Волосы Оля явно красила, так как у корней они пробивались в белёсые оттенки, вероятно, что она была блондинкой.

– Ну, тогда в путь, нам ещё минут десять отсюда топать! – пробурчала тётя Галя и, ласково посмотрев на Митрича, обняла его и добавила. – Спасибо, Митрич, приходи в гости, а то давно меня не навещал!

– Ловлю на слове, Галюня! Вот завтра сменюсь и приду, ты же тоже, вроде, завтра будешь на выходном? – сказал он и, выпроводив женщин из сторожки, закрыл за ними дверь.

Мороз крепчал, когда они вышли из тёплой сторожки, Олю будто обожгло холодом, но она, сжавшись комочком, засеменила вслед за тётей Галей, которая шла, не оборачиваясь довольно-таки бодрым шагом. Держа младенца на руках, девушка даже не представляла, куда вела её женщина. Оказавшись у старого, пятиэтажного, кирпичного дома, Оля посмотрела по сторонам и поняла, что это был не самый лучший район Москвы. Эта картинка напомнила ей и её уральский городок и такой же кирпичный, но двухэтажный дом, в котором проживают её родители, работая на местной железной дороге. Как ни странно, здесь тоже периодически пробегали электрички, выбивая барабанную дробь своими колёсами.

У женщины квартира была двухкомнатная, располагалась на втором этаже среднего подъезда с залом и маленькой комнаткой. Такой же маленькой была и прихожая, а так же и кухня, да и туалет был совмещённым. В самой квартире было чисто и уютно, хоть и мебель, и вещи все были старыми.

– Ну, вот, устраивайся в комнатке, не Бог весть какая, но тёплая! Поживёшь пока у меня, а найдёшь лучшее жильё, переберёшься! Ты не переживай, меня не стеснишь, я всё равно в зале, на диване сплю, а кровать для видимости! Я её, как перестелила в прошлом году, так и не разбирала! Давай, малыша корми, а я пока поесть соберу, у меня щи прекрасные есть, вчера готовила, сальцо имеется, хлебушек то же, так что не пропадём, а там видно будет! – сказала женщина и, подтолкнув смущённую Олю в комнатку, ушла на кухню.

Постояв немного у дверей, Оля положила малыша на кровать, а сама ушла в прихожую, чтобы раздеться и снять обувь. На кухне возилась тётя Галя, что-то напевая себе под нос.

Вернувшись в комнатку, она увидела, что мальчик проснулся и смотрит на неё своими голубыми глазками, сулупоня ротиком, как бы прося кушать, но не плакал, да и не проявлял никакого неудовольствия, как это обычно бывает с младенцами.

Раздев его, она сходила с ним в туалет и, обмыв попу, вернулась в комнатку. Ей не во что было замотать мальчика и она, войдя на кухню, остановилась у дверей.

– Что тебе, дочка? – спросила женщина, бросив на неё короткий взгляд.

– Тётя Галя, вы меня извините, но у меня нет ничего, а Ваню надо во что-то замотать! – боясь поднять на неё глаза, отозвалась Оля.

– Сейчас, Оленька! Плиту выключу и приду, а ты пока его покорми, там тепло! – сказала женщина и снова вздохнула, бросив взгляд на молоденькую девушку.

Когда Оля заканчивала кормить младенца, в комнату вошла тётя Галя, держа в руках несколько старых простыней, но чистых, а также детское одеяло.

– Одеяло от внука осталось, его дочка с мужем увезли на Камчатку, вот я и сижу теперь одна! Пенсия-то у меня есть, а на работу хожу от тоски домашней! Слава Богу, тебя встретила, теперь ты побудешь моей дочкой! – сказала она, улыбнувшись девушке, после чего добавила. – Управишься, приходи на кухню, там уже всё готово!

– Спасибо! – сказала Оля и, порвав одну простыню на четыре лоскута, принялась пеленать малыша.

После этого она укрыла его одеяльцем, которое принесла женщина и, уложив его среди двух подушек, отправилась на кухню, откуда доносился запах пищи, от чего у неё даже закружилась голова.

– Так, давай выпьем с тобой по двадцать грамм, а потом за еду! Не бойся, двадцать грамм водки тебе пойдут на пользу, а поешь, сразу ложись спать! Тебе, бедолаге, надо самой отоспаться, как следует, а то потом придётся ещё и с тобой возиться! – сказала она и, подождав, пока Оля устроится за столом у окна, подняла свою стопку.

Выпив водку, Оля закашлялась и принялась за щи, которые глотала, не пережёвывая, откусывая куски хлеба.

– Э, нет, деточка! – взволнованно произнесла женщина и, остановив Олю, сказала. – Дочка, ешь спокойно, лучше пережёвывай, а то и до беды недалеко! Ты что, долго не ела?

– Понимаете, меня ещё вчера выписали, но я попросила врача остаться на ночь, так как страшно было уходить! Оставить-то оставили, а кормить не стали! Извините меня, тётя Галя! – чуть ли не простонала девушка и заплакала, положив ложку на стол.

– Вот, суки! – зло бросила хозяйка квартиры и, погладив Олю по руке, добавила. – Ты ешь, только не спеши! Надо, чтобы пища усваивалась, а не становилась колом, лучше чаще, но меньше!

После того, как они поели, Оля принялась убирать со стола, что очень пришлось по душе женщине, но она прогнала её с кухни, забурчав на неё.

Через несколько минут она, уже одетая и обутая, подошла к дверям комнатки и, открыв её, спросила. – Деточка, у тебя какой размер ноги, да и вообще, какой размер одежды носишь?

– Господи, тётя Галя, только не надо на меня тратиться, очень вас прошу, а то я сквозь землю провалюсь! – чуть ли не взмолилась Оля, поднявшись с кровати, на которую только что улеглась.

– Так, нечего здесь командовать, говори и всё! В этой одежонке ты очень быстро под землю провалишься! – сердито произнесла женщина и, узнав её размеры, вышла из квартиры.

Оля, как легла, прижавшись к малышу, так и уснула, будто провалилась в тёплое, приятное пространство. Разбудил её маленький Ваня, который стал капризничать и ворочаться в пелёнках. Открыв глаза, она села на кровать и, посмотрев в окно, увидела, что за ним уже было темно. В зале работал телевизор, а на кухне шевелилась тётя Галя.

Услышав, что заплакал ребёнок, она заглянула в комнатку и, увидев, что молодая мама возится с малышом, сказала. – Оленька, погоди чуток, я подгузники купила, на месяц хватит, не с пелёнками же возиться! В общем, ты покорми его и, когда уложишь спать, приходи в зал!

06.01.2019 год.

Перепутье!

Глава первая!

Часть вторая!

Уложив спать ребёнка, Оля пришла в зал, где хозяйка квартиры сидела в кресле и смотрела какую-то передачу, которую вёл Малахов. Присев на край дивана, Оля стала ждать, что ей скажет хозяйка.

– Дочка, видишь пакеты? Короче, возьми их себе и примеряй, извини, что вещи дешёвые, деньгами не шикую, но должно быть тепло! – сказала она и, показав на пакеты, добавила. – Так, иди к себе, не мешай, я тут Малахова смотрю, примеряй, потом скажешь, подошло, или нет!

Оля смущаясь, взяла пакеты и ушла в свою комнатку. В одном пакете лежали зимние сапоги, на невысоких каблуках, явно не из кожи, но смотрелись неплохо. Они как раз подошли Оле по ноге, даже ещё можно было надевать шерстяной носок. В другом пакете лежала зимняя куртка с капюшоном, наподобие тех курток, которые в основном молодёжь и носила. В третьем пакете лежал шерстяной свитер желтого цвета и костюм с пиджачком и юбочкой. Тётя Галя купила ей даже тёплые, эластичные колготки.

Буквально всё ей подошло. Оля села на кровать и, прижав свитер к своему лицу, заплакала, но её потревожила хозяйка квартиры, позвав к себе. Девушка была в сапогах, колготках и юбке. Быстро, надев на себя свитер и пиджачок, она отправилась в зал, держа куртку в руках.

– Так ты красавица, дочка! – воскликнула женщина, осмотрев девушку с ног до головы, после чего добавила. – Извини, что всё тёмных тонов, я в этом не разбираюсь! Вещи все самые дешёвые, но на первое время обойдёшься, а там будет видно!

Потом она поднялась и, подойдя к девчонке, положила на её плечи руки.

– Значит, так, милая! Завтра отправляйся в институт и попроси, чтобы тебя допустили до экзаменов, негоже бросать учёбу, время летит быстро, ты этого никогда не забывай! – сказала она и, улыбнувшись ей, продолжила. – Ты обязательно найдёшь себе достойного мужчину, выйдешь замуж, и всё у тебя будет хорошо! Знаешь, один целитель сказал, что самое лучшее лекарство для человека, это любовь, а если она не помогает, то нужно увеличить дозу любви! То, что у тебя было с твоим парнем, это не любовь, прими это как должное, да и вообще выбрось его из головы и не теряй её никогда, иначе накличешь беду! Теперь о главном!