— Кайли. Все в порядке?
— Да-да. Просто я… Немного ослеплена после нашего разговора.
Неловко улыбаюсь, потому что он смотрит так внимательно, будто тоже не до конца понимает мои слова. Хотя я-то вот она, вся, как на ладони! Чуть сама перед ним из юбки не выпрыгнула! А вот он для меня — мужчина-загадка, и ляпать чушь в его присутствии снова не хочется.
— Ослеплена моим несравненным обаянием?
Он играет бровями, и я моментально покупаюсь на эту игру.
— Ага, обаянием, красотой, и самомнением! Ты только материться в следующий раз не забудь, чтоб я окончательно потеряла голову! — фыркаю, возвращая себе самообладание, и радуясь нашей короткой перепалке, как ребенок.
А Диеро, кажется, и сам рад «пободаться».
— Ага, так и запишем. Еще и красив ко всему прочему, — выделяет он из моей фразы, и я снова улыбаюсь.
А затем Диеро придвигается ближе, якобы желая задеть мою чашку своей. Я, все еще в игре, не контролирую его близость, и неожиданно попадаю в капкан из рук.
— Я обязательно буду материться в следующий раз, когда мы окажемся в постели, — шепчет он в мои раскрытые губы, улыбаясь порочнее дьявола, — и нам обоим точно снесет крышу, обещаю тебе.
Я сглатываю, чувствуя, как во рту пересохло, зато в другом месте стало очень-очень влажно. Чертов Диеро, он ведь самым наглым образом издевается!
В момент, когда я готова плюнуть на все, и просто вцепиться ногтями в смуглую шею, дверь приоткрывается, и входит мама. Подозрительно оглядывая нас, и микроскопическое расстояние между нашими телами, она устало потирает лицо, и усаживается на табурет за столом.
Я краснею, а Диеро все нипочем. Грациозно поднимаясь, он садится рядом со мной, и спокойно интересуется, хочет ли мама чаю.
— Нет, благодарю, — роняет она беззаботно, но глаза у нее напряжены, — что-то случилось? Вы хотели поговорить…
Угу, только не мы, а Бер. А вот о чем, мне и самой интересно…
— Скажи, Лори, — мужчина не любит ходить вокруг да около, — кто отец Кайли?
Мама замирает вместе со мной. И если я так и сижу, притихнув, и прилипнув к боку мужчины, то женщина быстро успокаивается, и расправляет плечи.
— При чем тут это, Бергорд?
Полное имя. Мама всегда называет меня «Кайлири» когда хочет отдалиться, и поставить между нами непробиваемую стену. Похоже, сейчас она использовала тот же прием с Бером, потому что на эти вопросы отвечать не собирается.
Только Диеро, похоже, плевать на любые стены.
— Вопрос в рамках следствия, Лори. Пока — подчеркиваю, пока — в неформальной обстановке.
Мама поджимает губы, а я просто выпадаю в осадок. Как вообще мой отец может быть связан с моим похищением?!
— Я не понимаю, какая тут может быть связь, — просто транслирует мои мысли мама.
— Самая прямая, Лори. Прошу, ответь на вопрос честно и полно, все же это касается безопасности твоей дочери.
Рука Бера ползет по моему бедру, и незаметно ложиться на поясницу. Мужчина будто чувствует, как я волнуюсь, и пытается таким образом успокоить.
Мама поднимается, и наполняет свою чашку простым кипятком. Делает большой глоток, морщиться, и отставляет кружку.
Затем разворачивается, и смотрит на меня и Бера твердым, опустошенным взглядом.
— Нет никакого отца, Бер. Просто прими это как факт, и не пытайся копать там, где не нужно. Расследуй, разбирайся, но если ты роешь в сторону ее отца — это заведомо провальный шаг. Забудь о том, что он вообще существует — у Кайли есть только я, а у меня она. И этого более чем достаточно!
Мама садится, все с такой же прямой спиной, но я замечаю надлом в ее фигуре. Что, блин, происходит, и почему она так реагирует?!
— Ошибаешься, Лори, — спокойно, будто его ничуть не впечатлила ее речь, произносит Диеро, — у Кайли теперь есть я, и у меня есть все основания полагать, что ты скрываешь нечто важное. И, поверь, я разберусь во всем, что может хоть как-то угрожать моей… Будущей матери моего ребенка.
Глава 38. Нежность в крошечных ручках и неожиданное «путешествие»
Кажется, все следующие недели я не сижу на уроках, а просто подпрыгиваю.
От ожидания встречи с Диеро, от нетерпения, от жутко тянущегося времени и от дикого любопытства.
Потому что объяснять мне что-либо, по традиции, отказались.
— Пойми, Кайли, я еще сам во всем не до конца уверен, — говорил мне Бер после беседы с мамой, — и вываливать на тебя непроверенную информацию мне совсем не хочется. Поэтому, потерпи, а я пока во всем разберусь…
— Я хочу знать. Я имею право знать.
— Имеешь, Вредина, — он потирается кончиком носа о мой нос, но мы уже стоим у выхода из академии, и я знаю, что поцелуев не будет, — и я расскажу тебе все, когда будет, что рассказывать. Честно говоря, я верил, что твоя мама прояснит некоторые моменты…
— Какие? — тут же вклиниваюсь я.
— …Но нет. Так что все сами, роем и ищем дальше. А ты, — палец к носу, — учишься и бережешь себя. Усекла?
Все-таки выпячиваю нижнюю губу, показушно и не обидно. Диеро тихонько смеется, а затем протягивает мне увесистый сверток, который ему не так давно передал сотрудник с работы.
— Что это? — я осторожно верчу в руках загадочный подарок, про себя думая, что по форме напоминает книгу.
— Твой новый «поисковик».
Я замираю, пальцами гладя краешек свертка. После того, как свой я разбила, я отлично понимала, что новый мне пока не светит. Для учебы бы мне выдали какой-нибудь из запасов академии, но и то на время уроков. А для покупки своего персонального «поисковика» нам с мамой требовалось копить пару месяцев…
— Я… не знаю, что сказать.
Дорогая вещь. И необходимая. Черт, я правда не знала, могу ли принять такой подарок…
Кажется, эти мысли были прописаны на моем лице, потому что Бер тяжело вздохнул.
— Простого «спасибо» будет более чем достаточно. Кайли, мне важно, чтобы ты была на связи. Потому что, кажется, после сегодняшнего разговора через твою маму я больше не смогу узнавать о твоей безопасности…
— Не надо через маму, — очень тихо прошу Мужчину Моей Мечты, — только ты и я, ладно?
Я сама не понимаю, насколько двояко звучит моя просьба. Но Диеро понимает — и медленно кивает головой.
— С этого дня — только так, моя Выскочка.
Он улыбается, наблюдая за краснотой моих щек, а затем делает шаг в сторону выхода.
— Разбирайся с игрушкой, а затем пиши, я есть в контактах. До встречи, Кайли.
— Пока, — грустно прощаюсь я, забыв спросить, когда следующая встреча.
И вот теперь прошло уже миллион дней (на самом деле только семнадцать), как мы не видимся. В моем «поисковике» уже километровая переписка, которую я пролистываю каждый вечер перед сном. В основном мои отчеты — поела, здорова, что делала в течении дня и как настроение. Диеро всегда просматривал, но отвечал редко — только если ответ его не устраивал. Сам писал в основном ночью, но общаться с ним в это время не разрешал, хотя я хотела.
Просто прогонял спать, и между тем рассказывал, почему он так сильно занят. Расследование, работа, какие-то мелкие дневные дела — и приехать опять не получается.
Зато часто передавал посылки — ромашковый чай в упаковке, сладости, еще пару книг про материнство, и даже тонкий браслет на запястье, который я теперь носила не снимая. Я благодарила — мужчина отмахивался, и просил есть побольше фруктов.
Странное общение, для кого-то лишенное всякой романтики, но для меня — самое теплое за это время. Я буквально укутывалась каждый раз в его фразы, и запоминала некоторые наизусть. Потому что он говорил так, как надо лично мне, чтобы почувствовать себя хорошо. И я старалась отвечать ему тем же.
— Кайли, нам нужно сдать анализы, и посмотреть на плод. Измерить, посмотреть, как развивается — это все уже можно сделать на твоем сроке.
— И пол узнать? — спрашиваю, потому что реально интересно.
Да и в книжках уход за девочками и мальчиками порой различается.
— Нет, для пола еще рано, — улыбается мама, как всегда довольная от моей заинтересованности, — но кое-что мы уже посмотрим. Идем.
