— Думаешь, кто-то станет шутить о таком? — Райзен вновь протянул мне кружку с чаем. Я прислушалась к аромату трав, и только сейчас распознала мышовник, который заваривают, когда требуется восстановить внутренний резерв, желтую ягоду для бодрости и, кажется, мятный лаворник, чтобы укрепить здоровье.

Подняла взгляд на Райзена, на этот раз посмотрев на парня по-новому. Ведь не поленился — заварил как раз то, что мне требуется. Понятно, то, что мой резерв пуст он заметил, это не сложно. Остальное… додумал. Но ведь потратил время, позаботился.

И такие новости об Агате.

Нет, ну каков подлец!

— Мы с ним не так часто общаемся. Но знаешь… Бывают такие мужские разговоры. Особенно здесь, когда знаешь, что посторонних ушей точно нет. За какие-то вещи деканы не погладят по голове, — Райзен говорил все тише. — Но… Он рассказывал о вас. Без подробностей, без грязи. Но все равно трепал.

— Да… Да как так? — подскочила с места. — Ничего. Никогда. Не было.

— Не кричи, пожалуйста, — Райзен встал вместе со мной и перехватил мои руки. — Я поделился не для того, чтобы получить еще один скандал.

Да какой скандал? Я просто возмущаюсь. И не понимаю…

— Зачем ему это надо?! — не кричать оказалось сложнее, чем я думала. — У него… невеста. Кто…

— А кто тебе сказал, что он хочет этого брака? — Райзен спокойно пожал плечами.

— Что значит "кто"? Это власть, это… связи. И стажировка, и деньги, и…

— Думаешь, кому-то приятно, если их продают?

— Нет, конечно, нет. Но… Они с Верликой давно вместе. И у них такие отношения…

— Какие? — Райзен упал на диван и грустно улыбнулся. — Ты просто не знаешь, как это делается… в наших кругах.

Но могу представить.

Опустилась рядом с Райзеном, так что наши бедра соприкоснулись.

Что, если Агат не любит Верлику?

Что если… Не знаю, их роман начинался искренне, такое может быть. И, может быть, они оба хотели чего-то большего. Или их свели родители, желая объединить две сильные семьи, не особо интересуясь мнением молодых. Но все свелось к тому, что Агат захотел разорвать отношения. Так что ли?

Если так, то, если думать, как смертник, вариантов у него было немного. Просто объявить о том, что все кончено — невозможно. Уж если я это понимаю, то мальчишка из знатных знает наверняка. Громкий скандал, обиды, вражда домов… В лучшем случае никто не погибнет, а Агат попросту лишиться, например, желаемого места в имперской гвардии. Или родительских денег и благосклонности. В худшем… Станет героем новой грустной баллады о трагедии молодой любви, погубившей древние роды.

Как удачно создать историю о злой сопернице, которая встанет на пути. Ведь, быть может, сжираемая изнутри ревностью и сомнениями вспыльчивая Верлика сама расторгнет помолвку и всякие отношения. Родители погорюют, но ни один отец не вступит в борьбу за честь сына, которого бросила девушка.

План так себе и, может быть, задай я прямой вопрос Агату, он лучше объяснит, почему врал о наших "отношениях". Но у меня в голове не укладывается…

Зато становится понятнее, откуда взялось кольцо, которое стало подарком с коротким письмом "Извини".

Все-таки это Агат извинился за то, что подставил меня?

И если дальше раскручивать мысль в этом направлении.

Хватило бы влияния семьи Дайксана на то, чтобы надавить на декана Корнака? Мол, я должна оставаться старостой для того, чтобы Верлика и дальше ревновала своего жениха, пока не закончит всю эту историю с помолвкой.

— Он правда все это говорил? — спросила у Райзена, в глубине души надеясь, что это перевертыш меня обманывает. — Ты готов поклясться, что не врешь?

— Клянусь Тьмой и Светом, Жизнью и Смертью, что не сказал ни слова лжи сегодня, — парень приложил ладонь к груди и алая вспышка магии подтвердила, что он действительно был со мной честен. — И ты не представляешь, насколько я пытался пощадить твои чувства.

Прекрасно.

То есть Дайксан взялся решать свои любовные проблемы ценой моей репутации и перспектив.

Что ж… Получу чуть больше информации, чтобы не рубить с плеча. И посмотрю, как Дайксан справиться, если я решу уничтожить его репутацию.

Глава 12

Иногда кажется, что сегодня ты проснешься, соберешься с мыслями, возьмешь себя в руки и изменишь, наконец, свою жизнь. Но спотыкаешься еще на стадии сбора мыслей.

Лежишь, смотришь в потолок. И понимаешь — ни сил, не желания, ни понимания, что делать дальше. И главное — как? Нет, то есть, ты точно знаешь, что нужно работать, что нужно быть сильной, надо… Много чего надо, и лежание в кровати никак не поможет. Вот только на большее ты не способен.

После разговора с Райзеном мой день прошел словно в тумане. Я не помнила, как ходила на занятия, и что на них рассказывали. Лекцию Корнака, кажется, вовсе пропустила мимо ушей. Есть не хотелось. Так что выпила еще немного чудо-чая для восстановления резерва, который, к слову, уже не был совсем пуст, но все равно еще не радовал полным восстановлением. И легла спать, закрывая глаза под раздумья на тему — как бы отомстить Агату.

Когда учишься упорно и с полной самоотдачей на жрицу боли и мести, просто перестаешь быть способной отпускать несправедливость безнаказанной.

И отделаться от мысли, что со мной поступили в высшей степени несправедливо — я не могла. Собственно, она и мешала нормально и спокойно заснуть ночью, несмотря на сильную усталость. Она же заставляла подняться с кровати и начать что-то делать.

А останавливало что?

Неужели я такая трусиха?

Жаль, что по делам чести не проводять студенческих судов. Конечно, будь я принцессой какой-нибудь хоть самой маленькой империи, а Агат — герцогом соседней, то можно было бы рассчитывать на оплату по всем счетам.

Но в существующем положении дел…

Нужен скандал.

Грандиозный, масштаба неплохой катастрофы локального разлива.

Эта мысль заставила меня улыбнуться и приняться за одевание.

Что можно выкинуть такого, что всколыхнет хотя бы половину академии?

Не знаю. Но подозреваю, что у меня имеется скрытый талант в этой области, и, вероятно, все само собой разумеется. Я в себя верю.

Так что пока плана нет… Загоняю гордость поглубже, желание поскорее отомстить — туда же. И с улыбкой выхожу в новый день.

С улыбкой, и колечком, которым меня одарил таинственный совестливый поклонник.

Взгляд случайно упал на коробку, о которой я и не забывала, просто лишний раз даже в руки не брала.

А что? Украшение мое? Да, я планировала его отложить на потом, ситуации самые разные бывают. Но, учитывая, что Агат показал себя лживым змеем, который порочит мою честь, будем считать, что время пришло.

Как только натянула кольцо на палец — ощутила, насколько оно действительно тяжелое. На всякий случай еще раз проверила предмет на наличие посторонней магии. Уж слишком невероятным казался вес.

Чисто.

Наверное, я просто не привыкла носить ничего подобного. Но уверена, что к обеду уже и забуду про кольцо на своем пальце.

Не желая мелочиться, украшение надела на обручальный палец. Моя цель — скандал, так что… Будет неплохим заявлением для тех, кто чего-то от меня ждет. Или не ждет.

Если честно — уже все равно, кто попадет под цунами моего необузданного гнева. В любом случае, это будет кто-то, кто этого заслужил своими необдуманными поступками.

На завтрак заходила, чувствуя себя королевой.

Полное облачение старосты — тонкое красное платье, почти прозрачное, с открытым животом, с изящными металлическими вставками, которые я уже сама сделала, чтобы было проще цеплять защитные контуры. Теплый плащ из нежно белого меха, который ласкал кожу, когда я завернулась в него при посадке за стол. Длинные волоски касались моих щек, немного щекотали.

На лице совсем немного красителей — сделала своих губы чуть алее, веки — чуть темнее, чтобы выделить глаза.

Улыбка до ушей.

Для меня — натянутая, для окружающих — наполненная счастьем и безграничной радостью.