ГЛАВА ПЕРВАЯ

Когда духи не слышат тебя

Ночь над равниной была тихой и звездной. Селение амарита, умелых и сильных жителей западных земель, мирно спало под надежной охраной своих защитников. Вокруг костра собрались бывалые воины, украшенные черными изгибами татуировок, и негромко переговаривались.

Эта ночь была особой: сегодня несколько молодых воинов должны были вернуться домой из своего двадцатидневного похода на плато Смерти, чтобы доказать, что они достойны своих отцов и могут создать семью, которую в состоянии защищать.

Убеленный сединами вождь всматривался в вершины гор с надеждой. Вместе с еще пятью юношами туда ушел его единственный сын и наследник. Наконец, среди черных скал, напоминающих клюв хищной птицы герх, появился огонек факела, затем еще один и еще.

– Они вернулись! – раздались радостные возгласы, и уже через четверть часа перед старшими предстало шестеро молодых мужчин. Все как один были одеты лишь в шкуры черных аксов, что были обернуты вокруг пояса и удерживались кожаными ремнями. Каждый держал в руках короткий клинок и копье. Первым вперед выступил высокий широкоплечий воин с острым, как лезвие, взглядом и открытым мужественным лицом. Он опустился на одно колено и ударил копьем в землю.

– Владыка, мы вернулись, и я, как старший, смело ручаюсь за каждого воина за моей спиной! Они все проявили себя истинными амарита сердцем и душой, духи предков вели нас и даровали нам удачу, – он кивнул, и к ногам старейшины молодые воины положили трофеи: голову смертоносной двухголовой змеи, чешую огненных ящеров и бивни фирей, огромных подземных червей.

– Поднимись, сын мой Кир, и вы, славные амарита. Вы доказали, что достойны звания воинов. Придет время, когда вы смените нас на посту, – кивнул старик, поднимая и обнимая сына. – Завтра утром женщины окрасят ваши длинные косы алым, и вы пройдете обряд посвящения, – вождь сделал приглашающий жест, и вся шестерка с благоговейным трепетом приблизилась к огромному алому столпу огня. Сидеть возле костра с воинами долины им до этого момента было не дозволено.

Ночь заканчивалась, и на небе занялся рассвет. Воины уже собирались отправиться в шатры, чтобы немного отдохнуть. Старый вождь подошел к сыну, который отделился от остальных, задумчиво смотря на горизонт:

– В чем дело, мой сын? Что тебя тревожит?

– Ни в чем, отец… – воин упрямо мотнул головой, но странное беспокойство и следы, что они нашли на перевале, не давали ему покоя всю обратную дорогу. – Скажи, отец, ты веришь, что великий Хребет непреодолим для нечистых из северных земель?

– Духи воздвигли его из тела мертвого драконида, он сотни лет не пускал в наши владения чужаков, и так было и будет всегда, так обещали нам духи, – отозвался старик, абсолютно уверенный в своей правоте. Кир лишь кивнул, но от этого спокойнее не стало.

Он ушел к себе, и в шатер тут же юркнула прекрасная Геррида, дочь шамана, звеня множеством браслетов из камешков:

– Я ждала так долго, каждая минута была мукой, мой повелитель… Теперь ты сможешь требовать меня у отца по закону, не нужно будет скрываться, – ее обнаженное тело прижалось к его груди, и ее умелые руки скользнули по его торсу, обводя шрамы, полученные за эти годы от когтей диких зверей и оружия других кочевников, что устраивали стычки за территорию.

– Никто не помешает мне сделать тебя своей, – Кир довольно улыбнулся, сжимая стройный стан девушки руками и целуя ее приоткрытые губы, не желая медлить больше ни секунды. Но вдруг мужчина замер, рывком садясь на шкурах, куда успел прилечь, и хватая короткий меч. Ему не почудилось: со стороны гор грохнуло, послышался треск.

Оставив Герриду и выскочив из шатра, он увидел, что не он один был разбужен подобным звуком. Воины хватали оружие, видя, что в стороне гор горит малиновое пламя, а из воронки появляются солдаты в железных доспехах северных земель. Не раздумывая ни минуты, Кир бросился в атаку, увлекая за собой своих сородичей. Однако там, где в дело вступает магия, силы не равны.

Малиновый огонь плевался как драконид, и тот, кто попадал под его удары, сгорал заживо, обращаясь в пепел. Кир заметил высокую фигуру в зеленой мантии на вершине склона. Он понял, что это и есть колдун, что защищал армию врага и убивал его братьев. Сжав в руке амулет, подаренный ему дочерью шамана, воин бросился вверх по склону, рубя противника на ходу с плеча, так что даже тяжелые доспехи не спасали противников от ярости варвара. Колдун тоже заметил его и метнул в Кира малиновый огонь, но мужчина увернулся и бросил копье, которое ударилось о невидимую преграду. Бой кипел ожесточенно, но силы его сородичей таяли, а песок напитался кровью.

На Кира набросились трое солдат, но он сходу сломал одному шею, двух других столкнул лбами, выбивая клинок у одного и отражая стрелу лучника. Он уже почти добрался до проклятого мага, как вдруг что-то ударило его в спину, и тело перестало служить ему. Он упал в песок, видя и чувствуя, как малиновое пламя оплетает его сетью. Сознание меркло, но прежде, чем его окутали могильный холод и мрак, Кир успел разобрать голос:

– Этого не убивайте. Он силен и послужит отличным подарком Императору…

ГЛАВА ВТОРАЯ

Город из стекла и камня

Дворец кипел. Весть о том, что войско Императора одержало очередную победу над каким-то племенем, не вызвала интереса у единственной дочери правителя. Пусть воины и слуги радуются, пусть наложницы отца поют ему оды… Регина презрительно наморщила носик и юркнула в тайный коридор, выходя в закрытый сад. Сюда дорогу знали лишь она, ее мать и личная служанка Императрицы.

Элеонор была законной женой Фобоса, матерью его наследника и единственной дочери. Но всем давно было известно, что этот брак – лишь политика, рождены дети по принуждению, а свои желания император утоляет в руках любовниц. Не так давно одна из них произвела на свет третьего внебрачного сына Фобоса, но он был убит вчера так же безжалостно, как и предыдущие два. Элеонор не собиралась терпеть конкуренцию, даже несмотря на то, что уступила постель мужа другим женщинам. Ее право Императрицы не смеет попирать ни одна женщина… кроме Регины.

Девушку смешило, что отец закрывает глаза на вольности жены, но, видимо, до тех пор, пока это было единственным, в чем она не давала воли мужу, разлада в браке не предвиделось. По большому счету, родителям было плевать друг на друга, но не на государство. И оба они рьяно взялись воспитывать своего первенца, в то время как дочь была предоставлена самой себе. Любой ее каприз выполнялся, ни в чем она не знала ограничений, никто не смел поднять голос или руку на дочь правителя. Регина купалась в избалованности, безнаказанности… и одиночестве. Чем старше становилась она, тем больше жаждала покинуть дворец под видом простой девки, но каждый раз при попытке сбежать слуги матери ловили ее.

Регина не удивлялась. Элеонор была последней представительницей рода Джнана. Племя, в котором всегда царил матриархат, было истреблено Фобосом в числе первых. Женщины-джнани обладали способностью, передававшееся из поколения в поколение – они могли создавать иллюзии, погружать человека в мир, созданный ими. Чтобы сохранить этот дар, джнани никогда не становились женами мужчин не своего племени. До того дня, как войско Фобоса вторглось в их поселение. Женская часть семьи Элеонор, тогда еще просто Энор, предпочла самоубийство, как и большинство джнана. Мать Регины попросту не успела покончить с собой, оказавшись единственной выжившей, и была отдана в дар Императору. Отец не смог устоять от соблазна иметь в женах такую женщину, и ей, в конце концов, пришлось покориться.

Регина переняла дар матери, но из-за смешения крови он оказался значительно слабее, и девушка предпочитала лишний раз не давать никому знать о своей способности. Так что лишь мать и ближайшая прислуга знала, что принцесса не так проста, как кажется.