Штаб верховного главнокомандования вооруженных сил предложил развернуть армию в составе 107 дивизий на Восточном и Западном театрах: против Польши 57 дивизий, 2 тыс. танков и 2 тыс. самолетов, на Западе - 33 дивизии, ни одного танка и 1,5 тыс. самолетов, в резерве ОКХ - 17 дивизий{85}.
Направляя главные силы против Польши, ОКВ создавало на Западном театре только слабое сухопутное прикрытие, но зато оставляло там значительные силы авиации для борьбы с англо-французской авиацией в случае ее активных действий.
Если Англия и Франция все же выступят сразу после начала германского вторжения в Польшу, предусматривалась переброска с востока на запад дополнительных сил авиации. Приказ Геринга командующим воздушных флотов гласил: "Если при возникновении войны на Западе не потребуется прекратить операцию "Вейс" (т. е. войну против Польши. - Д. П.), то предназначенные для нее силы нападения с воздуха будут держаться наготове для переброски их на Запад". "Силы нападения" включали авиацию 4-го воздушного флота - 550 самолетов.
Очевидно, если бы Англия и Франция выполнили свои обязательства о военной помощи Польше, то ее положение в сентябре 1939 г. было бы существенно облегчено, так как свыше 25% состава германской авиации Гитлер направил бы на Западный фронт.
Но события развивались иначе.
VI
Агрессией против Польши германский империализм надеялся сделать первый шаг к осуществлению своих давних намерений по колонизации Востока, порабощению славянских народов и стран Восточной Европы, расширению "жизненного пространства" за счет Польши, а затем - Советского Союза. Оккупация польских земель составляла первую фазу этого казавшегося вполне выполнимым плана, который одновременно предусматривал так называемую германизацию Польши, иными словами, истребление значительной части населения страны, эксплуатацию ее ресурсов. "Наш долг - обезлюдить страну", - говорил еще в 1932 г. Гитлер тогдашнему президенту сената Данцига Раушнингу о Польше{86}. Создав таким путем обширный плацдарм, фашисты предполагали, что в дальнейшем, накопив силы, они приступят к реализации второй, главной и конечной фазы "восточного плана" - нанесению удара из "немецкой Польши" по Советскому Союзу.
"Задачей германских вооруженных сил, - указывало в директиве "Вейс" германское верховное командование, - является уничтожение польских вооруженных сил. Для этого необходимо подготовить неожиданное нападение. Тайная или открытая всеобщая мобилизация будет объявлена в возможно более поздний срок в день, предшествующий нападению"{87}.
Сухопутным силам предстояло провести одну стратегическую операцию, чтобы окружить польскую армию восточнее Вислы. И этой одной-единственной "молниеносной операцией" ОКВ - ОКХ предполагали достигнуть полной победы. "Операцию надо подготовить так, - говорилось в плане "Вейс", - чтобы можно было выступить сначала наличными силами, не ожидая планомерного развертывания отмобилизованных соединений. Необходимо скрытно занять этими силами исходные позиции непосредственно перед днем начала наступления"{88}.
Военно-воздушные силы обеспечивали "внезапное нападение авиации на Польшу, оставив необходимые силы на Западе"{89}. Помимо уничтожения в кратчайший срок польских ВВС, германской авиации предстояло воспрепятствовать проведению польской мобилизации и сорвать планомерное стратегическое сосредоточение и развертывание польской армии.
Срок начала агрессии - 1 сентября - определялся не случайно. Гитлер говорил: "Нельзя терять времени. Чем больше мы будем ждать, тем больше трудностей мы встретим при проведении военных операций в Восточной Европе. После середины сентября условия погоды сделают невозможными какие-либо военно-воздушные операции над этой территорией. Состояние дорог таково, что они быстро превращаются в море грязи после осенних дождей. Это делает также невозможным использование дорог моторизованными силами"{90}.
Генеральный штаб сухопутных сил рассчитывал уничтожить польскую армию прежде, чем она завершит мобилизацию и сможет сосредоточиться западнее линии Висла - Нарев. Инструкция по стратегическому развертыванию от 20 мая 1939 г. раскрывала суть замысла: "Командующий сухопутными силами намеревается вести наступление против массы польских войск, находящихся западнее линии Нарев Висла, концентрически, группой армий "Север" из Померании - Восточной Пруссии и группой армий "Юг" из Силезии". Задачи групп армий определялись следующим образом: "Группа армий "Север", выступив в "день игрек", прежде всего устанавливает связь между Померанией и Восточной Пруссией, одновременно продвигается значительными силами из Восточном Пруссии к Нареву и через него в направлении Варшавы. Группа армий "Юг" имеет задачу путем разъединения ожидаемого из Галиции наступления вражеских сил значительными силами продвигаться к Висле по обе стороны Варшавы"{91}.
Другими словами, немецкая военно-стратегическая традиция представала здесь в идеально чистом виде: "клещи" с двух сторон, охват, окружение, дробление армии противника. Именно то, что завещали "учителя": Гельмут фон Мольтке со своей победой под Седаном, Шлиффен со своим "классическим" трактатом о "Каннах". Верные ученики действовали по старым проверенным рецептам: они создавали две ударные группировки на противоположных флангах. Наступать им предстояло по сходящимся - на Варшаву. Как только оба клина соединятся, Польша прекратит сопротивление, ибо вся ее армия будет окружена. Основным условием успеха ОКХ считало внезапность нападения "замаскированными, сосредоточенными вблизи границы силами". В оперативных документах генеральный штаб неизменно подчеркивал необходимость, быстрых, решительных действии, "беспощадного наступления".
Главный удар наносила южная группировка, нацеленная, как говорилось в директиве от 10 мая, на "расширение жизненного пространства Германии путем захвата областей противника, имеющих особое значение для нашей экономики". Предстояло занять "по возможности неразрушенными" польские промышленные предприятия. "Быстрое овладение польской Верхней Силезией и Цешинской промышленной областью имеет, - указывала директива, - большое экономическое значение"{92}.
Магнаты Рура еще с начала 20-х годов намеревались захватить Силезский промышленный район и неоднократно выдвигали соответствующие требования перед политической и военной верхушкой.
Как мы уже упоминали, еще 30 января 1921 г. Гуго Стиннес пришел к генералу Секту и "разъяснил шефу войскового управления, что рейх должен занять восточную Верхнюю Силезию и Северобогемскую индустриальную область и таким образом начать войну с Польшей и Чехословакией". Этот план, по мнению западногерманского историка Халльгартена, "диктовался индустриальной экспансионистской программой Стиннеса"{93}. Конечно, тогда не могло быть и речи о развязывании Германией войны, но планы подобного рода не покидали умы германских промышленников и в последующие годы. Они влияли на военную программу Гитлера.
Здесь мы впервые встречаемся с особым явлением в характере действий германского военного руководства во второй мировой войне, которое затем будем наблюдать неоднократно: связь военных планов с интересами экономической экспансии государственно-монополистического капитализма. Очень часто стратегические задачи ведения войны настолько совпадали с планами тех, кто мечтал о захвате прежде всего сырья, заводов, шахт, с расчетами монополий, что идеи стратегических планов временами превращались в некий синтез военно-оперативного планирования и экономических калькуляций, выражающих интересы финансового и промышленного капитала. Кстати отметим, забегая несколько вперед, что аналогичные интересы оказали непосредственное воздействие на характер стратегического планирования войны не только против Польши, но и против Бельгии, Франции, а если говорить о дальнейшем - то и против Советского Союза.
Двумя группами армий - "Север" и "Юг", - которым предстояло вести войну против Польши, наступая основными силами на Варшаву, командовали генерал-полковники Бок и Рундштедт.
