Тола и благодаря одновременно.

– Мясо для шашлыков!

«Понятно, вали на хер» – подумал Лис, и сказал: