Для того, чтобы мы не «скучали», Командование Флота создало тактическую группу подводных лодок, куда, кроме нашей субмарины, вошел стратегический подводный атомный крейсер с 16 баллистическими ракетами на борту. Старшим на борту ракетоносца назначили адмирала, Коробова Вадима Константиновича. Он был старше нас и по званию, и по возрасту. При подходе к проливу Дрейка от имени всего экипажа мы поздравили «деда» с 50-летием. В свое время Коробов окончил Ленинградское морское подготовительное училище, затем Первое Балтийское Высшее Военно-морское училище подводного плавания и Военно-морскую Академию им. А.Н. Крылова. Имел большой опыт службы на подводных лодках. Накануне выхода в море мы неоднократно встречались с адмиралом Коробовым и подробно прорабатывали все варианты предстоящего похода, ответственного плавания в составе тактической группы атомных подводных лодок. Адмирал, человек по натуре общительный, избегая официальности, нашел подход к младшему по званию офицеру, и мы вскоре крепко, раз и навсегда, подружились.

Обойдя множество приказов и распоряжений, которые якобы должны были обеспечить сверхсекретность морских ядерных сил страны, он сумел добиться разрешения на встречу экипажей двух подводных лодок, одна из которых была ударной, а другая должна была обеспечить её безопасность и скрытность перехода. Говорят, мужская дружба самая крепкая и надежная вещь. Так оно и было на самом деле при нашей совместной работе.

В соответствии с боевым распоряжением встреча (рандеву) подводных лодок была назначена в Северной Атлантике в подводном положении на глубине 220 метров. Такой тактический маневр, как встреча двух атомоходов, надежно гарантировал дальнейшее скрытное плавание и успешное выполнение задач боевой службы. Однако необычность этой дуэльной встречи требовала от подводников обеих подводных лодок наивысшего мастерства исполнения запланированного маневра и нестандартных действий их экипажей.

Вспоминаю эту встречу как эпизод из нашего совместного плавания, как составной элемент предстоящего кругосветного перехода. В строго назначенное время наша субмарина заняла исходную позицию и притаилась в глубинах океана в ожидании предстоящей встречи с подводной лодкой адмирала Коробова В.К. Напряжение всего экипажа нашей подводной лодки было на пределе. Все с нетерпением ждали первого доклада акустиков. У главного пульта гидроакустического комплекса «Рубин» нес вахту старшина команды, мичман Кругликов Юрий – опытный акустик, специалист высшего класса. Он знал, что мы не имеем права не обнаружить и не встретить советский ракетоносец.

В те времена атомный ракетоносец был самый малошумный объект. И найти его в глубинах океана было не так-то просто. И в этом было его существенное преимущество перед нашим «вероятным противником» – субмаринами НАТО. А как нам быть, как услышать? Как не пропустить мимо ушей заветный сигнал? Все вспомогательные механизмы на нашей подводной лодке были остановлены. Соблюдался режим «тишины». Подводная лодка, хорошо отдифферентованная и без хода, зависла на заданной глубине в ожидании назначенной встречи. И вдруг:

– Товарищ командир! Слева 30 наблюдаю слабый шум, – чуть ли не шепотом доложил мичман Кругликов.

По-моему, он сам боялся вспугнуть появившийся «шорох» в глубине океана.

– Классифицировать цель! – с радостью скомандовал вахтенный офицер, капитан 3 ранга Лыков Виктор.

– Слышу шум турбины! – уже более уверенно и четко, на весь отсек, воскликнул молодой вахтенный акустик, матрос Синельников Валентин.

Этот юноша, невысокого роста, худенький, с талией девушки и скромным характером северянина, прибыл на подводную лодку всего лишь год тому назад, но успел зарекомендовать себя отличным «слухачом». До призыва на Флот он окончил музыкальное училище, и его увлечение музыкой помогло ему быстро освоить военную профессию акустика на атомной подводной лодке. Проходит минута, вторая, и вот я слышу радостные голоса-доклады в центральном посту:

– Товарищ командир, да ведь это наша подводная лодка! – подводит итог Юрий Кругликов.

– Вот это работа! – подумал я. – Не зря таких ребят взяли в кругосветку.

Оживление в центральном посту подводной лодки скоро передается всей команде. Вижу радостные лица подводников и их четкие действия на своих боевых постах. Чувствуется единый порыв. Фактически с этого момента мы приступили к испытанию людей, оружия и техники по маршрутам, не изведанным человеком.

Дальнейший маневр подводной лодки выполняет старпом. Старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан 3 ранга, Хоровенко В.Е. – опытный подводник. В прошлом году окончил в Ленинграде командирские классы, успешно сдал положенные зачеты, и в этом году получил допуск к самостоятельному управлению атомоходом.

– Валерий Евгеньевич! Прошу принять командирскую вахту, – обращаюсь я к старпому и забираюсь в тесное помещение боевого поста акустиков.

Капитан 3 ранга берет в руки навигационный журнал, внимательно прочитывает мою последнюю запись и просит меня поставить свою подпись. Затем он записывает широту места, долготу, состояние моря, число оборотов турбин и скорость по лагу и только после этого пишет: «Ходовую вахту на ГКП принял», аккуратно подписывается и ставит рядом транскрипцию: =Капитан 3 ранга Хоровенко В.Е.=

Мы по классически отработанной схеме занимаем позицию в кормовом секторе ракетоносца и, не поднимая «шума», следуем строго в кильватер атомного ракетного подводного крейсера стратегического назначения.

Итак, самый ответственный первый этап кругосветного перехода позади. Все условия рандеву: время, место и глубина погружения соблюдены. Что же делается внутри прочного корпуса ракетоносца? А ведь там, в прочном корпусе, тоже «живые люди», и напряжение ожидаемой встречи у них пока еще не снято. Проходит около полчаса, и вдруг по звукоподводной связи (ЗПС) с треском пробивается такой знакомый голос адмирала Коробова:

– Соколов! Где вы находитесь?

– Да, нервы адмирала не выдержали, – подумал я.

Я беру в руки микрофон и отвечаю адмиралу открытым текстом по звукоподводной связи:

– Занял исходную позицию. Замечаний нет.

ЗВУКОПОДВОДНАЯ СВЯЗЬ – это особый вид связи, который используется для приёма и передачи информации с подводных лодок, находящихся в подводном положении, на надводные корабли, и наоборот – для общения с береговыми постами связи, водолазами и аквалангистами. Станция звукоподводной связи – это одна из разновидностей мощного гидролокатора, способного передавать и принимать с большой дальностью действия модулированные сигналы. При этом дальность двусторонней связи зависит от очень многих факторов, в том числе от типа звукоподводной станции, её мощности, глубины погружения, скорости хода подводной лодки и надводного корабля и гидрологических условий. Дальность колеблется в пределах от нескольких сот метров до нескольких десятков километров.

Шифровальщик, получив мою информацию, кодирует её и вновь передает акустикам для адресной передачи закодированного текста. Проходят считанные минуты, и шифровка-доклад отправляется вглубь океана на ракетоносец.

Итак, встреча состоялась в точно назначенное время. Дальнейшее плавание проходило совместно в составе тактической группы, в которую вошли атомный подводный ракетный крейсер стратегического назначения АПРКСН – «К-171» и наша торпедная атомная подводная лодка «К-469».

Скрытно углубившись в воды Атлантики, мы проложили маршрут вдоль восточного побережья Америки. Приближаясь к территориальным водам США, прощупали их «хваленую» систему противолодочной обороны и, никем не обнаруженные, продолжили движение по заданному маршруту….

На десятые сутки приблизились к водам Бискайского залива. И вспомнилась трагедия советской атомной подводной лодки «К-8».

Это была первая крупная катастрофа в истории отечественного атомного флота.

Третья атомная подводная лодка (ПЛА) проекта 627 «К-8» была заложена 9 сентября 1957 года на Северном машиностроительном предприятии (СМП) в городе Северодвинске. Государственные испытания на ней завершились 31 декабря 1959 года. Подводная лодка вошла в состав Северного флота, и в 1960 году перешла в военно-морскую базу в губе Западная Лица, где дислоцировалась отдельная бригада атомных подводных лодок. В 1960–1961 гг. ПЛА «К-8» отрабатывала задачи боевой подготовки в море, осваивала малоизвестные тактические приемы использования подводных кораблей этого класса, участвовала в испытаниях отдельных видов вооружения и технических средств, планируемых в дальнейшем к использованию на серийных атомных подводных лодках.