– Вы так великодушны, лерра Аленна, – улыбнулся он.

Я списала несколько фамильярное обращение на усталость и улыбнулась в ответ:

– Вы очень мне помогли, лер Лоен. Благодарю вас.

Как этот хлыщ оказался рядом, присосавшись к запястью слюнявым поцелуем, я даже не поняла. Но упомянутое воспитание не позволило мне не только вырвать руку из потных ладошек, но даже вытереть ее о штаны впоследствии. Я мило улыбнулась и погрозила пальцем.

– Разве так положено обращаться с ректором?

Это-то и оказалось моей роковой ошибкой. Уж не знаю, что такого Лоен усмотрел в обычном светском ответе, но он с громким стуком приземлился на колено передо мной, вновь завладев еще не просохшей рукой. А дальше я просто молча обалдевала, с каждой фразой все глубже впадая в натуральный ступор.

– О, Аленна! Вы так прекрасны и великодушны!

«Эмм… О чем это он?!»

– Я столько времени мечтал сказать вам об этом!

«Интересно, сколько, если я впервые его увидела вчера болтающимся кверху задом под потолком?»

– Я влюблен так искренне, как только может любить истосковавшееся по теплу одинокое сердце!

«Мне даже неинтересно, в кого! Пусть мне кто-нибудь объяснит, при чем тут я-то?!»

– Вы так прекрасны, что просто не можете не быть доброй и нежной!

«Да неужели? Кто так жестоко обманул этого идиота?»

– Поэтому я прошу у вас милосердия!

«А давай, я тебе лучше золотой дам? Или даже два?»

– Позвольте мне жить, богиня! Позвольте мне любить!

«А чем мое обслюнявленное тобой высочество мешает?!»

– Станьте моей женой!

– Ты что, охренел?! – ляпнула я вслух.

– Простите, что? – подавился очередным высказыванием Лоен.

– Я хотела сказать, – спохватилось мое офигевшее высочество, – что для чувств такой глубины прошло слишком мало времени, чтобы верить в их искренность.

Он тряхнул головой, видимо, решив, что мое первое высказывание ему почудилось:

– Я понимаю вас, лерра Аленна. Но я сумею доказать вам искренность своих чувств! Вы увидите, как я умею любить!

С этими словами он снова облизал мою руку и, наконец, убрался из кабинета. Создатели, что это было? При первой встрече Лоен не показался мне храбрецом, способным не только влюбиться в дочь правителя, но еще и признаться ей в этом.

Сбросив на дверь искорку блокирующего плетения, я тщательно вымыла руки, не пожалев парочки чистящих зелий для ран из неприкосновенного запаса. Ифит его знает, что за психоз обострился у моего ассистента. Вдруг это заразно?

Взглянув на часы, я махнула до скрипа отмытой рукой на гору бумаг, подпирающую потолок. Домой. Вручу Оли обновки, надеюсь, этот болван действительно купил все необходимое, поужинаю по-человечески и пороюсь в своей библиотеке. Что-то мне подсказывало, что простой оговоркой про ученицу я подложила своему невезучему высочеству большую свинью.

А дома вовсю воняло. И чем бы вы думали? Правильно! Именно тухлыми яйцами! Это уже становится традицией. Отвратительной традицией!

Мое обозленное высочество, пнув тюк с одеждой для мелкой, рвануло в коридор и чуть не сшибло приблуду с ног.

– Это не я! – тут же завопила Оли, не дав мне вставить ни слова.

– А кто тогда?

– Оно само, – она развела руками с самым невинным видом.

Мне даже на мгновенье стало стыдно: почему я во всем виню мелкую? Мало ли что могло произойти. А то, что до ее появления в этом доме тридцать лет вообще ничего не случалось, это, разумеется, чистая случайность. Ага… А я – наивная незабудка.

– Показывай, где и что оно само? – вздохнула я.

Пятнадцать минут и десяток «оно само» спустя мне удалось выяснить, что, собственно, произошло. Найденыш опять хотела как лучше, а получилось… Получилось то, что у нее обычно получается. Оли решила сделать госпоже магичке приятное и навести порядок в лаборатории. Æелание вполне объяснимое, так как по моему приказу духи туда не суются, а после наших ночных изысканий помещение напоминало сто лет не чищенный хлев. Все бы хорошо, но результаты наших неудачных экспериментов она, не задумываясь, слила в одно ведро! Что там с чем среагировало, не возьмусь теперь разобраться даже я. Но, когда перепуганная приблуда сбежала с места преступления, радужной пены с резким запахом тухлых яиц натекло уже по щиколотку.

Отослав найденыша отмываться, я с некоторой опаской пошла в лабораторию. За дверью что-то подозрительно побулькивало. Встав сбоку, мое наученное горьким опытом высочество осторожно приоткрыло створку. Предосторожность оказалась нелишней. Тухлятиной шибануло так, что у меня потемнело в глазах, а радужная пена полноводной рекой потекла в коридор, закручиваясь у моих ног мелкими водоворотами.

– Убрать! – рявкнула я, призывая домашних духов. – Хоть в Бездну отправьте эту субстанцию, но чтоб я ее больше не видела!

Секунду спустя я пожалела о своих опрометчивых словах. Духи – хорошие слуги, но у них есть один недостаток – любой приказ они воспринимают буквально. Не успело мое одуревшее от вони высочество договорить, как посреди коридора образовалась иссиня-черная воронка. Минуты три я с отвисшей челюстью наблюдала, как потоки радужной пены со свистом исчезают в ее недрах. Наконец дыра с грохотом, от которого заложило уши, схлопнулась, и наступила тишина.

На подгибающихся ногах я подошла к двери и заглянула в лабораторию. Нигде не осталось даже микроскопической капли радужной пены. Только густой запах тухлых яиц напоминал, что здесь творилось еще пять минут назад.

Нервно захихикав, я представила себе Безымянную на туманном троне, с ног до головы облитую совместным творением дочери правителя, студиозов и мелкой приблуды. Поверьте, святым кругом я осенила себя вполне искренне. Кто знает, как Безымянная воспримет появление в своих владениях помоев из мира живых, если духи действительно их туда отправили. Словно в подтверждение моим мыслям окна на мгновенье осветились и ударил гром. Я подскочила: неужели мое тупоголовое высочество умудрилось угадать?!

Думаю, никогда еще в этом доме хозяева не поднимались с такой скоростью на астрономическую башенку. Тяжело дыша и держась за сердце, я уставилась сквозь хрусталь окна на потоки воды, хлещущие с черного неба.

– С новым годом! – раздался голос мелкой у меня за спиной.

– Спасибо! – машинально отозвалась я, и только тут до меня дошло, что происходит.

Середина осени. Неделя гроз. В селениях считается, что это Создатели омывают мир от старого, чтобы дать место новому году. Глупость, конечно. По календарю новый год наступает в середине зимы. Но осенние грозы приходят каждый год с завидной регулярностью. Поэтому-то я чаще всего вспоминаю о своем высоком происхождении именно осенью: в сезон гроз тракт не самое гостеприимное место. И то, что происходит за окном, не кара Безымянной для одной тупой магички, а всего лишь ежегодное явление!

С облегчением выдохнув, я притянула к себе мелкую и погладила ее по лохматой голове.

– Пошли. Переоденешься, и будем ужинать.

– А во что? – тут же потребовала конкретики приблуда, подтягивая сползший рукав халата. – Я свое постирала, но оно еще мокрое. В доме повесить негде, а на двор я дверь открыть не смогла.

– Есть во что, – усмехнулась я. – Не переживай. А старье твое духи выбросят.

Оставив Оли копаться в мешке с тряпками, который так и валялся в прихожей рядом с порталом, я отправилась в библиотеку. Надо все-таки разобраться с дурацким ученичеством. Если там что-то не так, то глупые слухи стоило пресечь раньше, чем они дойдут до ушей моего драгоценного Па.

Но добраться до книжных полок мне в очередной раз не дали: по холлу прокатился удар колокола. Я удивленно глянула на часы. Гости? В такое время? А самое главное… Здесь?! Мой дом – моя крепость. Для моего потрепанного трактом высочества это не пустые слова. Тех, кто знает, чей это дом, очень мало. А уж тех, кого я рада увидеть на пороге, и вовсе можно пересчитать по пальцам одной руки. Еще и лишние останутся. Штук пять…