Птица вертелась на веревке, поворачиваясь то одной стороной, то другой. То в клетке, то на свободе. Ариан поморщился и уронил руку, устав от бесполезного занятия.

С широкого подоконника открывался замечательный вид на двор, весь как на ладони. Адепты отдыхали после занятий, разместившись на зеленой траве. Кто-то учился, кто-то дремал… знакомые лица — все, кроме одного.

— Санниа, — нахмурился он, пытаясь распробовать имя на вкус.

Светлое, несколько замкнутое, лёгкое, как солнечный свет… Ему не нравилось это имя. Резко не подходило к пламени в ее голубых глазах.

Он раскрыл ладонь с едва заметным ожогом. Странное было чувство. Оно посещало его не впервые за последние недели.

Его дар давал сбой.

Это уязвляло.

Ариан прикрыл глаза, пытаясь восстановить ее образ. Девчонка, как девчонка. Обычная внешность, ничего выдающего. Темноволосая, голубоглазая. Вечно раньше кралась, как мышка, взирая на него, как все остальные, только исподтишка. Не лезла и отлично. Такие раздражали меньше, чем остальные, но раздражали все равно.

Странно, что сейчас он не мог вспомнить ее лица. Оно раздваивалось, ускользало от него в белёсой дымке воспоминаний. Он отлично мог припомнить ее неделю или две назад — в коридоре, во дворе, в библиотеке…

Но вот образ сегодня в аудитории или столовой… его не было.

Зато он запомнил ее ауру, переменчивую, скользящую, как крылья за спиной. Такие ауры не забывают.

Он вспомнил, как вошел в эту жалкую аудиторию, не в восторге от перспективы провести несколько часов в обществе малолетних прихлебал. И как застыл на пороге, щурясь, ослепленный всполохами вокруг нее. Эта девушка словно сияла, но как-то странно. За одно мгновение ее аура менялась, перетекая от волшебной — в серую и заурядную.

Встретив такую ауру еще пару месяцев назад, он бы сказал, что боги наконец-то привели к нему душу, которая сможет вынести яд его дара. Магия смерти иссушала других. Убивала час за часом и день за днем. Он отталкивал или бросал девушек не из прихоти, а ради их собственной безопасности: а впрочем, из прихоти тоже.

Но предназначенную небесами трудно спутать с кем-то иным.

А он путал уже третий раз. И это, проклятье, приводило в бешенство! Он скомкал птицу на веревке и метнул ее в угол. Он правда такой непостоянный?

— Сдалась тебе эта обычная девчонка, — проворчал Дэй из кресла. Двоюродный брат, Дэй де Тиан, порой позволял себе слишком многое. — Стоило с ней в эти игры играть на глазах у Гретки? Чего на нее взъелся? Санниа единственная руки не подняла, что, уязвило?

— Мне было скучно, — соврал Ариан.

Она вытолкнула его! Взяла и вытолкнула, как такое возможно? Он же не полный идиот пытаться ее убить на глазах у всех? Но она влекла его, как бабочка на огонь, и это раздражало. Он не мог этого так оставить.

Но попытавшись проникнуть в тайны ее ауры, потерпел поражение. Ему удалось вскрыть несколько защит. Просмотреть первые слои ауры, но чем ближе он подбирался к самой сердцевине ее души, тем сильнее Санниа сопротивлялась.

А потом она взяла и вытолкнула его! Простая смертная, обычная девчонка, его, мага из великой семьи, сильнейшего мага, которого боялся сам король!

Это… хуже, чем угнетало. Вызывало в душе ярость! И то, что Санниа смотрела на него, как на мерзкое насекомое, вызывало у него жгучее желание проучить эту малявку.

— И что? Ты понимаешь, что от твоей ослепительной персоны у девчонок сносит крышу? Ты все равно что открыл на нее травлю этим своим «ей бы поучиться манерам», — фыркнул Дэй.

— Она приползёт ко мне. Тогда и сменим гнев на милость.

— Думаешь, приползёт?

— Все они приползают, — скривился Ариан.

Он поднялся и, скрестив руки, прищурился, разглядывая суетящихся внизу адептов. Он должен разгадать эту загадку. Доказать себе, что еще в состоянии контролировать собственный дар и собственные чувства.

— Узнайте о ней все. Кто ее семья, родители, сестры, братья. Каков уровень дара, кто ее обучал, оценки на первых курсах, с кем встречалась, все подробности! — Он помолчал и усмехнулся, предвкушая интересную охоту. — Нас ждет любопытная игра…

— Как хочешь, но предупрежу. До добра это не доведет. Погубишь ее за пару слов…

— Невелика потеря, — хмыкнул он.

До этого не дойдет. Если у нее есть хоть капля мозгов, она сама придет к нему. Когда она останется одна, без поддержки, без друзей и родных, она это сделает.

И тогда у него будет все время мира, чтобы разобраться с ней так, как он посчитает нужным.

Игра стоила свеч.

В конце концов, ему правда скучно. Хоть какое-то разнообразие.

И все же что-то не давало ему покоя в этой Саннии. Чуть позже, забрав добытые сведения на разрозненных листочках, он разместился на подоконнике, тщательно изучая каждую строчку и пытаясь найти в них ответ. С ней что-то не так, но что?

Во всех троих. Во всех этих девушках было что-то не так.

Сначала эта девчонка из врачебного отсека. Он так удивился, увидев свечение ее ауры, что застыл, не веря своим глазам. Вот оно! Это чувство невозможно было спутать ни с чем другим. Неудержимое, яркое, обжигающее. Ему захотелось погреться в тепле ее золотистой ауры, и в тот момент было плевать, что смертные шайнам не ровня, что девка из разряда самых низших и что страшна, как смертный грех!

Он видел волшебную птицу, сулившую долгожданное спокойствие, но она, сверкнув разноцветным оперением, улетела из его рук, оставив после себя тянущее чувство тоски по утраченному.

А потом эта служанка, очередная обманка. Та самая, которую он видел тысячу раз, унылая и скучная до омерзения. Вечно суетилась вокруг сестры Дэя, Каролины. Но в тот день он готов был отдать душу своему божеству, лишь бы завладеть ею! Если бы не Каролина со своими плетями…

И вот — снова. Его тянет к Саннии, подумать только, к Саннии Милаковски! Большей нелепости сложно придумать! В ней не было ровным счетом ничего выдающегося, но эта аура…

Привлекала. Раздражала.

Приводила в бессильную ярость! И что с его силами, в конце концов, что в каждой встречной ему грезится не пойми что?!

— Дочь наследственного мага, отец имеет магическую лавку в столице. — Ариан нахмурился. — Дар жизни, ниже среднего, слабо проявлен, уровень начальный…

И вот снова. Как с таким даром возможно сопротивляться магии смерти, да еще высшей? Его ногти скребнули по листку, он качнул головой, решив оставить это на потом.

— Успеваемость посредственна. Несколько детей в семье. Брат Моран учится на старших курсах. Замечена в симпатии к Гарну… да что еще за Гарн? — процедил Ариан, отбрасывая листы в раздражении.

Обычная. Заурядная. Никто и ничто!

Вот кто такая Санниа.

Ариан откинул голову, прикрыв глаза. За окном шумела листва и наползали сумерки. По темному небу бежали низкие тучи; они заслоняли свет. Тени собрались по углам комнаты… тяжелые капли дождя стучали по подоконнику успокаивающе, усыпляюще.

Он и сам не заметил, как вошел в подобие сна. Порой это случалось. Дар разговаривал с ним этой ночью, нашептывал свое послание…

Он вдруг очнулся посреди тьмы. Девушка казалась напуганной, бежала, оглядываясь от наползающей тени. Та тянула к ней когтистые руки, касалась ее следов. И он почувствовал жгучее, непреодолимое желание защитить незнакомку…

— Изыди! — перехватив девушку за талию, он вставил вперед руку, приказывая смерти отступить. Его дар дарован смертью, и порождения теней подчинялись ему.

И эта тень не стала исключением. Она отпрянула, а потом, замерцав, рассыпалась на осколки и расползлась по углам.

Вокруг наступила тишина. Девушка дрожала в его руках, напуганная, как раненая птичка… сердце так сильно колотилось в ее груди, что он мог услышать его стук и, взглянув в ее лицо, он понял, что готов спасать ее тысячу раз. Она была прелестна… стройная и хрупкая, с гривой каштановых волос… но больше всего завораживали ее глаза. Синие и яркие, такие красивые…

Ему захотелось заглянуть в них, и он задумчиво коснулся ее подбородка, приподнимая голову, но она вздрогнула и, порывисто его обняв, спрятала лицо на груди. Она была напугана — а он пришел так поздно. Ариан растерянно замер, не решаясь ее коснуться, но, помедлив, обхватил ее за плечи, прижимая к себе.