— Зачем ты убила Франсиса? Ты ведь сама убила его, вот этими руками! — Иви указала на руки Марианны. — На твоих руках — кровь моего Франсиса!

Марианна молчала, молясь про себя, чтобы Иви поскорее ушла. Но англичанка внезапно изменилась в лице, и сумасшедший огонь в ее глазах погас.

— Ты еще жива? — повторила она свой первый вопрос, но уже голосом нормального человека.

— Да, — устало ответила княгиня.

— Надеюсь, ты сама понимаешь, что мы обе не можем существовать в этом мире. Одна из нас должна умереть. Ты догадываешься, кто это будет?

— Примерно, — ответила Марианна.

«А интересно, если ей рассказать, какою она была минуту назад, что из этого выйдет?» — подумала молодая женщина.

Постоянное повторение Иви слова «смерть» очень угнетало ее, но Марианна решила, что пусть лучше англичанка произносит его, нежели воплощает.

— Ты еще не составила завещания? — холодно поинтересовалась Иви.

Княгиня покачала головой.

— Что ж, придется тебе отправляться в мир иной без завещания и без последнего желания, — сказала Иви.

Вновь хлопнула дверь, и Марианна осталась одна.

«Видимо, она хочет, чтобы я сошла с ума, — подумала молодая женщина. — Но я не уступлю ей!»

Вечером она опять выпила воду, принесенную испуганной девочкой, и поймала себя на том, что жалеет, что в этой воде нет никаких наркотических средств. Тогда ей было бы легче существовать в этой белой равнодушной комнате и слушать сумасшедшие речи Иви Сен-Альбэн.

Прошел еще один томительный день, во время которого Марианна прислушивалась к малейшему шороху на лестнице, в страхе ожидая Иви, но та не пришла. Не пришла и худенькая девочка, и глиняная миска осталась пустой.

Марианна, сидя неподвижно, смотрела на маленькое пятно на стене, пока ей не показалось, что она по-настоящему начинает сходить с ума.

— Нет! — крикнула она самой себе. — Я не хочу этого, и этого не будет!

Она вскочила с кровати и принялась танцевать по комнате, распевая веселую песню.

Иви почти вбежала к ней. Марианна посмотрела на англичанку и отшатнулась — та была бледна как мел, на губах ее пузырилась пена. Она улыбалась — Марианна не видела ничего, что было бы страшнее этой улыбки.

— Я наконец придумала твою смерть! — визгливо прокричала Иви. — Ты же беременна!

Ноги княгини подкосились, и она, почти потеряв сознание, упала на пол.

— Вот-вот, лежи! — сказала Иви. — Так будет даже удобнее моим ребятам. Это ребенок не от Франсиса, и поэтому он не имеет права жить!

Она вышла, не прикрыв за собой дверь, но Марианна вряд ли бы сумела воспользоваться этим шансом — внизу уже слышались грубые мужские голоса.

Собрав последние силы, Марианна добралась до окна. Лучше уж вода, чем слуги Иви…

У нее уже мутилось в глазах от близости гибели, как вдруг молодая женщина услышала плеск весел.

— На помощь! — слабо крикнула она.

Но гребец услышал ее. Из-за поворота показалась легкая лодка, в которой сидел князь Сант-Анна.

— Это ты! — воскликнул он. — Ты жива!

Марианна взобралась на подоконник и прыгнула в лодку, уже не заботясь ни о себе, ни о ребенке. Но Коррадо успел подхватить ее на руки.

Лодка закачалась, накренилась, зачерпнув воды бортом. Влага, коснувшаяся ног, привела Марианну в чувство.

— Греби скорее! — закричала она. — Умоляю тебя!

Князь заработал веслами.

— А-а-а!

Этот дикий крик заставил Марианну обернуться. На высоком подоконнике стояла растрепанная Иви с кинжалом в руке.

— Мне не удалось убить тебя! — почти провыла она. — Так смотри же!

Она с размаху вонзила кинжал себе в горло — по самую рукоять. Голубое платье окрасилось кровью.

Марианна смотрела, не в силах отвести взор от этого леденящего душу зрелища.

Иви что-то прохрипела, потом пошатнулась и рухнула в воду. Ее белокурые волосы постепенно намокали.

— Скорее, — прошептала Марианна, завороженно глядя, как волны гонят кровь к их лодке.

…Князь остановил их легкое суденышко у берега, и они побрели по узким улочкам и мостикам. Марианна двигалась, как сомнамбула, и не могла произнести ни слова.

Только в гостинице она пришла в себя и разрыдалась.

— Не плачь, моя дорогая, не плачь, — повторял князь, гладя ее по темным волосам. — Не плачь, я же здесь, и все уже прошло. Все прошло.

— Она хотела зарезать меня! — всхлипывая, говорила Марианна. — Она все время хотела сделать это!

Понадобился еще целый день, прежде чем Марианна окончательно успокоилась и смогла рассказать друзьям и мужу, что же с ней произошло.

— Значит, Пилар не зря упоминала об Иви Сен-Альбэн, — покачав головой, произнес Жоливаль. — И я тогда, в джунглях, оказался не прав, когда уговаривал вас забыть о ней.

— Госпожа, мы так испугались! — проговорила Лаура, глядя на княгиню блестящими от слез глазами. — Мы все это время бегали по Венеции и искали вас! Но никто, никто не мог нам ничего сказать!

— И я заплыл в этот канал совершенно случайно, можно сказать, от отчаяния, — произнес князь. — Страшно подумать, что я мог повернуть в другое место.

Все невольно вздрогнули.

— Мы думали, что опасности могут подстерегать нас только в джунглях, — вздохнул Аркадиус. — Оказывается, нет. Я предчувствовал, что вам не стоит ходить на этот карнавал.

— Отчего же? — слабо улыбнулась Марианна. — Мне было очень весело, и я сходила бы еще раз, потому что, мне кажется, все ожившие призраки снова отправились в иной мир.

— Вы уверены? — строго спросил Жоливаль, и молодая женщина засмеялась в ответ.

— Абсолютно, мой милый Аркадиус! Я даже предчувствую, что без них моя жизнь потеряет частичку своей привлекательности!

— Ну уж нет, — возразил виконт. — Вы, Марианна, чересчур быстро оправились после этого безумного случая. Я думаю, что вы просто привыкли постоянно жить в опасности, а это далеко не самая лучшая привычка для молодой и красивой женщины. Знайте, Марианна, опасность всегда настигает и того, кто боится ее, и того, кто ждет ее.

— Теперь, дорогая, ты будешь жить в полном покое! — пообещал Сант-Анна.

— Ну да, а потом явится еще кто-нибудь с медальоном, а мне придется искать тебя где-нибудь в Китае! — капризно протянула Марианна.

— Никогда! — горячо произнес князь. — Я никуда не уйду больше от тебя и от наших детей!

— Не зарекайтесь, князь, — тоном оракула сказал Жоливаль. — Всякое может случиться.

— Зачем вы это сказали, Аркадиус! — рассердилась молодая женщина. — Я собиралась хорошо провести наш последний вечер в Венеции… Ведь завтра мы выезжаем, не так ли?

Жоливаль и Коррадо удивленно посмотрели на нее.

— Да, мы выезжаем завтра утром, — наконец сказал Сант-Анна. — Но скажи мне, пожалуйста, как ты собралась провести этот вечер? Я считаю, что тебе пока вообще не стоит вставать с постели, ты должна как следует отдохнуть.

— А я хочу, чтобы мы с тобой плыли в гондоле по ночному городу! — упрямо произнесла Марианна.

Удивление на лице князя сменилось изумлением.

— Прости, но я не понял. Что ты сказала?

— Я сказала, что хочу, чтобы мы с тобой плыли в гондоле по ночному городу! Он по ночам очень красив! — повторила Марианна, ударяя кулаком по одеялу. — А если ты не пойдешь со мной, я буду знать, что ты меня не любишь!

Жоливаль склонился к Коррадо и что-то прошептал ему на ухо. Марианне удалось уловить только два слова: «нервы» и «беременность».

Но этого оказалось достаточно для того, чтобы молодая женщина разразилась слезами.

— Я прошу о такой малости, — повторяла она, — а мне никто не хочет сделать приятное! Вы все меня терпеть не можете, вы только называете себя моими друзьями!

Аркадиус сделал знак Лауре и Гракху, и они тихо вышли из номера. Вскоре, увидев, что Марианна не желает успокаиваться, за ними последовал и князь.

Вдоволь наплакавшись, Марианна уснула.

Она проснулась, когда уже вечерело, и долго не могла припомнить, из-за чего так рыдала накануне. Наверное, она обидела и Коррадо, и Аркадиуса своим детским упрямством, но в этот момент она ничего не могла с собой поделать.