Марианна задумалась.

— Он был темно-красного цвета, — наконец сказала она.

Жоливаль насторожился:

— Тяжелый, твердый?

Молодая женщина кивнула.

— Возможно, это самшит, — Аркадиус почесал в затылке. — Мы вполне можем сами сделать такой медальон. Найти это дерево не так просто, зато его невозможно перепутать с другими.

— Завтра же мы с Гракхом отправимся на поиски самшита! — заявила Марианна. — Я обойду весь лес, но обязательно найду это дерево! А вы попробуйте поговорить с колдунами.

— Я поговорю с одним колдуном — всех пятерых мне вряд ли удастся увидеть, — улыбнулся Аркадиус. — Это вождь лейя, он уже очень стар. И хитер.

Жалобно закричала птица.

— Уже поздно, — сказал Жоливаль. — Вам пора спать, Марианна, да и мне тоже — завтра будет много дел.

Марианна посмотрела на усталое лицо своего верного друга, на его темные волосы, в которых уже заметно пробивалась седина.

— Спасибо вам, Аркадиус, — сказала она. — Я очень люблю вас, но не могу понять одного — отчего вы все время выручаете меня?

— Оттого что я тоже очень люблю вас, Марианна, — ласково улыбнулся Аркадиус. — Если бы мы с вами не встретились — тогда, давно, — моя жизнь была бы совсем неинтересной. А благодаря вам я пережил множество приключений и познакомился с Аделаидой, которая сейчас наверняка думает, что я давно погиб. А я надеюсь, что вернусь домой и напишу дневник нашего путешествия, вести его, вы сами понимаете, мне не пришлось. Он сейчас покоится на дне океана, и я радуюсь, что он, а не я.

Марианна поднялась с деревянной колоды и вздохнула:

— Если бы вы знали, Аркадиус, как мне хочется поскорее увидеть Коррадо!

— А вам действительно этого хочется? — внезапно спросил Жоливаль.

Молодая женщина изумленно посмотрела на виконта.

— Что вы хотите этим сказать, Аркадиус?

— Извините, Марианна, — Жоливаль скользнул взглядом по животу молодой женщины и добавил: — Я думаю, что князь поймет вашу ситуацию лучше, чем Язон Бофор. Спокойной ночи.

И он, не оглядываясь, зашагал к хижине.

Марианна, так и не поняв, осуждал ее Жоливаль или нет, тоже вошла в свой дом. На лице спящей Нья-Нья застыло счастливое выражение. Лаура, наоборот, стонала и вскрикивала во сне.

Молодая женщина погладила Лауру по голове и, дождавшись улыбки на ее лице, прилегла на свою постель.

…Им с Гракхом пришлось провести в лесу почти весь день. Марианна очень устала, но старалась не подавать виду, потому что Гракх, видя ее измученное лицо, постоянно предлагал ей вернуться обратно, уверяя, что он и в одиночку прекрасно найдет самшитовое дерево. Марианна отказывалась, хотя и сама смутно представляла, как оно должно выглядеть. Жоливаль сказал, что самшит нельзя спутать ни с каким другим деревом, но пока что им не попадалось ничего оригинального — толстые серые стволы, от которых у Марианны уже начало рябить в глазах.

Она уже была близка к тому, чтобы попросить Гракха проводить ее до хижины, так как, несмотря на «охранную грамоту», опасалась туземцев. Но тут ее рыжеволосый спутник завопил:

— Мадемуазель Марианна, я нашел красное дерево!

Марианна подошла поближе и поняла, что это именно то, что они искали.

Марианне и Гракху стоило большого труда отломать от дерева толстую ветку. Она была очень тяжелой, и молодой женщине пришлось помогать Гракху нести ее — один бы он не справился.

Дома они застали довольного Жоливаля.

— Мне удалось увидеть вождя, — сообщил он. — У него на груди висел самшитовый медальон.

— У вас тоже будет самшитовый медальон, — и Гракх кинулся во двор, чтобы поскорее начать обтачивать ветку. Ему пришлось проработать всю ночь, потому что дерево было очень твердым, и помогавшая ему Марианна постоянно точила нож.

Утром, надев на шею медальон, Аркадиус отправился к вождю лейя. Марианна, Гракх, Лаура и Крэг напряженно ждали его.

Наконец Аркадиус вернулся. По его лицу Марианна поняла, что ему удалось узнать местонахождение князя.

— Колдун так долго рассматривал ваше произведение искусства, Гракх, — сказал Жоливаль, — что мне даже стало не по себе. Я все время ждал, что он прикажет схватить меня и немедленно убить. Но этого, как вы поняли, не произошло. Я думаю, он просто удивился появлению светлокожего коллеги.

Крэг не смог удержаться от смеха.

— Аркадиус, а не стать ли вам шестым колдуном? Будете учить туземцев английскому языку и хорошим манерам!

— Я подумаю, — с нарочитой серьезностью отозвался Аркадиус и продолжил: — Он принял меня за своего, но вытянуть сведения о жилище Хранителя из этой хитрой бестии оказалось делом крайне нелегким. Он выкручивался, как уж. Но я тоже обладаю некоторой хитростью и поэтому смогу проводить вас, Марианна, к дому, где живет Хранитель.

— Коррадо… — вырвалось у Марианны.

— Для меня он сейчас тоже Хранитель, ибо я вроде как колдун, а общающиеся с Алгэлом не смеют произносить имя Хранителя, если, конечно, знают его, — засмеялся Жоливаль.

— А почему только вы — колдун? — обиженно сказал О’Флаерти. — Мы в состоянии наделать медальонов для всех нас, не правда ли, Гракх?

Гракх тяжело вздохнул.

— Нет, — твердо сказал Жоливаль. — Всю колдовскую ответственность я беру на себя. Если из нашей хижины выйдет сразу трое колдунов, это наверняка вызовет подозрение у туземцев. Медальон должен быть один.

— А я? — робко спросила Марианна.

— И вы тоже будете простой женщиной в глазах лейя, — сказал Аркадиус. — Женщин, могущих общаться с Алгэлом, вообще не существует.

— Вы стали таким важным, Аркадиус, будто действительно пообщались с духом! — съязвила Марианна.

Жоливаль укоризненно посмотрел на нее:

— Я не вижу причин завидовать мне. Правду говоря, в том, что я ношу на своей груди медальон нет абсолютно никакой романтики, а только сплошная опасность. Если лейя узнают, что я — самозванец, мне не жить — туземцы не простят этого обмана.

— Простите меня, Аркадиус, — Марианна опустила голову.

— Я думаю, к дому Хранителя нам надо пойти сейчас. Вождь говорил мне, что туда вообще нельзя ходить, но те, кто стережет путь к нему, не посмеют остановить нас, — Жоливаль повертел в руках свой медальон. Пойдемте, Марианна, вы увидите своего мужа.

Марианна молча шла за Аркадиусом по узкой тропинке, уводившей в сторону от селения лейя. Она не могла поверить в то, что действительно увидит сейчас Коррадо, так давно потерянного и с таким трудом обретенного.

Она часто видела его лицо во сне, но сейчас боялась, что не узнает его, и ей казалось, что этот путь к дому Коррадо — сон.

— Аркадиус, — позвала Марианна Жоливаля. — Скажите мне, это не сон? Мы действительно идем к дому Коррадо?

— Да, Марианна, — улыбнулся Жоливаль. — Мы идем именно туда, и это вам не снится.

Они перебрались через маленький ручей, спустились в долину, и Жоливаль указал на хижину, сиротливо стоявшую на вершине холма. Она была полускрыта деревьями.

— Вот дом Хранителя.

Слезы потекли по щекам Марианны. Значит, она попадала в плен, пересекала континент, брела по джунглям ради этого — чтобы увидеть маленькую хижину на холме.

Она спрятала лицо на груди Жоливаля:

— Аркадиус, я плачу и ничего не могу с собой поделать! Наконец-то сбылось то, о чем я так долго мечтала! Боже, я нашла его! Я нашла его!

Марианна и Жоливаль поднялись на холм по крутой дорожке, пробираясь между деревьев, подошли к хижине и остановились перед закрытой дверью.

— Идите, Марианна! — сказал Жоливаль молодой женщине. — Идите же!

Марианна нерешительно толкнула дверь. Князя она увидела сразу же — он лежал на земляном полу, и глаза его были закрыты.

— Он спит, — прошептала Марианна на ухо Жоливалю. — Сейчас я позову его, он увидит меня и тоже, наверное, будет думать, что это снится ему.

— Коррадо! — позвала молодая женщина. — Коррадо, проснись!

Но князь не шевелился. Марианна беспомощно оглянулась на Жоливаля — тот не отрывал от лица князя Сант-Анна напряженного взгляда.